Меч души - Роман Романович

— Также я вижу, — проигнорировал я его слова, — что проклятие прицепилось к душе. Всё остальное — так, мелочь.

— Звучит как приговор.

— Фактически так и есть. Если только в империи случайно не найдётся мастер, умеющий влиять на души. Я умею, но скорее ломать, чем точечно воздействовать. Хм… Надо подумать.

— Приятно, что вы мной заинтересовались, но находиться здесь опасно. Уже несколько человек погибло, пытаясь мне помочь.

— Я не совсем человек. Не отвлекайте. Мешаете думать.

Придвинув стул к койке, я и правда задумался.

Одному демонологу, который очень уж достал, я автограф на душе оставил, отправив его в инферно. Поэтому чисто технически возможность оставить что-то на душе лично у меня имелась. Но я никогда не задумывался, могут ли так поступать другие. Нет, понятно, что могут, но вопрос в том, кто эти другие, есть ли они среди смертных и как вообще устроен этот процесс.

Насколько знаю, у смертных доступ к своей душе закрыт. Как и к чужим душам. На каждый замок найдётся свой ключик, и уверен, иногда рождаются всякие таланты, которые нарушают подобные законы, но… У Рима есть талантливый смертный? Талантливый полубог? Чья-то персонификация, которая развлекается?

— Господин Богатырёв… — позвал я.

— Лучше просто Павел. Что мне на смертном одре этот официоз… — сказал он устало.

— Павел так Павел, — пожал я плечами. — У меня один вопрос. Согласны ли вы пройти через крайне тяжёлый ритуал с неизвестно какими шансами и последствиями?

— Если вас привели сюда, значит, лучше плана нет. Согласен.

— Отлично. Сейчас будет весело и совсем не так, как вы ожидаете. Вы, Павел, пока морально настраивайтесь удивляться и не тупить, а я узнаю, где ваш меч, и дам указания. Вы же не пролюбили клинок? — спросил я с подозрением.

— Он у моей семьи.

— А повоевать им успели?

— Обижаете, — усмехнулся он хорошо понятной мне усмешкой.

Я пока не встречал остальных мечников, но что этот Павел, что погибший Иван — одного поля ягода. Отбитые фанаты меча. Неудивительно, что я их с ходу понимаю.

Выйдя из палаты, отдал распоряжения, чтобы притащили меч и готовили самую лучшую бригаду реанимации. Зануда ждал в коридоре, попытался пристать с вопросами, но был проигнорирован.

Остальная подготовка не заняла много времени. Бонус долгой практики — в запасах копятся заготовки на все случаи жизни. И когда я говорю, что на все, то имею в виду, там есть даже походная кузня и всё необходимое для создания меча души.

Павел, пока я готовился, косился на всё это с любопытством. Не самая плохая реакция для человека, который гниёт заживо и считает себя приговорённым. Меч мне принесли. Ритуал я подготовил. Теперь оставалось самое сложное. Не облажаться.

— Сейчас я тебя, Паша, немного убью, но ты не переживай, если выживешь, тебе результат понравится.

— М-м… — промычал Богатырёв. — Мне остаётся положиться на вас.

— Тогда начинаем.

— Что от меня нужно?

— Ну… — почесал я макушку. — Встать сможешь? Это не то чтобы обязательно, но я здесь собрался очень крутой ритуал провести, валяться — как-то не соответствует моменту.

— Если очень надо — встану.

— Тогда прошу сюда, — указал я на ритуальный круг.

Павел телекинезом выдернуть все те трубки и иголки, что в нём торчали. Запищали датчики, но мы на них забили. Дождавшись, когда мужчина займёт позицию, я приступил к делу.

Взяв его меч, который сам и выковал, вогнал клинок мужчине в грудь.

Погнали.

* * *

Зануде имелось много чего сказать по поводу возвращения к работе. Так сразу и не определишь, чего больше — плохого или хорошего.

Прямой доступ к императору, полная свобода действий — это дало возможность работать с Эварницким нормально. И, удивительное дело, такой подход приносил плоды. Многие проблемы удавалось решать на стадии их формирования. Или не решать, если в этом был смысл, как с тремя кланами, которые император был не прочь потыкать раскалённой палкой в виде Эварницкого, который за пять минут умудрился втоптать в грязь всех молодых дарований, обозвав их бездарями.

Зануда дал этому термин — управляемый хаос. После уничтожения Самохина у Эварницкого закрепилась определённая репутация того, кого лучше не трогать. Слишком дорого обойдётся. Что значительно упрощало работу с ним.

В остальном, если бы не подобные инциденты, Зануда бы проблем не знал. Платят — отлично. Есть доступ напрямую к императору. Это породило много врагов, но куда же без этого. Влияние тоже росло. Как и список обязанностей. Проявив себя, на Зануду скинули обязанность предоставлять аналитику по некоторым вопросам, для более комплексной оценки ситуации. В переводе это означало, что императора серьёзно беспокоит то, что ему регулярно сильно почищенные доклады на стол кладут.

Всё бы ничего, но фоном шла война, и мужчина видел, как та постепенно затягивает Давида. Страшно представить, к чему это могло привести.

Тот самый случай, когда порождение хаоса лучше не трогать, но ситуация такова, что оставить его в покое не получается. Особенно после того, как уничтожили тело Мышкина. Сохранение его души снизило ущерб, появилась возможность сохранить уникальные знания, но остальные мастера после такого предупреждения от Рима разбежались, и кому решать проблемы проклятий, не осталось.

Кроме Эварницкого. Который прямо сейчас творил что-то совсем непотребное.

Зануда имел возможность послушать, о чём он говорит. Сложно не напрячься после слов «я тебя сейчас убью». Особенно после того, как Мышкина засунули в артефакт. Эварницкий и до этого здравые опасения вызывал, но сейчас… К нему приходит Самохин и исчезает, обращается в ничто. К нему прилетает умирающий Мышкин и оказывается в артефакте. И вот теперь Давид говорит прославившемуся мечнику, что убьёт его. Есть от чего забеспокоиться.

В палате происходило то, что обычной логике не поддавалось. Давид воткнул меч в тело «пациента». Тот, вопреки ожиданиям, вовсе не свалился замертво, а остался стоять. Лицо Богатырёва разгладилось, появилось умиротворение и в то же время сосредоточенность. Прибежал главврач, потребовал прекратить это немедленно. Зануде пришлось отвлечься, чтобы всех успокоить и не дать помешать Эварницкому. Мужчина понимал, что Давид вполне способен прикончить мечника или просто запихнуть того в меч, но с этим нужно разбираться постфактум, а пока ничего не случилось… Ну, собственно, случиться могло что угодно, и лучше этому не мешать.

Так оно и вышло. Случилось