Граничный Орден. Стрела или Молот - Наталья Викторовна Бутырская

— Ага. Вот, на постой к нам послал. Я хотел ему убивца казать.

— Эт ж не убивец. Тому ж голову отчекрыжили!

Марчук подошел ближе к двери жарника и спросил:

— А поговорить с ним могу?

— Чего с ним говорить-то? — удивился Голята. — Не велено говорить.

Крутик подбежал к Марчуку и шепнул на ухо:

— Ты сменяйся с ним. Он страсть как меняться любит.

Орденец задумчиво провел руками по карманам сюртука, залез внутрь, покрутил гривенник, но вытаскивать не стал.

— Голята, давно тут стоишь?

— Так с утреца самого!

— Голоден, поди? Хошь, я за тебя постою, а ты пока сбегаешь, перехватишь что-нибудь.

— А ты не врешь ли? — подозрительно сощурился Голята. — Не сбежишь ли?

— Вот те Спас, что не вру!

Марчук с серьезным видом сделал Спасов знак, и Голяту это вполне устроило.

— Только дверь не отворяй! Барин велел, чтоб он жив был. А то уже приходили, чтоб рожу, значится, начистить. Куда там дальше чистить? И так живого места нету.

И ушел.

Аверий растерянно посмотрел ему вслед. Откуда здесь столь наивные ребята? Что сам барин, который ведет себя как дите, что вот такие Голяты. Да даже дровосек! Долдонишь им про чужаков, долдонишь, уклады рассылаешь, ездишь по деревням, учишь, а они с первым встречным беседы ведут, выкладывают всю подноготную без подозрений, даже жарник с врагом доверяют. Или это только в Подрачке столь добрый и глупый люд собрался?

Крутик подбежал к двери, тронул засов.

— Дяденька, а давай откроем? Я живого убивца еще никогда не видывал! Можно, я у него тоже зуб заберу?

— Ты чего? Так не годится. Я ж Спасом поклялся!

Мальчишка поник.

— И то верно… иначе на жаровню после смерти попадешь, так мать говорит.

— Ты вот что… Есть у вас в деревне лавка?

— Две лавки, еще при кузнеце одна, да там его труд торгуется.

— А есть в какой из лавок пряники?

— А то! Вкуснющие!

— Сбегай, купи пряники! Один мне, один себе, еще два брату и матери. Сколько всего купить надобно?

Крутик пальцы растопырил, загибал так и эдак, наконец выпалил:

— Четыре!

Марчук достал гривенник и дал мальчишке с наказом вернуть всю сдачу, а то выпорет. Но Крутик его толком уже не слушал, засунул монету за щеку и умчался с довольным видом в деревню. А орденец сел возле двери, прижался спиной к стене и негромко позвал:

— Хромой.

— Разогнал всех наконец? — послышался хриплый усталый голос Болиголовы. — Питомца с собой не привел?

— Нет, — отозвался Аверий, с трудом подавив внезапную вспышку гнева.

— Умный ты, Болт. Я ведь знал, что мой дуб дубом, хотел после этого вызова в Молоты его отослать, а всё равно потащил.

С каждым услышанным словом гнев Марчука разгорался всё ярче, он стиснул кулаки и с трудом выдавил сквозь зубы:

— Про барина расскажи.

— Защита у него. Заяц в упор пальнул, чужака аж отбросило, но как встал — ни царапины. Так что убивать и пытаться не стоит. Лучше схватить — и под замок. Сам чужак не силен, оружия нет, магией деревню подчинил. На нас магия не действует, видать, амулеты помогают.

Марчук медленно провел ножом по запястью, расцарапывая себя до крови, чтобы болью заглушить гнев. Не прав Хромой, амулеты вообще не помогали.

— Пока меня допрашивали, чужак говорил что-то о нечестной игре и плохой удаче. Спрашивал, не подослал ли меня кто-то из Старополья? Много непонятных слов, но вроде бы он считает, что есть второй чужак, только в Старополье, и вроде бы они враги. Пытался вызнать его имя. Один раз сказал, что тот игрок крупно просчитался, забыв о каком-то начальном иммуне. Чужак ждет нападения, потому сильно торопится сделать что-то. Несколько раз посетовал на затянувшуюся постройку дома. Кажись, когда дом будет построен, его сила изрядно вырастет, и тогда всё пойдет иначе.

Аверий резко откинулся назад и ударился затылком о стену. Голова загудела, но это помогло. Он с трудом собрался с мыслями и спросил:

— Что думаешь про деревню Подрачку? Не хочешь жить тут?

— Болт, ты чего? Знамо дело, нет!

— А злость? Злишься на них?

— На сельчан-то? Нет, они ж подневольные. А чужака я бы сам грохнул, за Зайца-дурня.

Марчук уже потянулся к засову, потом ударил кулаком в стену и отошел от жарника на десяток шагов, чтобы охолонуть. Едва ведь не сорвался и не кинулся на Хромого с ножом! На Хромого, кого Аверий знал уж лет десять.

Успокоившись, вернулся и негромко сказал:

— Сиди пока тихо, ни с кем не говори, иначе убьют. Скоро вытащим тебя.

И снова отошел в сторону. Дождался, пока вернется наевшийся Голята, и сам двинул в деревню.

Крутик нашелся неподалеку от главной улицы, где хвастал перед приятелями полуобсосанным пряником. Марчук схватил его за ухо.

— Сдачу верни!

— Нету! Не дали! Это лавошник-скаред не дал!

— Тогда пойдем к лавочнику, сам с ним поговорю.

Аверий, не отпуская уха, потащил Крутика в лавку, и на полпути тот сдался, отсыпал копейки, хоть и явно меньше, чем полагалось.

— С матерью и братом хоть поделился?

— Куды? Она бранится станет, что впустую гривенник растратил.

А что с мальчишки взять? Отвесил ему подзатыльник — и вся недолга. Собственно, что хотел Марчук, то получил, и гривенник за такое — невелика цена.

До самой ночи Аверий ходил по Подрачке, заводил беседы, сочувствовал бедам сельчан, хмурился, смеялся. Мимоходом осмотрел будущий барский дом, там до конца стройки еще неделя-другая, и то если чисто сруб поставить с печью да крышу положить. Дом-то не крестьянский пятистенок, а с размахом! Не меньше пяти комнат заложено, да и потом пристройки будут. Были бы.

Заглянул и к девкам, что барин к себе в холопки взял. Все молоденькие, красивые, а одеты и впрямь срамно, зато с них больше не требуют за скотиной ходить и за младшими приглядывать, знай себе, угождай барину.

Уж под вечер, когда совсем проголодался, вернулся во вдовий дом. Там баба, не переставая ворчать, налила ему остывшую похлебку с огромными разбухшими клецками, тесто от которых намертво застревало в зубах, едва не склеивая рот. Марчук, привыкший к еде и похуже, доел похлебку, выхлебал чашку теплого молока и снова собрался уйти.

— Куды на ночь глядючи? — удивилась вдова.

— Живот с твоего варева пучит, пойду похожу, авось перестанет.

Обычно, как стемнеет, в деревнях жизнь замирает. Только нет-нет да и послышится смех от загулявших парней и девок, что никак не могут расстаться, ленивое перебрехивание собак да редкая