Mondhexe - inverse101
Кирпичи снова пришли в движение. Арка начала сужаться. Камни скользили обратно на свои места с мягким шелестом, словно перетасовываемая колода карт. Механизм самовосстановления.
Через пять секунд перед Рин снова была глухая, монолитная стена из красного кирпича. Ни щелей, ни следов прохода. Только мусорная урна и запах гнили.
Иллюзия обыденности восстановилась.
Рин осталась одна в пустом дворике.
«Безопасность здесь на уровне детского сада», — отметила она с профессиональным скептицизмом. — «Любой, кто знает секрет кирпича, может войти. Никакой проверки, никакого анализа крови, никакого ментального пароля».
Это было приглашение.
Рин вышла из своего укрытия. Гравий хрустнул под подошвами её туфель. Она подошла к стене, глядя на неё уже не как на препятствие, а как на задачу.
Она остановилась ровно там, где стоял волшебник. Перед ней была всё та же грязная кладка.
Рин подняла глаза. Мусорная урна. Крышка.
Вот он. Тот самый кирпич. Ничем не примечательный, такой же грязный и щербатый, как и остальные. Но для Рин он теперь был центром мироздания. Точкой доступа.
Она медленно подняла руку.
У неё не было палочки. У неё не было этого деревянного протеза, без которого местные маги, казалось, не могли даже чихнуть. Но Тосака Рин была магом. Неужели она не сможет имитировать простой кинетический удар, насыщенный маной?
Она не стала сразу стучать. Сначала — анализ.
Рин приблизила пальцы к кирпичу, не касаясь его поверхности. Она закрыла глаза и сосредоточилась на подушечках пальцев, активируя тактильную сенсорику маны.
— Strukturanalyse, — прошептала она.
Поток информации хлынул в её мозг.
Это была сложная магическая конструкция, замаскированная под материю. Кирпичи были пропитаны древними чарами изменения материи и пространственного расширения. Вся стена была, по сути, одним большим мистическим кодом, дверью, ожидающей ключа.
Она почувствовала структуру «замка». Это была сеть магических каналов, пронизывающих кладку. Узел активации находился именно в том кирпиче, на который она смотрела.
Механизм был прост, но гениален. Он реагировал на специфический резонанс.
Удар палочки — это не просто стук. Дерево палочки, обладающее собственной проводимостью, при ударе о камень создает микроскопический выброс праны владельца. Специфическую частоту вибрации. Стена «слышит» этот стук не ушами, а своей магической сущностью. Три удара — это код. Ритм.
«Тук. Тук. Тук».
Сигнал. Подтверждение. Активация.
«Значит, дело не в палочке», — заключила Рин, открывая глаза. На её губах играла легкая, хищная улыбка. — «Дело в импульсе. Палочка — всего лишь фокусировщик».
Ей нужно было просто эмулировать этот импульс. Создать вибрацию, идентичную удару магического инструмента.
Она не собиралась стучать по стене рукой. Это было бы грубо и, возможно, опасно. Она собиралась послать импульс прямо в структуру камня.
Хотелось войти элегантно. Как мастер, который взламывает замок шпилькой, а не кувалдой.
Она отступила на полшага назад, увеличивая дистанцию. Ей нужно было создать что-то временное. Одноразовое. Инструмент, который просуществует ровно столько, сколько нужно для выполнения задачи, а затем рассеется, не оставив следов.
— Градация воздуха, — шепнула она.
В её сознании возник чертеж. Простейшая геометрическая форма. Цилиндр. Длина — двадцать сантиметров, диаметр — полтора. Материал… уплотненный эфир, структурированный по образу и подобию твердого вещества.
Это была проекция. Магия, которую в семье Тосака считали неэффективной и даже вульгарной, пригодной разве что для создания временных замен утерянных вещей. Создание фальшивки, которая пытается имитировать реальность, но неизбежно проигрывает ей в качестве и долговечности. Однако сейчас ей не требовался шедевр. Ей нужна была палка.
Рин подняла правую руку ладонью вверх. Воздух над её кожей задрожал, сгущаясь. Мана, которую она выделила из своего резерва, начала обретать форму.
В её руке материализовался предмет. Это был тускло светящийся голубоватым светом стержень. Он выглядел как кусок стекла или льда, но на ощупь был теплым и слегка вибрирующим. Примитивный конструкт. Пустая оболочка, лишенная "души" и истории, но обладающая физической плотностью.
«Стабильность — две минуты», — оценила Рин, взвешивая проекцию в руке. — «Более чем достаточно».
Теперь нужно было наполнить его.
Сама по себе проекция была лишь формой. Чтобы стена восприняла стук как магический сигнал, предмет должен был фонить праной. Он должен был имитировать насыщенность настоящего мистического кода.
Рин закрыла глаза и направила тонкий ручеек Од в созданный стержень.
— Set, — скомандовала она.
Стержень вспыхнул ярче. Он стал временным накопителем. Очень плохим, "дырявым" накопителем, который терял энергию каждую секунду. Рин влила ровно столько энергии, чтобы структура не развалилась и чтобы удар по кирпичу вызвал нужный резонанс.
— Ну что ж, — она крепко сжала светящуюся палочку. — Попробуем постучаться вежливо.
Она подошла к стене вплотную. Тот самый кирпич — над урной, с характерным сколом — находился прямо перед её глазами.
Рин подняла руку с зажатым в ней проекционным стержнем.
Стук.
Звук получился глухим, но отчетливым. Это был не стук дерева о камень, а скорее звук столкновения двух плотных энергетических полей. По пальцам Рин прошла легкая отдача.
Стук.
Стена отозвалась. Рин почувствовала, как внутри кладки пробуждается древний механизм. Мана внутри кирпичей зашевелилась, словно потревоженный улей. Система "свой-чужой" начала сканирование входящего импульса.
Стук.
Третий удар стал ключом. Рин вложила в него чуть больше праны, посылая волну энергии прямо в структуру замка. Это был не просто механический удар, это была инъекция магии.
Она отдернула руку и сделала шаг назад, готовясь к любой реакции — от открытия двери до взрыва защитных чар. Стержень в её руке начал стремительно тускнеть, его структура теряла стабильность, выполнив свою функцию. Рин разжала пальцы, позволяя проекции раствориться в воздухе, возвращаясь в состояние свободного эфира.
Стена перед ней завибрировала.
Это была не дрожь земли, это была дрожь самой концепции твердости. Кирпич, по которому она стучала, задрожал, а затем… повернулся. Словно пиксель на экране, меняющий цвет, он изменил свое положение в пространстве.
«Механизм реагирует на плотность, а не на подпись», — с удовлетворением отметила Рин.
За первым кирпичом последовали остальные. В центре стены появилась маленькая дыра, которая начала стремительно расти. Зрелище было завораживающим и одновременно раздражающим своей нелогичностью.
Кирпичи не исчезали и не становились прозрачными. Они физически раздвигались в стороны, скользя друг по другу с сухим, шелестящим звуком, напоминающим пересыпание гальки. Они складывались в невозможные геометрические фигуры по краям проема, уплотняясь и сжимаясь, чтобы освободить проход.
Это было преобразование материи в сочетании с пространственным искажением. Очень сложный, энергозатратный процесс, который здесь, по всей видимости, использовался как дверная петля.
«Расточительство», — снова подумала Рин. — «Сколько маны уходит на то, чтобы каждый раз перестраивать стену? Почему не сделать простую иллюзорную дверь с барьером проницаемости?»
Но критика застряла у
