Туман – Охотничья зверушка - Андрей Сергеевич Абабков
Потому, когда Бронислав ушел служить, торговцы и барыги его городка устроили настоящий праздник, да и соседи были рады. Ну а посадский полк и служба в нем пробудили в Брониславе любовь к оружию. В отчий дом парень вернулся фанатиком огнестрела.
И все заработанные деньги стали тратиться исключительно на оружие. Бронислав мечтал создать что-то свое и для этого не жалел ничего и никого.
Так что, да. У окружающих были основания предъявлять парню претензии. Сейчас Бронислав это хорошо осознавал. Но да плевать, так как родной городок давно в прошлом. Сейчас все хорошо, и Бронислав чувствует как живет полной жизнью, а главное — у него есть Цель.
Спасший его парень подал Идею сделать боеприпасы безгильзовыми, и это было гениально. Создание оружия под такие боеприпасы прославит их. Нужны были лишь деньги и база.
И Бронислав со своим новым другом быстро обеспечили себе и то, и другое.
* * *
Охотники были отражением общества, что их породило. Среди них были люди честные — и те, кто обманывал даже когда спал. Те, кто протягивал руку помощи нуждающимся — и те, кто пинал упавшего. Те, кто держал свое слово до самого конца — и те, для кого честь была пустым звуком. Одни открыто шли на Тварей, другие за их спиной грабили всех кого могли.
Сколько себя помнил, Фомич всегда помогал людям. Со временем это стало незыблемой привычкой, сопротивляться которой было невозможно. Случайное становление Перевертышем ничего не поменяло. Разве что помощи с его стороны стало меньше — ведь много времени новоявленный Охотник стал проводить в дикой местности.
Архангельск молодой Фомич выбрал сразу. Север всегда манил его, и когда появилась возможность — сомневаться не стал. Город рос на его глазах. Он знал здесь всех, и все знали его. Общительный и компанейский Охотник многим был приятен.
Несколько десятков лет назад это было совсем другое место. Тогда встретить в Архангельске черного охотника было практически нереально. Каждый такой случай становится настоящим чрезвычайным происшествием. Ублюдков выявляли, выслеживали и забивали как диких животных.
Однажды Фомич лично потрошил еще живого гада, вытаскивая из его тела Ядро. Умирала та падаль долго и очень мучительно, и перед смертью сто раз пожалела о том, что пошла против своих. И молодому Охотнику никто слова не сказал! Все понимали, что произошло на той поляне, но даже косого взгляда на Фомича никто не бросил. Черных Охотников надо давить. Точка.
Все поменялось десяток лет назад. Как-то резко Архангельск стал совсем другим городом. Нет, веселые заведения и доступные женщины здесь были всегда. Город предоставлял Охотникам сотни способов облегчить свои карманы. Была и грязь. Обычная человеческая грязь. Но не было черноты.
Не было пока не ушло поколение Фомича. Те, кто когда-то был душой города, вышли на пенсию. А новое поколение Охотников слишком уж хотело денег и не хотело сложностей с их получением. Случаев исчезновения команд Охотников становилось все больше и больше, а расследовали их все меньше и меньше. Черных Охотников перестали загонять как диких зверей, предпочитая передавать их в руки правосудия. Вот только в царских судах деньги подчас решали больше, чем буква закона. И все покатилось по наклонной.
А тут еще и здоровье подвело. Старость напомнила о себе во всю силу. И Фомич был вынужден выйти на пенсию. Выйти без накопленных на этот день средств, которые он подарил нуждающимся.
К счастью, многие помнили добро старого охотника, а потому работу ему подыскали даже на пенсии. Ночной сторож парковки. Обычные люди часто боялись ночи и Тумана, а Фомич, даже лишенный возможности перекидываться в боевую форму, не мыслил своей жизни без них. Ночь и Туман сопровождают каждого настоящего Охотника всю жизнь. Чего их бояться?
Так что все у Фомича был нормально. Была работа. Был угол где можно было поспать. Чего еще желать?
Но на душе скреблись кошки. Фомич привык быть частью команды. Всю его жизнь вокруг были верные товарищи, что всегда придут на помощь. И он десятки лет был частью этой силы. А теперь всего этого не было. Не стало Своих.
Будто кусок души вырвали и на этом месте разрасталась дыра, что с каждым днем становилась все больше и больше. Масла в огонь подливал и владелец парковки, который очень хотел побольше денег и совсем не хотел ничего для этого делать. А значит надо было обманывать.
Только вот принципиальный старик пойти на это не мог. Совесть не позволяла. И уволить строптивого сотрудника владелец парковки не мог. Слишком уж многим за свою жизнь помог Фомич, и за него могли заступиться.
Но вечно так продолжаться не могло.
Окончательно Фомич все для себя решил, когда увидел двух молодых парней, прибывших в Архангельск, чтобы стать Охотниками. Один совсем юный и его чуть более зрелый друг. Открытые, честные, располагающие и богатые. И на это богатство сразу слетелось воронье.
Предупредив парней о нависшей опасности, Фомич собирался принять последний бой. Напомнить тварям, решившим, что им все позволено, что есть сила выше. Но не срослось.
Парни приняли его предупреждение и разобрались сами. Старик даже глазом не успел моргнуть, а банды уже не было. А потом поступило предложение. Парням был нужен сторож. И старый Охотник им идеально подходил.
В тот день Фомич впервые почувствовал, что у него вновь есть команда за которую он может грызть горло, а дыра в его душе впервые стала становиться меньше.
* * *
Ночь прошла нормально. Серебряный Туман — хотя я ждал Синий. Причем концентрация и излучения были такими смешными, что не смогли породить ни одной Твари. По крайне мере, когда я вышел на улицу и снял маскировку, никто так и не прибежал. Не знаю уж с какого расстояния местные монстры могут меня чувствовать, но этой ночью оно превышало возможности Тварей.
Но совсем уж спокойно ночь назвать нельзя. Пустое здание, в котором разве что окна есть, и больше чем половина десятка людей, желающих в нем разместиться, — это однозначно не то, что приводит к спокойствию. Особенно если эти люди только что вынесли базу полу-бандитов полу-Охотников, и трофеи жгут им руки.
Я, кстати, именно поэтому и вышел на улицу со снятой маскировкой. Думал, хоть Твари отвлекут меня от этих маньяков, что с упоением и энтузиазмом разбирали нашу добычу. Но Туман мои молитвы не услышал. Пришлось вместе со всеми — а мои орлы даже стряпчего к этой работе припахали — участвовать
