О бедном мажоре замолвите слово 2 - Виталий Сергеевич Останин
— Если по поводу отца, то можешь не переживать, — правильно понял мою заминку младший. — Он не будет возражать. Разумеется, если ты не будешь себя вести, как кусок говна, — пародист из него был аховый, но не понять, что он пытался изобразить интонации князя, было сложно.
Я усмехнулся.
— И что? Вот так просто?
— Не совсем просто, — смутился Даня. — Но я сумел настоять.
— Хорошо, брат, — усмехнулся я. — Конечно же я буду, раз высочайшее соизволение получено.
«Ага, — саркастически подумал я. — Сумел он настоять. Даня, Даня… Плохо ты знаешь князя Шувалова. Если бы старику было неинтересно, а точнее — не преследуй он свою непонятную цель, у тебя бы не получилось продавить его ни на микрон. А если тебе позволили это сделать, значит, вероятнее всего, папаша Миши хочет посмотреть на своего отпрыска, сделать какие-то выводы. В любом случае, ехать придётся. Отказ сильно осложнит взаимоотношения с роднёй. А мне этого не нужно».
— Миш, ты сейчас пойми меня правильно, пожалуйста, — Данил замялся. — Я узнал, что отец назначил тебе пансион… Я вот к чему… Ты с подарком не заморачивайся. Не нужно тратить денег. Ты же знаешь, что мне не подарки нужны…
— А вот это, Данька, не тебе решать, — усмехнулся я, хотя на душе неприятно царапнуло. Я понимал, что его слова продиктованы заботой, но не такой уж я и бедный родственник. Не только на пансион живу. — Тем более, что есть у меня одна идея…
— Только не стриптизерш! — по своему понял мою ухмылку младший брат.
— Что же я, совсем без головы? — расхохотался я.
Так за шутками и болтовней, которая с Данилом шла удивительно легко, мы добрались до точки. Я прижал «даймлера» к его строгому «Паккарду» глубокого тёмно-синего цвета, выключил двигатель.
— Точно придешь? — напоследок уточнил братец.
— Иди уже, — хмыкнул я. — Нельзя заставлять даму ждать!
— Обещал!
— Слово, Даня. Даже если мир будет гореть, я приду на твой день рождения!
Глава 11
Утром, за семь минут до назначенного времени, я припарковался у дома Ворониной. А ничего так живут капитаны полиции! Жилой комплекс «Яхонтовый» может и не дотягивал до элитной недвижимости Белого города, но выглядел вполне себе достойно. По одним только машинам — ни одной простенькой пузотерки или работяги-микроавтобуса тут не нашлось — становилось понятно, что люди здесь живут обеспеченные.
Не, я в чужой карман никогда не лез и сейчас не собирался, но на жалованье опера такую квартирку не потянешь. А с учетом того, что подозревать Анику в грязной игре не мог, то оставались лишь варианты с замужеством или наследством. Причем, скорее второй вариант, чем первый. Про мужа Аники ничего известно не было, кольцо на пальце она не носила, да и зависала на работе так, как может делать только женщина, которую никто не ждет дома.
Сама Воронина вышла точно в назначенное время. Бежевый брючный костюм, сумка-портфель, туфли на невысоком каблуке. Волосы собраны в хвост на затылке, косметики почти нет: с одной стороны официально и строго, а с другой — чудо, как хороша, чертовка!
— Доброе утро. Отлично выглядишь. — даже самые стойкие женщины реагируют на комплименты. Могут этого не показывать, но и только.
— И тебе, — ровно отозвалась Аника, проигнорировав вторую часть приветствия.
Уселась, сразу же пристегнулась и залипла в телефоне, с кем-то списываясь. Я, прежде чем трогаться, еще некоторое время поразглядывал начальницу. Ровно до того момента, пока она не подняла голову, и не изобразила на лице вопрос.
— Едем?
— А, да, — хмыкнул я. И плавно тронул машину.
Пока выезжали из города, больше молчали. Я лавировал в плотном утреннем трафике — Владимир никогда не спит, да — Воронина вела переписку, периодически шепча односложные комментарии. Типа, «да ладно», «вот как?» Только на выезде сунула телефон в сумку и подняла глаза на дорогу.
— Долго еще?
— Часа полтора, — сверился я с навигатором. — Слушай, я тут подумал. Если расколоть начальника колонии не удасться, нужно поработать по другим направлениям.
— Что тебя заставляет думать, что с ним ничего не выйдет? — иронично подняла бровь капитанша.
— Не в этом смысле. Никогда ведь не знаешь, как оно все выйдет, — пожал я плечами. — Про другое хотел сказать. Схема, которую мы подозреваем, от неё ведь и на гражданку ниточки ведут. И в другие службы. Одно дело заключенных списать, их ведь еще натурализовать нужно. Место для передержки, еда, одежда, документы. Там целый конвейер работает. И подозреваю, нам только один случай из многих на глаза попал.
— Согласна, — кивнула Аника. — Тоже об этом думала. Пока рано о чем-то большем говорить, на руках, как ты верно заметил, лишь один эпизод — маловато для статистики. Но я уже поручила Стелле поспрашивать знакомых в паспортном Приказе, а Машу — поискать упоминания в сети о людях, которые имеют выраженные особенности уголовников. Работа в долгую, понимаю, недели уйдут только обработку всех этих слухов и кляуз…
«Шарик, ты балбес! — подумал я в этот момент. — Это же для Ксюши работа, причем, плёвая. Доберемся до колонии, надо будет отлучится на пару минут, поставить ей задачу».
— Но лучше начать сейчас, чем потом, — закончил я за неё. — Знаешь, ты не сочти за лесть или подкат, но ты крута! Реально!
— В смысле? Характер тяжелый? — тут же нахмурилась Воронина.
Я еще раз отвесил себе мысленный подзатыльник. Хорошо, что меня ни в чем не подозревают, а то бы на таких вот идиомах и спалился бы.
— Ну у нас… — я качнул головой, как бы указывая на «высший свет», — крутым не только характер называют. Еще уровень компетенции. Типа — крутой профессионал.
— Да? Никогда не слышала. Ну… Спасибо за похвалу. Только это больше опыт…
— Не скажи! Мозги тоже надо иметь. Давно хотел спросить, Аника, а
