Господин Орлов - Redstone
— Саша, — сказала она, когда мы сидели за чаем в моем доме. — Твой отец сказал, что ты изменил наш мир. Я думала, он говорит о деньгах. Но я ошибалась. Ты… ты дал этим людям надежду. Это куда важнее любых денег.
Сестры наперебой щебетали о том, как здесь чисто, красиво и «совсем не страшно», а я смотрел на отца. Он молчал, но в его глазах я видел торжество. Мой экзамен перед женской половиной семьи был сдан на «отлично». Клан Орловых был един, как никогда. Мой тыл был надежно прикрыт.
* * *
После того, как семья окончательно и бесповоротно приняла мой проект, колеса завертелись с невероятной скоростью. Отец, получив от меня карт-бланш и примерные наброски планов, развернул кипучую деятельность. Степан Иванович, мой верный управляющий, едва успевал мотаться по окрестностям, скупая землю. Его считали чудаковатым представителем столичного богатея, сорящего деньгами, и продавали ему болота и неудобья за бесценок. Они еще не знали, что продают будущее.
На севере от города, на обширном, заболоченном пустыре, началось новое строительство. Официальная версия для рабочих и инженеров гласила, что мои новые геологические приборы, основанные на «резонансно-акустическом сканировании», обнаружили неглубокое нефтяное месторождение. Это была наглая ложь. Никакого месторождения там не было. Просто однажды ночью я пришел на это поле, погрузил руки в топкую землю и потянул. Потянул своей волей, своей магией, направляя потоки силы глубоко в недра планеты, находя далекие нефтяные пласты и создавая канал, по которому черное золото устремилось к поверхности. Это отняло у меня почти все силы, я несколько дней чувствовал себя выжатым лимоном, но результат того стоил.
Через две недели на месте болота уже стояли первые буровые вышки, качающие нефть. А рядом, с фантастической скоростью, росли корпуса нового гиганта — Орловского химического концерна. Я больше не хотел зависеть от поставок из Баку или из-за границы. Мне нужна была полная автономия.
К концу мая завод уже выдавал первую продукцию. Установки крекинга и ректификации, собранные по чертежам из будущего, которые я «адаптировал», позволяли получать из сырой нефти весь спектр продуктов. Высококачественный бензин с октановым числом 70–75 без всяких присадок, что было неслыханно для того времени. Дизельное топливо, керосин для ламп и будущих самолетов, мазут для котельных и кораблей. Но главное — я наладил производство полимеров. Первые, еще примитивные пластмассы, которые шли на изготовление корпусов для радиоприемников, деталей интерьера автомобилей, изоляции для проводов. Я создавал материальную базу для технологического рывка.
Одновременно с этим Степан Иваныч выкупил длинную полосу земли на западе, вдоль побережья залива. Там ютились остатки разорившегося рыбацкого заводика, гнили остовы старых лодок и стоял полуразрушенный цех, где когда-то делали деревянные баркасы. За одну ночь пейзаж изменился. Топи были осушены, береговая линия выровнена и укреплена бетоном. На месте развалин вырос комплекс Орловской верфи.
Это был не гигант вроде Адмиралтейских верфей, но современное, эффективное производство. Стапели были рассчитаны на суда малого и среднего класса. Мы начали со стальных рыболовецких траулеров, оснащенных моими дизельными двигателями, и быстрых патрульных катеров для моей Службы Порядка. Дерево ушло в прошлое. Только сталь, только клепаные и сварные (еще одна технология, которую я «изобрел») корпуса. Старый рыбацкий завод был модернизирован. В огромных искусственных водоемах, где вода очищалась и насыщалась кислородом с помощью магии, теперь плескались миллионы мальков осетра, лосося, форели. Я собирался завалить столицу не только дешевым хлебом, но и доступной рыбой.
Но главным моим детищем в те недели стало небольшое, укрытое в глубине заводского комплекса здание — Конструкторское бюро радиотехники. Я понимал, что будущее не только за сталью и моторами, но и за информацией. Умение передавать сообщения на расстояние без проводов — это ключ к управлению, к военной разведке, к глобальному влиянию. Я собрал самых толковых инженеров-электриков, дал им базовые принципы, подкинул «гениальные догадки» и заставил работать.
В середине мая в лаборатории раздался писк. Первая осмысленная передача азбукой Морзе между двумя комнатами. Для моих инженеров это было чудо. Для меня — лишь первый шаг. Я уже держал в голове схемы радиостанций образца 1910-х годов, с лампами, с возможностью передачи голоса. Оставалось лишь провести моих людей по этому пути, шаг за шагом, позволяя им верить, что они сами совершают открытия.
* * *
**Июнь 1892 года**
День, выбранный для демонстрации, был ясным и солнечным. Отец и Николай использовали все свои связи, чтобы собрать в Орлов-граде невиданную по своему составу делегацию. Здесь были военный министр Ванновский, министр финансов Витте, несколько влиятельных сенаторов и, что самое главное, великий князь Сергей Михайлович. Но главным гостем, чье присутствие держалось в строжайшей тайне до последнего момента, был сам Император Александр III.
Его визит был неслыханной дерзостью со стороны отца, но, как ни странно, сработал. Император, человек прямой и ценящий дело, а не слова, был заинтригован слухами о «промышленном чуде» под боком у столицы и согласился на неофициальный визит.
Императорский поезд остановился на специально построенной и замаскированной ветке, и я лично встречал Государя на перроне. Он был именно таким, как я его помнил по портретам и учебникам истории: огромный, бородатый, с тяжелым, усталым взглядом. В его глазах читалась глубокая болезнь, та самая, что сведет его в могилу через два года.
— Так это ты и есть тот самый юный гений? — пробасил он, смерив меня, тринадцатилетнего подростка в скромном, но идеально сшитом костюме, изучающим взглядом. — Ну, показывай, Орлов, чем хвастаться будешь. Удивишь — будет тебе милость, нет — пеняйте на себя с отцом за беспокойство.
Экскурсия была продумана до мелочей. Сначала — социальный блок. Идеально чистые улицы, больница, школа, счастливые лица рабочих. Витте, прагматик и финансист, тут же начал что-то подсчитывать в своем блокноте, качая головой. Он понимал, каких капиталовложений это требует. Военный министр и великий князь с интересом смотрели на выправку людей и общую дисциплину.
Затем — заводы. Я не стал утомлять их долгими прогулками по цехам. Только ключевые точки. Автомобильный завод с рядом готовой продукции — от элегантных фаэтонов до мощных грузовиков и автобусов. Император с интересом осмотрел шестиместный лимузин, который я подготовил специально для него.
— И все это здесь делаете? От винтика до шины? — недоверчиво спросил он.
— Так точно, Ваше Императорское Величество. Полный цикл, — отрапортовал я.
Но
