Темный Лорд устал. Книга V - Тимофей Афаэль

Внутри было тепло и пахло жареным луком. За стойкой стоял Григорий — мужчина лет пятидесяти, крепкого телосложения, с седеющими волосами и усталым, но добрым лицом. Он вытирал тарелки, но когда увидел Даниила, отложил полотенце и кивнул в сторону углового столика.

— Садись. Сейчас чай принесу.

Даниил прошёл к своему обычному месту у окна и опустился на потёртый диван. Мурзик запрыгнул рядом, свернулся калачиком.

Григорий принёс два стакана чая, поставил на стол, сел напротив.

— Ну? — спросил он коротко. — Что сегодня?

Даниил достал из кармана свою тетрадь, открыл на последней исписанной странице.

— Ещё восемь человек. Все тот же район — Заводская улица и окрестности. Мигрени, вспышки агрессии, а у одной женщины началось кровотечение из носа без причины.

Григорий хмыкнул мрачно, отпил чай.

— И что ты собираешься с этим делать? Продолжать записывать, пока весь город не сдохнет?

— Я ищу способ это остановить, — ответил Даниил тихо. — Нужны доказательства, чтобы можно было обратиться к властям.

— К властям? — Григорий усмехнулся горько. — Паря, мэр сидит у себя в кабинете. Полиция получает зарплату от тех же кланов, что финансируют завод. Губернатор вообще в другом городе, ему на нас плевать. К кому ты собираешься обращаться?

Даниил молчал, потому что знал — Григорий прав. Он сам думал об этом каждый день. Записывал симптомы, собирал доказательства, но не знал, кому их показать. Кто вообще захочет слушать?

— Сегодня еще в магазине была драка, — сказал Даниил, меняя тему. — Два мужика подрались из-за банки тушёнки. Чуть друг друга не убили.

— Слышал уже, — кивнул Григорий. — Васька- хозяин звонил. Сказал, что какой-то курьер остановил их. Ты, что ли?

Даниил промолчал, но все было очевидно.

— Как?

Он снова ничего не ответил, а просто посмотрел в окно, на серую улицу за стеклом.

Григорий долго смотрел на него молча, потом отпил ещё чая.

— Знаешь, что люди говорят? — спросил он тихо. — Говорят, что в городе появился кто-то, кто умеет лечить — какой-то целитель. Он может помочь, облегчить боль и успокоить. Этот человек — курьер на велосипеде с котом.

Молчание затягивалось.

— Неужели ты так боишься своего дара? — продолжал Григорий, глядя ему в глаза. — Я вижу это. Каждый раз, когда ты помогаешь кому-то, потом уходишь быстро, словно боишься, что тебя за это накажут. Что с тобой, паря? Что ты натворил в прошлом, что так боишься использовать ту силу, что у тебя есть?

Даниил сжал стакан чая в руках, чувствуя, как горячий металл обжигает пальцы.

— Я использовал свой дар не так, как надо, — сказал он тихо, не отрывая взгляда от стакана. — Управлял людьми. Манипулировал ими.

— И теперь ты боишься повторить ошибку?

— Да.

Григорий помолчал, допил свой чай и поставил стакан на стол.

— Слушай, паря. Я не знаю, что ты там натворил в прошлом. Может, действительно облажался. Может, были причины. Но сейчас этот город умирает на глазах и единственный, кто хоть как-то помогает — это ты.

Он наклонился вперёд, глядя Даниилу в глаза.

— Ты можешь продолжать прятаться от своего прошлого. Можешь продолжать записывать симптомы в тетрадку и надеяться, что кто-то другой придёт и всё исправит. Или можешь использовать то, что у тебя есть, чтобы реально что-то изменить. Выбор за тобой.

Даниил молчал.

В этот момент Григорий вдруг замер, схватился за голову обеими руками.

— Твою мать… — прохрипел он сквозь зубы. — Опять началось…

Даниил видел это десятки раз. Мигрень — внезапная, острая боль, которая накрывала человека без предупреждения. Поэтому он не раздумывая протянул руку, положил ладонь на плечо Григория и направил свой дар. Мягкую, успокаивающую волну, которая снимала давление, убирала боль.

Через несколько секунд Григорий медленно разжал руки, выдохнул.

— Бл… — он потёр виски, и с благодарностью посмотрел на Даниила. — Вот это да. Ты реально умеешь это делать.

— Это ненадолго, — тихо ответил Даниил. — Через несколько часов вернётся. Пока источник загрязнения работает, я могу только облегчать симптомы.

Григорий кивнул, всё ещё приходя в себя. Потом посмотрел на Даниила оценивающим взглядом.

— Паря, — сказал он медленно, — ты говоришь, что ищешь способ остановить завод и собираешь доказательства, но в одиночку ты ничего не сделаешь. Даже с твоим даром.

Он встал из-за стола, прошёлся по кафе, остановился у окна, глядя на пустую улицу.

— Мне пятьдесят два года, — продолжал Григорий, не оборачиваясь. — Я родился в этом городе и работал на старом заводе, пока его не закрыли. Открыл это кафе на последние деньги, думал, хоть так смогу прокормить семью. А теперь… теперь жена уехала к сестре в другой город, потому что не могла больше терпеть эти головные боли. Клиентов почти нет и город гниёт на глазах.

Он повернулся к Даниилу.

— Я устал смотреть, как всё разваливается. Устал ждать, что кто-то придёт и спасёт нас. Если ты хочешь что-то изменить — я с тобой, но хватит прятаться. Пора действовать.

Даниил смотрел на него, и что-то внутри сжалось. Григорий был прав, записи в тетради, тихая помощь по вечерам — это капля в море. Это ничего не меняло по-настоящему.

Нужно действовать более решительно. Даже если это означает снова использовать свой дар.

— Что ты предлагаешь? — спросил Даниил тихо.

Григорий усмехнулся — впервые за весь вечер на его лице появилась настоящая улыбка.

— Для начала — собрать людей. Тех, кто готов бороться. У меня есть контакты, и я знаю, кого позвать.

Он подошёл к столу, положил тяжёлую руку на плечо Даниила.

— Пора, паря. Пришло время перестать прятаться и начать менять этот проклятый город.

Даниил посмотрел в глаза Григорию и медленно кивнул.

— Хорошо. Когда начнём?

— Завтра вечером. Здесь, в кафе. Я соберу тех, кому можно доверять.

Мурзик на диване поднял голову, посмотрел на них обоих янтарными глазами и издал короткое, одобрительное мявканье.

Словно говоря: наконец-то.

* * *

Следующим вечером Даниил снова приехал в кафе Григория.

Он не знал, чего ожидать. Григорий сказал, что позовёт людей, но сколько их будет? И главное — захотят ли они вообще что-то делать, или это будут те же сломленные, уставшие жители Котовска, которые давно смирились с происходящим?

Даниил припарковал велосипед у входа. Мурзик спрыгнул из корзины и направился к двери первым, как всегда. Внутри кафе горел свет, но окна были занавешены — Григорий явно не хотел привлекать внимание с улицы.

Даниил толкнул дверь и вошёл. За столами в глубине зала сидело несколько человек. Они замолчали, когда он появился, и повернулись к нему.

Григорий стоял за стойкой,