Том 5. Красный Жрец - Cuttlefish That Loves Diving
То есть, у Церкви Вечной Ночи, скорее всего, есть материалы или предметы, связанные с демоническими волками тумана? А имея это, можно отправиться в Мир Духов и, используя закон схождения Потусторонних Черт и инстинкт сверхъестественных существ к самосовершенствованию, «выловить» Пса Фульгрима? — читая, Клейн постепенно нащупал ход дальнейших мыслей.
Глава 1056: Настоящий Дьявол
Клейн, в общих чертах уяснив ситуацию, посмотрел на зеркало в полный рост и спросил:
— В чём заключается секрет короля?
Поверхность зеркала, словно проход в иной мир, пошла лёгкой рябью, постепенно являя новую сцену.
Это были руины, сокрытые в глубокой тьме и покрытые пылью веков, но почти нетронутые временем.
Значит, секрет короля сокрыт в руинах Кровавого Императора... Арродес не решается ответить прямо или же это всё, что он способен увидеть? — Клейн, поразмыслив, обратился к Волшебному Зеркалу:
— Теперь твоя очередь спрашивать.
Картина в зеркале не изменилась, лишь проступили одно за другим серебристые слова:
«Великий хозяин, у вас есть ещё вопросы?»
— Есть, — без обиняков кивнул Клейн. — Где сейчас находится Белая Святая Катарина Пелле?
Серебряные слова в зеркале быстро поблекли и исчезли, но фон остался прежним — всё те же руины Кровавого Императора.
Если бы не появление и исчезновение слов, я бы подумал, что Волшебное Зеркало зависло... Катарина прячется в руинах Кровавого Императора? В настоящих? — Клейн задумчиво кивнул.
— Твоя очередь.
Поверх всё той же сцены вновь возникли серебряные буквы:
«Милосердный хозяин, почему вы не покидаете Баклунд?»
Хороший вопрос, а ведь я собирался... Изначально я взялся за расследование Великого смога Баклунда из праведного гнева из-за невинной смерти бедняков, вроде старого Колера, и растерянности от того, что моя основная цель практически рухнула. Затем меня заклеймили как Благословлённого Богиней. А после я захотел предотвратить грядущую катастрофу, уберечь знакомых мне людей от страданий, порождённых амбициями сильных мира сего, не дать им утонуть в потоке эпохи. Ради этого я был готов пойти на определённый риск...
Что до настоящего момента... Узнав о возможном начале войны, которая охватит весь мир, и обнаружив, что ритуал для продвижения до Древнего Учёного словно создан специально для меня, полон следов чьего-то умысла, я понял: даже если я и захочу сбежать, не факт, что получится. Иными словами, покинув Баклунд, я, скорее всего, не избавлюсь от судьбы, возложенной на меня с самого начала. Раз так, лучше уж самому пойти на риск и принять вызов, посмотреть, удастся ли выяснить правду, найти возможный шанс и взять собственную судьбу в свои руки... — Мысли Клейна, пронёсшись вихрем, постепенно улеглись.
И он спокойно ответил:
— Бегство не решит проблему по-настоящему.
Сказав это, Клейн задал свой вопрос:
— Где сейчас Трисси?
Картина в зеркале наконец сменилась. На этот раз воцарилась кромешная тьма, по поверхности которой время от времени скользили какие-то массивные предметы.
Арродес тоже не может увидеть, что с Трисси... — Клейн слегка кивнул.
— Теперь спрашивай ты.
Зеркало вновь пошло рябью, и серебряные искорки сложились в предложение:
«Великий хозяин, я хотел бы кое-что вам сказать. Можно?»
— Говори, — с любопытством отозвался Клейн.
Серебряные слова пришли в движение, складываясь в новый текст:
«Будьте предельно осторожны в ближайшее время!»
Даже с восклицательным знаком... Волшебное Зеркало Арродес почуяло неладное? — Клейн, подумав несколько секунд, спросил:
— Что, по-твоему, может мне угрожать?
«Я не знаю, это просто... чувство...» — Арродес перестроил слова, изменив их цвет с серебряного на серовато-белый, наглядно демонстрируя, что такое уныние и самобичевание.
Не дожидаясь ответа Клейна, из зеркала одно за другим выпрыгнули новые серовато-белые слова:
«Великий хозяин, я хочу показать вам ещё одну сцену. Можно?»
— Можно, — помедлив, ответил Клейн.
Поверхность зеркала покрылась рябью, и кромешная тьма преобразилась.
Она стала ещё глубже, усеянная бесчисленными точками света, сияющими, словно бриллианты.
Это был прекрасный и безбрежный ночной небосвод.
Эта сцена, которую явил Арродес, указывает на Богиню, чья суть — Звезда, или на звёздное небо, откуда на меня направлены взгляды? Похоже, он не решается выразиться прямо... — Клейн, поразмыслив, решил больше не задавать вопросов.
— На сегодня всё.
«Хорошо!» — серовато-белые слова вновь окрасились серебром, но почему-то появлялись медленнее. — «Великий хозяин, вы... вы ещё не сказали, что если у вас появятся новые вопросы, вы снова призовёте меня, вашего верного слугу Арродеса...»
Какое церемонное зеркало... — с усмешкой произнёс Клейн:
— Конечно, я снова призову тебя, когда у меня появятся другие вопросы.
«Да, хозяин! До свидания, хозяин!» — на поверхности зеркала серебряные слова вернулись к обычной скорости и сложились в примитивный рисунок машущей руки.
Когда всё вернулось в норму, Клейн сжёг бумагу с символами призыва, раздвинул шторы и вновь устремил взгляд в холодное, сумрачное небо.
Район Императрицы, небольшая церковь Богини Вечной Ночи.
Сио и Форс получили сообщение от Справедливости, переданное Шутом. Они поняли, что проблема решена, и в общих чертах уяснили, в чём заключается секрет короля.
— ...Вот это мощь... — прошептала Форс, верующая в Бога Пара и Машин, открывая глаза в полумраке тихого зала для молитв и склонив голову набок.
Она хотела было сказать, что Мир, или Герман Спэрроу, невероятно силён, но теперь уже не допускала таких ошибок.
За последнюю неделю у неё сложилось впечатление, будто она вращается в мире мистики уже более десяти лет.
Сио тоже открыла глаза, но сперва осенила себя знаком багровой луны, каясь в неуважении к Богине, проявленном мгновение назад.
— Да, ведь он был... — Сио не закончила фразу, но Форс и так всё поняла.
Она хотела сказать, что Хвин Рамбис был настоящим полубогом, но с того момента, как они с Форс вошли в эту церковь, не прошло и десяти минут, а Герман Спэрроу уже с ним расправился.
Оба святые, а какая огромная разница!
— Возможно, было... благословение ангела... — скрытно предположила Форс, основываясь на своём опыте в сверхъестественных происшествиях и написании романов.
Обстановка в большом молитвенном зале — полумрак и тишина — совершенно не располагала к беседе, поэтому Сио не стала прямо отвечать на слова Форс. Она лишь кивнула, поднялась и вышла в проход.
Плечом к плечу они покинули молитвенную зону. Подойдя к главным вратам, Сио выдохнула:
— Надеюсь, однажды и я стану такой же сильной...
— Иногда я тоже
