Дракон из Каэр Морхена - Герр Штайн

Фалька была… Первенцем.

Это и определяло её характер прежде всего — она была тем ребёнком, что должен был унаследовать всё, как и было заведено — ведь она была первой.

Но при этом она была бы готова даровать большую часть этого наследия отца своему младшему брату, ежели бы тот появился на свет.

В конце-концов, так было всегда и во всех королевствах, даже, по слухам, древние эльфские короли, к одному из которых она восходила по линии матери, поступали подобным образом.

Это было естественно. Это было для неё правильно.

Но что было для неё неправильно, так это действия собственного отца, поступившего в высшей мере неестественно.

Не укладывалось в её голове то, что король может развестись с законной супругой, дщерью благородного рода, и отправить её вместе со своим первенцем с глаз долой. Даже из страны прочь выгнав, и напрочь забыв о первом своём наследии — о ней, о Фальке.

Никому она не была нужна здесь, в Ковире.

Её мать попрекали тем, что та не смогла сжиться с королём целой Редании, подвела надежды своей родни… И естественно, такое же отношение перекинулось на нелюбимого старшего ребёнка Короля, который по всем законам должен наследовать трон.

Находиться в окружении советников, учителей… А не прозябать в полузаброшенном особняке близ Драконьих Гор.

— Вздумали избавиться от нас?.. — шипела каждый раз Фалька, считая, что от них вовсе желают избавиться.

Не просто выгнать с глаз долой, не-е-ет. Родня её матери желала, чтобы её с матерью сожрал какой-нибудь дракон, в честь которых и был назван этот горный хребет.

Она варилась в своей ненависти ко всем, кто посмел от неё избавиться — и планы мести строились каждый битый час, каждую секунду она проводила в представлениях о том, что будет с теми, кто посмел пренебрегать ею.

В один-прекрасный момент раздался звук, будто нечто трескается, будто образовывается трещина, из которой полился женский, донельзя убедительный и нежный голос:

— Фалька… А, Фалька… Доколе терпеть ты это будешь, Соколица славная?.. Доколе попирать твою гордость будут, дева храбрая?.. Доколе права твои законные низводить до небытия будут?..

Но умом принцесса обделена вовсе не была, хоть и направляла его остроту на стремление и представленья мести сладкой — и шёпоту внимать не спешила. Не желала, чтобы окружающие в дополнение ко всему прочему ещё и безумной её прозвали.

Нет!

Она будет идеальной.

Идеальной дочерью.

Идеальной принцессой.

Идеальной наследницей престола.

И что, что она не была мужчиной? Более у её матери и отца детей не было — а сама Фалька уже умела обращаться с мечом не хуже всяких мужчин. И потребовался ей для этого лишь преданный матери наставник, выросший с ней в Ковире и отправившийся за своей тайной возлюбленной в Реданию, в Третогор, а затем обратно в Северное Королевство.

Она терпела.

Сдерживала в себе гнев ко всем обидчикам — в конце-концов, когда она станет королевой, у неё будет возможность всех их покарать за оскорбление монаршей особы. И какая разница, если эти оскорбления были совершены в бытность её пребывания принцессой?..

Голову с плеч, и вот ответ!..

Ей было плевать, что у отца появилась вторая жена, Церро, ха-ха, Прекрасная.

Пускай забавляется.

Наследницей престола-то всё равно является она, первенец от первой жены. По всем законам Редании она была первым претендентом на трон, ведь дети от второй жены всегда шли после детей от первого брака — ведь взять вторую жену до смерти прежней было… Неодобряемым действом в аристократическом общества почти всех государств Севера — о таинственном Камелоте никто ничего не слышал.

Но Фалька знала, что там правила уже сколько десятилетий целая Королева!

И она была такой же, какой Соколица хотела стать — могучей королевой-воительницей, что не просто украшение в пышном платье, но умеющая держать меч и ходящая в мужских одеждах особа.

— Сын? Значит эта шлюха родила отцу сына?.. — раздалось из уст юной девы, вернувшейся с тренировки, на которой до неё дошла новость о рождении единокровного брата — Гельмульта.

— Фалька! — тут же возмутилась матушка её, Беатрикс. Глаза сумасшедшей отшельницы, волосы утопленницы и рот ящерицы — вот как её тайком описывали ковирцы. — Не говори так о…

— Ха! — презрительно выдохнула молодая девушка, из-за подобного вынужденно соглашавшаяся с мнением родни матери.

Беатрикс была слишком слабохарактерной дурёхой — вот так о ней думала дочь, пошедшая красотой не в свою человеческую кровь, но в Старшую. Отчего уже привлекала внимание тех немногих ребятишек из находящихся неподалёку деревень, с которыми проводила много времени… Порой даже обучая владению мечом — ей понадобятся верные люди, ведь потом ей придётся приехать в не самую дружелюбную Реданию.

Воспитать своих рыцарей также, как это по слухам сделала королева далёкого Камелота.

…Когда у отца родился и второй сын от прекрасной Церро, беспокойство вновь коснулось сердца выросшей в красавицу девушки.

И шёпот женский явился ей вновь:

— Видишь, Соколица Славная?.. Видишь, сколь отдаляет тебя от трона отец твой… А, Фалька?..

Сомненья поселились в её душе, и дабы развеять их, Фалька взяла наставника своего, да мальчишек деревенских, в оруженосцев превратившихся.

Все они были давно влюблены в свою предводительницу, и оттого покуда её сердце не будет принадлежать ни одному из них — верны все они будут. Даже наставник стареющий быстро изменил своей любви давней, и вместо прежних ночей с матерью Фальки, заглядываться на последнюю стал.

Но не важно это было ей, она торопилась права свои подтвердить, в Третогор направившись.

Явилась она к отцу своему, назвавшись принцессой Редании, Фалькой из династии батюшки своего — наследницей его законной.

Но…

Однорукий король со стареющей, но всё ещё впечатляющей красотой посмотрел на неё лишь с недоумением, словно не понимая, кто перед ним на колене стоит.

— Фалька… А, Фалька! Дочка Беатрикс… — щёлкнул пальцами мужчина, на троне восседающий. — Точно, помню-помню… Красотой ты пошла не в мать, это хорошо… Хм-м… Быть может, твои дети станут хорошими женами или мужами моему наследнику, иль его брату младшему…

— Наследнику?.. — напряженно вырвалось тогда из её рта.

— Ах да, ты, наверное, на своём севере об этом так и не услышала, Фалька… Это Гельмульт — мой сын и наследник, а это Дэнхард — его младший брат. — он указал на фактических копий своего отца, пусть и малолетних — двух мальчишек, стоящих неподалёку от трона.

— Но… — в горле у девушки пересохло. Вскинувшись, она продолжила более твёрдым тоном: — Но я твой первенец, отец!.. — не обращая внимания на презрительные взгляды аристократов на её