Демон Жадности. Книга 2 - Юрий Розин

Бархат кресла холодил голую спину, впитывая капли пота, стекавшие между лопатками. Я растянулся поудобнее, закинув ноги на спинку впереди стоящего кресла.

Ярана села рядом, ее поза кричала о дискомфорте — спина неестественно прямая, пальцы впились в подлокотники так, что ногти оставляли вмятины на черной коже.

— Это уже переходит все границы, — ее шепот напоминал шипение раскаленного металла в воде. — Мы сидим здесь, голые, в масках, и наблюдаем как продают людей? Какой в этом смысл? Что ты хочешь сделать? Выпустить всех этих рабов? Или обокрасть хранищиле аукциона? Да даже если ты захочешь как-то раскрыть это место властям или общественности, тут явно крутятся настолько влиятельные люди, причем не только из Исхаки, что без поддержки высших чинов Коалиции любые подобные новости мгновенно завернут!

Я тем временем молча наблюдал за залом. Меня интересовали те, кто делает наивысшие ставки, а также выставляемые на продажу рабы.

На самом деле в записной книжке Зарога было не так много информации об этом месте и бо́льшую часть я уже знал, побывав на аналогичном мероприятии в Амалисе, еще будучи псевдо-Гильомом, правда, вовсе не для участия в аукционе.

Знал, что такие мероприятия называют «Балами Невинности», что организуют их, судя по всему, в разных странах одни и те же люди, намного более могущественные, чем даже «Непроглядная Ночь Исхаки». Знал, как работает местная система и знал, что навлекать на себя гнев организаторов «Бала» может быть крайне рискованно.

Но я не мог упустить такой возможности: «Балы» проводились крайне редко, раз в несколько месяцев, а в заметках Зарога я обнаружил название ресторана, пароли для двух гостей и дату, до которой оставалось лишь пара дней, так что посетить «Бал» я как будто бы был почти что обязан.

Тем не менее у меня не было четкого понимая того, что я намерен сделать. Ярана была права: в этом месте невозможно было провернуть что-то глобальное. Однако на самом деле это и не требовалось.

Нужно было просто найти удачную возможность.

— Следующий лот!

На сцену вывели массивную фигуру в магических кандалах.

— Прошу любить и жаловать, пиратский капитан Силар Демиан по прозвищу Бешеный Медведь! Был захвачен во время облавы в одних из окраинных Руин Исхаки! Вы можете прекрасно видеть его могучее тело, но куда важнее то, что капитан Силар является Артефактором ранга Хроники, а его опыт может дать вам множество полезной информации для развития бизнеса, грамотной организации обороны торговых судов, борьбе с пиратской напастью и так далее. Потому мы не будем мелочиться и начнем торги с миллиона золотых!

Капитан Силар Демиан стоял, выпрямившись во весь свой двухметровый рост, несмотря на тяжелые артефактные наручники, сковывающие запястья. Его тело представляло собой карту сражений — переплетение шрамов, среди которых выделялся свежий, еще розоватый рубец, пересекающий грудь по диагонали. На левом плече красовалось рабское клеймо — результат использования артефакта наподобие Клятвотворца, заставляющего носителя исполнять любые приказы человека, в руках у которого находился артефакт.

В зале пронесся шепот, напоминающий шум прибоя перед штормом. Даже под масками читалось напряжение — несколько человек непроизвольно подались вперед, другие, наоборот, откинулись на спинки кресел.

— Один миллион двести! — сразу же раздался голос от дамы в маске феникса.

Силар стоял неподвижно, но его глаза медленно скользили по залу. Его сделали рабом, но в его поведении не было заметно ни единой детали, которая показывала бы, что он с этим статусом смирился.

И на самом деле это не было удивительно. Я не знал Силара лично. Он промышлял в совершенно других квадрантах и вряд ли хотя бы раз бывал в Перекрестке. Однако его слава доходила даже до нас и слухи о Бешеном Медведе мы не раз обсуждали с Псом или Ящером.

— Два миллиона! — крикнул кто-то сзади.

Цена росла неестественно быстро. Обычно Артефакторов Хроники не оценивали выше полутора миллионов. Но Силар был не просто бойцом — он был капитаном, лидером. И кто-то здесь явно хотел получить не просто раба.

— Два миллиона триста! — это была маска ягуара. — Господа, прошу уступить его мне, я обязательно сделаю из этого непреступного здоровяка милого и верного песика!

Я заметил, как мышцы Силара напряглись. Его пальцы сжались в кулаки, и на мгновение мне показалось, что наручники затрещали под напряжением. Но затем он расслабился, и только легкая дрожь в руках выдавала ярость, кипящую внутри.

— Два миллиона пятьсот! — голос маски феникса прозвучал четко, без колебаний.

В зале повисла напряженная тишина. Аукционист поднял молоток:

— Раз… Два…

— Два семьсот! — перебил все прозвучавшие ставки мужчина в маске бабуина.

— Продано! — молоток грохнул по резонатору.

Когда Силара увели, покупатель поднялся со своего места и направился к выходу. Вслед за ним встала женщина в маске выдры и тоже пошла на выход, явно намереваясь догнать бабуина.

Кожа на моей спине покрылась мурашками предвкушения. Все складывалось слишком хорошо и в голове снова засвербели мысли о пружине неудач.

Но здесь и сейчас у меня был контраргумент. Я и так решил пробраться на одно из самых элитных светских сборищ, где спокойно можно было встретить принцев и королей разных стран, и теперь собирался обокрасть человека, за раз выложившего столько денег, сколько я не заработал для одного себя за все семь лет пиратства.

Думать об удаче и неудаче в таких обстоятельствах было как-то глупо и даже, пожалуй, наивно.

— Пойдем, — сказал я Яране, поднимаясь с места и тоже направляясь к выходу слегка погодя после бабуина и выдры.

Когда мы выскользнули из аукционного зала, сразу увидели эту пару. Выдра только-только догнала бабуина и теперь что-то томно шептала ему на ухо, приподнявшись на цыпочках. Мужчина стоял к нам спиной, но, судя по не оставляющим разночтений движениям руки выдры, разговор у них явно двигался в правильном русле.

Спустя минуту мужчина хохотнул, приобнял выдру за плечи и они вдвоем двинулись дальше по коридору.

Я резко обхватил Ярану за талию, притягивая к себе, пошел следом за парочкой. Ее тело на мгновение окаменело, каждый мускул застыл в яростном сопротивлении.

— Ты… — она начала, но мой палец лег ей на губы.

— Они должны поверить, что мы такие же развращенные ублюдки, как и они сами, — прошептал я, чувствуя как ее горячее дыхание обжигает кожу.

Ее пальцы впились мне в плечо, потом сдавленное рычание