Том 5. Красный Жрец - Cuttlefish That Loves Diving
Сио несколько секунд отрешённо смотрела на врата перед собой, а затем произнесла:
— Но какой в этом смысл? Я ничего не могу и не смогу с этим поделать.
— Нет-нет, если говорить лишь о противниках, то статус того не так уж и высок. По крайней мере, мы можем смотреть ему прямо в глаза, — серьёзно утешила подругу Форс. — Когда ты достигнешь качественного скачка, то поймёшь, что способна вмешаться в это дело. По крайней мере, в ту его часть, что не затрагивает высшие уровни.
Форс, присоединившаяся к Клубу Таро гораздо раньше Сио, была свидетельницей некоторых замыслов Шута. С помощью своих Благословлённых и членов Клуба Таро он сорвал пришествие Истинного Творца, раскрыл тайну Банси, завладел частью власти в домене Бури и вмешался в судьбу артефакта 0-08. По сравнению с ангелами, Королями Ангелов и даже истинными богами, замешанными в этих делах, какой-то там король Георг III и впрямь был не так уж и важен.
Сио медленно подошла к выходу и, немного помолчав, сказала:
— Я поняла, что ты имеешь в виду. Мы вернёмся в Восточный Район. Пока не будем торопиться с переездом. Когда я получу формулу зелья Судья, тогда и спрячемся окончательно. Думаю, после сегодняшнего они не рискнут продолжать расследование в отношении нас.
— Конечно, они всего лишь тени, что прячутся во тьме и боятся солнечного света, — поспешно согласилась Форс и тут же со вздохом добавила: — Надеюсь только, что ответ от моего учителя придёт до того, как мы снова переедем.
Сио провела рукой по своим светлым волосам и, выходя из церкви, серьёзно произнесла:
— Как только получу формулу, я куплю ту пуговицу и постараюсь как можно скорее продвинуться.
— Неплохо, боевой дух к тебе вернулся, — заметив это, с улыбкой поддразнила её Форс.
Сио ничего не ответила и с серьёзным выражением лица пошла дальше.
Сделав несколько десятков шагов, она вдруг остановилась и, не оборачиваясь, сказала:
— Моих денег, наверное... наверное, не хватит на ту пуговицу. Тогда... тогда одолжишь мне немного... Я обязательно верну.
Форс на секунду замерла, а затем рассмеялась:
— Хорошо. Если мои догадки верны, всё необходимое для моего дальнейшего продвижения я смогу получить от учителя.
В четверг в полдень Клейн под предлогом отдыха вернулся в главную спальню, вошёл в ванную и, сделав четыре шага против часовой стрелки, оказался над серым туманом.
Он полагал, что стеклянная бутылочка с зельем уже должна была завершить поглощение.
Сев в кресло с высокой спинкой, принадлежащее Шуту, Клейн жестом руки снял изоляцию и притянул к себе объект.
Прозрачная стеклянная бутылочка окрасилась в тёмные тона, её поверхность покрылась сеткой, мерцающей слабым светом, что придавало ей вид произведения искусства.
Внутри было совершенно пусто, не осталось ни капли зелья. Широкое горлышко покрывала пелена клубящегося света, и стоило Клейну взглянуть на неё, как возникало чувство, будто его затягивает внутрь.
Едва слышно из бутылочки доносился голос:
«Бросьте сто золотых монет, и исполнится одно ваше желание...»
«Бросьте сто золотых монет, и исполнится одно ваше желание...»
У кого это она научилась... Должен признать, эти монотонные повторения и впрямь способствуют гипнозу... Если действительно бросить сто золотых монет, это будет равносильно добровольному открытию врат своего Тела Разума. Бутылочка тут же получит контроль и превратит тебя в своего раба... — Клейн, проведя краткий анализ, призвал Незатенённое Распятие и под давлением серого тумана вонзил его в горлышко.
— Ты... Дьявол! — истошно завопил голос из бутылочки, но тут же был заглушён серым туманом.
Глава 1057: Потустороннее и обыденное
Разобравшись с видоизменённой стеклянной бутылочкой, Клейн достал золотые карманные часы, открыл их и запомнил время.
Он должен был вернуться сюда через три часа, чтобы отделить Незатенённое Распятие от Бутыли Рабства. Только так можно было получить чистую Потустороннюю Черту Манипулятора, а не продукт, смешанный с чертами всех предыдущих Последовательностей.
Словно провожу научный эксперимент... — Клейн слегка кивнул, убрал часы и вернулся в реальный мир, чтобы по-настояшему отдохнуть.
В четыре часа пополудни камердинер Энуни под бдительным взором дворецкого Вальтера постучал в дверь спальни своего нанимателя.
— Что такое? — Дуэйн Дантес в пижаме, потирая виски, открыл дверь.
Энуни поклонился:
— Сэр, позавчера вы приняли приглашение госпожи Рианы на послеполуденный чай. Он состоится сегодня.
— Хорошо, дайте мне четверть часа на сборы, — сказал Клейн, взглянув на дворецкого Вальтера.
Затем он распорядился, обращаясь к камердинеру:
— Войди и помоги мне переодеться.
Когда в комнате остались только он и его марионетка, Клейн, управляя последней, чтобы та принесла подходящую для чаепития одежду, то и дело поглядывал на настенные часы.
Примерно через десять минут, повязав галстук и надев пиджак, он на том же месте сделал четыре шага против часовой стрелки и вознёсся над серым туманом.
С момента его последнего визита прошло ровно три часа.
Видоизменённая бутылочка, прижатая силой серого тумана к Незатенённому Распятию на самом краю длинного бронзового стола, уже утратила свой вид с мерцающей сеткой. Она словно в одночасье превратилась из произведения искусства в обыденный предмет с улицы.
На дне бутылочки выпал обильный серовато-белый осадок. Он, будто живой, самостоятельно перетекал и сгущался, образуя нечто похожее на сердце размером с детский кулак. Поверхность его была покрыта не только множеством складок, но и испещрена трещинами, напоминающими глаза. Что до сложных, объёмных узоров, символов и знаков, уходящих вглубь и пронзающих пустоту, — они были почти идентичны тем, что Клейн видел, когда получил Потустороннюю Черту Хвина Рамбиса.
Лишь с небольшими отличиями... — Клейн ослабил давление серого тумана и вынул Незатенённое Распятие из горлышка бутылки.
Только после этого отделившийся предмет окончательно отделился от видоизменённой бутылки, став целостным и независимым.
Клейн взял левой рукой этот предмет, похожий то ли на мозг, то ли на сердце, несколько секунд рассматривал его, а затем бросил в кучу всякого хлама под покровом серого тумана.
В этот момент из видоизменённой бутылки вновь раздался голос, но уже довольно слабый:
— Ты... этот... Дьявол...
Клейн не ответил, снова вонзив Незатенённое Распятие, которое держал в правой руке, в горлышко, и намертво прижал его силой серого тумана.
И в древнем дворце
