Ловкач - Ник Перумов
— Горничная? Отлично. Корзинку ещё возьми, полотенцем прикрой — мол, по делам бегу, устала, зашла перекусить. Перекусывать за свой счёт станешь. Я тебе достаточно выдал. И гляди, в оба гляди!
Черные глаза его будто бы прошивали девушку насквозь.
— Буду глядеть, Мигель Себастьяныч! А вот только… коль и впрямь Ловкача этого увижу, что тогда?
Тот постучал пальцем по столу, глухо, без стука, будто молча призывая и девушку, и всё-всё в этом кабинете к порядку.
— Если он один — подойди, разговор заведи, как ни в чём ни бывало. Мол, что ж было — от страха того никак отойти не могу. Держись скромно, к себе не зазывай, к нему не навязывайся. Я за тобой никого пускать не стану, Ловкач — бестия хитрая, спугнуть можем. Так ты давай сама. Лучше всего, Поля, чтобы он тобой заинтересовался. Нет, совсем хорошо, если б ты его к себе и впрямь зазвала, но я в такую удачу не верю. Но без ужимок, ясно ли? Сведи знакомство честное, разговори его. К себе расположить постарайся. Следить за ним не пытайся, но куда направится — наблюдай. И мне сразу же знать дай. Коли и впрямь найдёшь мне Ловкача — не придётся тебе больше клиента на улицах да в пивных ловить. Пристрою тебя в дом хороший, в дом богатый, к князьям Куракиным, в горничные. А там уж не теряйся — молодой князь Михаил там шибко до вашей сестры охоч. Ну как, нравится?
— Ох. Мигель Себастьяныч, ох как нравится! — Поля умоляюще прижала руки к груди. — Ох, спасибочки вам сердечные!.. Ох, да как же мне вас поблагодарить?.. Может…
— Э, нет. Я при деле. Давай, ступай, Поля.
За девушкой закрылась дверь. Мигель поднялся, заложил руки за спину, осторожно глянул в щель меж шторами. День угасал, рабочий люд торопился по домам; Мигель, то ли цыган, то ли испанец, постоял, постоял, потом перевернул один из документов, пробежал глазами, поморщился.
— Я не я буду, если он там не появится. И, быть может, уже сегодня.
Он вернулся к столу, взял перо; на бумаге выстраивались неожиданно аккуратно выведенные строчки. Закончив одно письмо, Мигель взялся за другое; тщательно запечатал в два разных конверта, вышел из конторы, столь же тщательно заперев дверь.
…На одном конверте значилось — «Его светлости князю Ивану Михайловичу Шуйскому», на другом — «Их светлостям князьям Куракиным».
Мигель начал действовать.
Глава 12
Сила и стража
…Савва только кивнул, выбираясь на чистое место. И я уж хотел хоть двумя словами его отругать за неосторожность, сам выпуская пар, как слух мой уловил смутное движение за покосившимися домами: стража.
Что-то их насторожило — а может, просто пришло время очередного обхода.
Или они заметили наш след, что, конечно, вряд ли.
Я махнул Савве — мол, давай за мной; приложил палец к губам. Теперь я возглавлял наш маленький отряд, возвращались мы тем же путём, что пришли.
Однако стражников впереди появлялось всё больше и больше. И… странная это была стража. Обычные люди, но и не только. Были среди них и иные, я ощущал это.
И Савва тоже — нагнал меня, подергал за рукав.
— Дядько Ловкач… пахнет тут… пахнут…
Всё точно, малой. Против нас не только люди, но и конструкты Астрала. И их не вызывали специально, значит, это кто-то вроде Наблюдающих, следовательно, не слишком опасных именно в бою.
Если только…
Если только это не окажется чем-то вроде той пары преследователей, с которой началось моё знакомство с этим миром.
Но что, если тот самый «монах» и его напарник как раз и были теми «изменёнными», на которых опираются астралоходцы и менталисты?..
Впереди раздался изумлённый возглас.
— Куды⁈.. Ты хто⁈..
Кажется, стражник, явившийся первым, изумился куда больше, чем следовало бы, обнаружив рядом подоспевшую помощь.
А я в этот самый момент ощутил дуновение Астрала.
Узел ожил, пробудился к жизни, словно предлагая — вот он я, тут, давай, зачерпни силы, освободи меня!..
— Пригнись! — зашипел я на Савву.
Нет, не пронесёт, понял я миг спустя. Тут, подле Узла, чуткие к веяниям тонкого мира сущности могли видеть меня куда чётче.
Сейчас ещё, небось, гончих выпустят, мелькнула мысль.
— Держись ко мне ближе, малой!..
Савва судорожно закивал. И ножик у него уже в кулаке — молодец пацан, труса не празднует.
Я чуть-чуть, осторожно, словно невесомым пером, коснулся Узла. Ощутил его мощь, его глухую ярость, вызванную веками заточения. Вновь узрел, хоть и не глазами, сковывающие его древние руны и сигилы. Мастерами ставлены, не вдруг взломаешь; однако мне это и не к чему. Ловкач — он на то и Ловкач, чтобы собственные тропы прокладывать, а не чужими трактами ходить.
Вы на нас конструкты, а мы на вас —
Мастеру не надо много силы, чтобы создать «шумелку».
Дважды один приём я стараюсь не употреблять, но сейчас в дело вновь пошёл астральный фантом, подобный тому, что я применил, сбивая со следа Наблюдающих. А «шумелка» — потому что должен он был ещё и шуметь, вводя в заблуждение простых стражников.
И точно — серый сумрак питерской ночи засвистел, завопил на разные голоса. Сработало.
— Сюды!
— Здеся он!
— Держи!
— Хватай!
— Заходи!.. Окружай!..
Фантом этот просуществует хорошо если минуту, но большего мне и не надо.
Зато теперь я чётко ощущал — на меня надвигались четверо. И они, похоже, не знали точно, где я, а принюхивались вокруг, подобно ищейкам. «Шумелка» сработала, они решили, что засекли меня.
Тупые, однако. Сильные, но тупые.
Гончие Астрала пока не подоспели, и я ещё не развернулся в полную силу.
Узел за моей спиной вдруг дёрнулся, как мне показалось — от боли.
Что там? Что такое⁈
