Разгильдяй - Сергей Николаевич Чехин

— Не передумала? — с легким огорчением спросил я.

Секунда колебаний и резкий как удар кнутом и такой же болезненный ответ:

— Нет.

Девушка порылась в кармане и протянула серебряную монетку — одну из тех, что я накопировал в Дюнвике.

— Наколдуешь сколько надо. Прощай.

Попутчица даже на меня не взглянула. Шагнула прочь и растворилась за домами — вот была, а вот и след простыл. Линн можно понять, все-таки она лейтенант мятежного генерала и у нее своя цель — свергнуть Забара ради мира во всем мире… или зачем там вообще бунты устраивают? Меня же ждала долгая дорога домой, которая рано или поздно приведет в стан врага, ведь самые могучие колдуны окопались в Герадионе, а столица под пятой законного (вроде бы) наследника. Как ни печалься, как ни кручинься, а не судьба нам с Лирой сойтись и не ждет нас в конце «и жили они долго и счастливо» — слишком разные пути, слишком разные характеры.

Если я насовсем лишусь дара и не смогу найти портал в свое измерение, то обучусь какому-нибудь непыльному ремеслу вроде гравировки или ювелирного дела, открою небольшую мастерскую прямо в доме и в свободное время буду посиживать на крыльце с бутылочкой вина и грустить об упущенных возможностях. Однажды мимо пройдет волшебник в серой хламиде и остроконечной шляпе, бросит в мою сторону ехидный взгляд и пойдет себе дальше, постукивая посохом.

Лира же найдет свою смерть на поле боя — тут к гадалке не ходи. Спокойная мирная жизнь — это яд для такой бой-девицы, и только в глупых наивных сказках принц берет в жены служанку, а великая воительница идет под венец с ленивым домоседом. В реальности же королевы воинов встречаются с богами войны, а полурослики, даже самые храбрые и отважные, спасшие весь мир от зла, сходятся отнюдь не с эльфийскими дворянками.

Бывают, конечно, исключения, но они лишь подтверждают правило. А, плевать… Это жизнь, детка: бей — или убьют, бери — или отберут, соответствуй — или не жалуйся.

И все равно саднящая тяжесть на душе, будто потерял что-то важное и дорогое сердцу.

Я вздохнул и провел по монетке большим пальцем. На ладонь сползла вторая — точно такая же, и никакой оценщик не заметит подвоха. Нащелкать сто штук, обменять на золотой, нащелкать сто золотых, а потом и на тот берег можно. И все по новой?

Вот уж дудки. Я, может, и тупой, но не настолько, чтобы десять раз подряд наступать на одни и те же грабли.

— Эй, малой!

Из дождевой бочки как из танкового люка высунулась грязная мордашка — ни дать ни взять в маскировочной раскраске. Семилетний уличный партизан зыркнул на меня со смесью страха и искреннего детского удивления — слишком странно выглядел облаченный в шубу подросток среди пустынного причала.

Блестящие кругляшки как по волшебству испарились с протянутой ладони, и пацаненок, не сказав ни слова, пулей умчался в подворотню. Возможно, его пьяный батя спустит солидную по здешним меркам милостыню на самогон, а потом изобьет сынишку в приступе накатившей безнадеги. Возможно, этим вечером семейство в дюжину голодных ртов, потерявшее работу и кров из-за войны, впервые за долгое время ляжет спать сытым. Как бы то ни было, саднящая тоска уступила приятному теплу, и я невольно улыбнулся, несмотря на собственную перспективу заснуть натощак на какой-нибудь куче мусора.

Перспективу, к слову, призрачную — я все-таки колдун, а не четвертованный инвалид, и смогу добыть кров и пропитание если не магической работой, то физической. Наколю дров, натаскаю воду — не облезу, в общем.

С этой мыслью прошелся вдоль реки, выискивая более-менее пристойный трактир. Шлюхи в голос хохотали с моего сутенерского прикида, вороватые молодчики крутили пальцами у висков, явно приняв меня за юродивого, чумазый шкет попытался залезть в карман, но получил слабенький разряд статического электричества, ибо нефиг обирать нищих чародеев.

А один обнаглевший бандюга докопался среди бела дня на оживленной улице и, угрожая кривым ножиком, велел гнать бабки. Я распахнул перед ним шубу, наглядно показывая, что брать нечего, и сказочный гопник почему-то умотал быстрее ветра, тараща глаза и бормоча молитву Марзалу.

После часа мучительных и унизительных скитаний набрел на более-менее сносное заведение на отшибе под самой городской стеной. Несмотря на опасную ветхость, грозящую похоронить и хозяина и посетителей под грудой гнилых досок, за хибарой исправно ухаживали по мере возможностей и сил. Латали крышу, счищали мох, сметали мусор с пыльного пятачка перед входом и пытались белить стены, но близость реки сводила все усилия на нет. Над хлипкой и часто открываемой с пинка дверью покачивалась дощечка на ржавых цепях, выбитая стамеской надпись гласила: «Трактир „Удачный улов“. Открыт от рассвета до заката». И чуть ниже мелом: «Продается. Дешево».

«Удачный улов». Я хмыкнул. Кто бы это не придумал, он просто гений маркетинга. Неудивительно, что забегаловку скоро пустят с молотка.

Внутри же все выглядело в разы печальнее, чем снаружи. В земляной пол вкопаны четыре бревнышка, к ним прибиты днища бочек — это, понимаете ли, столики, а стульев вообще нет, жрите, благородные доны, стоя, и ни в чем себе не отказывайте. Впрочем, такие забегаловки встречаются и на Земле, но в тех района лучше не появляться и при свете дня.

У стены напротив входа уложенная на борт телега без колес — такая вот барная стойка. Над ней — полки из трухлявых досок, явно снятых с разбитого баркаса, и стопки глиняной посуды со щербатыми краями. В яме в углу — уголья, над ними котелок с ухой. Рядом бочка — наверное, с каким-то пойлом. Что же, не насрано, не наблевано, трупы не валяются — и слава хаосу. Мы чай не голубых кровей, и это все же лучше ночевки под открытым небом среди живописных пейзажей медленно катящегося в ад Ангвара.

— Есть кто?

Из-за прилавка, аки Дракула из гроба, встал заспанный мужик лет сорока с вытянутым лошадиным лицом и хвостом грязных светлых волос. Из одежды — заляпанная жиром белая рубаха и кожаная жилетка нараспашку. Хозяин поскреб недельную щетину, зевнул во весь рот и без малейшего интереса спросил:

— Чего изволите?

Я, конечно, не олигарх, но довольно странно видеть такое безразличие к единственному клиенту.

— Работу ищу.

— Ох! — Мужик совсем скис и махнул рукой. — Это не ко мне.

— А к кому? — буркнул с излишней нервозностью, но грубость собеседника ничуть не оттолкнула — наверное, привык и