Mondhexe - inverse101
Серебристый свет, чистый и яркий, прорезал темноту.
Патронус.
Это была кошка. Полосатая кошка, сотканная из света. Она пробежала по воздуху над стадионом, оставляя за собой сияющий след.
Сигнал Минервы Макгоннагал.
— Подельник в замке, — произнесла Рин, не обращаясь ни к кому конкретно.
Тот, кто бросил имя в Кубок. Тот, кто превратил кубок в портал. Тот, кто всё это время находился рядом, играя роль параноидального ветерана.
— Филиус, Рин, — тихо скомандовал Дамблдор. — За мной.
Они оставили Гарри Поттера на попечение мадам Помфри, которая уже разворачивала полевой госпиталь прямо на траве, причитая над состоянием своего «любимого» пациента. Рубеус Хагрид, прорвавшийся с трибун, словно таран, взял на себя роль живого щита. Он просто встал между Поттером и наседающими репортерами, расставив руки.
— А ну назад! — ревел он, и его голос перекрывал шум толпы. — Дайте парню дыхнуть! Никаких интервью!
Они двигались быстро. Дамблдор, несмотря на возраст, шагал широко, его мантия развевалась. Флитвик семенил рядом, сжимая палочку. Рин замыкала группу, контролируя тыл.
Они следовали за патронусом Минервы.
Им не пришлось идти далеко.
У входа в замок, в тени арки, разыгрывалась сцена, которая могла бы стать финалом любой другой драмы, но здесь была лишь эпилогом.
Минерва Макгоннагал и Северус Снейп стояли друг напротив друга, блокируя проход. Их палочки были подняты и нацелены на фигуру, прижатую к стене.
Аластор Муди.
Он выглядел загнанным зверем. Его лицо было искажено яростью, волшебный глаз вращался так быстро, что превратился в размытое пятно. Он тяжело дышал, в его руке не было мистического кода.
Дамблдор, Рин и Флитвик подошли к группе.
— Получил Expelliarmus раньше, чем успел дернуться, — с мстительным удовлетворением прокомментировал Снейп, не сводя глаз с противника. — Похоже, «постоянная бдительность» дала сбой, Аластор.
— Вы совершаете ошибку! — прохрипел Муди.
— Альбус! — воскликнул Муди, увидев директора. — Скажи им! Эти идиоты…
— Достаточно, — голос Дамблдора был тихим, но он ударил по ушам сильнее крика. — Игра окончена. Мы знаем.
Муди замер. Его нормальный глаз сузился, а волшебный застыл, уставившись на Дамблдора.
Он попытался рывком уйти в сторону, возможно, надеясь на физическую силу или спрятанный артефакт, но он был окружен пятью сильнейшими магами школы. Без палочки, без поддержки, загнанный в угол.
Время действия Оборотного зелья, которое он пил каждый час, истекло.
Лицо Муди начало оплывать, словно воск под феном. Шрамы, рытвины, грубая кожа — всё это начало разглаживаться, исчезать, втягиваться внутрь. Форма черепа менялась.
Но самым гротескным было то, что происходило с его протезами.
Тело, возвращающееся к своему истинному облику, отторгало чужеродные элементы.
Деревянная нога, пригнанная к культе старого аврора, вдруг оказалась слишком длинной, а затем просто отвалилась, так как настоящая нога начала расти, удлиняясь, возвращая плоть и кость на место.
Волшебный глаз, который сидел в глубокой глазнице Муди, был выдавлен наружу восстанавливающимся глазным яблоком.
Чпок.
Артефакт выпал из глазницы и покатился по каменным плитам, продолжая вращаться и смотреть на всех с пола.
Зрелище было отвратительным. Трансформация человека — это всегда нарушение биологических норм, но когда она происходит так быстро и с отторжением частей тела…
Рин поморщилась.
Через минуту перед ними на полу, в мантии, которая стала ему велика, лежал человек.
Это был молодой мужчина. Бледная кожа, соломенные волосы, веснушки. И безумный, фанатичный блеск в глазах.
Барти Крауч-младший.
Он лежал на полу, тяжело дыша, и смотрел на них снизу вверх.
И вдруг он засмеялся.
Смех был высоким, ломаным, истеричным.
— Где он? — спросил он сквозь смех. — Где Темный Лорд? Он пришел? Он победил? Вы все… вы все покойники! Когда он найдет меня… он наградит меня! Я — его самый верный слуга! Я вернул его!
Снейп смотрел на него с выражением глубочайшего презрения. Макгоннагал прижала руку к рту. Дамблдор выглядел печальным.
Рин сделала шаг вперед.
Она посмотрела на Барти сверху вниз, как на сломанный механизм.
— Твой Лорд, — произнесла она четко, разрушая его иллюзии, — теперь коврик для ног. Или пресс-папье. Зависит от того, как Министерство решит использовать этот янтарный кирпич.
Смех Барти оборвался.
— Что? — прошептал он. — Ты лжешь…
— Он попал в ловушку, — продолжила Рин безжалостно. — Он больше не сможет колдовать. Его слуги мертвы. А сам он запечатан. Его больше нет. Твоя миссия провалилась. Полностью. Окончательно.
Лицо Барти исказилось. Это было лицо человека, у которого отняли смысл существования. Его идол пал. Его жертва была напрасной.
— НЕТ! — закричал он. — НЕВОЗМОЖНО! ОН ВЕЛИКИЙ! ОН БЕССМЕРТНЫЙ! ВЫ ВРЕТЕ! ВРЕТЕ!!!
Он начал биться на полу, пытаясь встать, пытаясь напасть на них голыми руками. Истерика перешла в припадок.
— Silencio, — лениво махнул палочкой Снейп.
Крик оборвался, сменившись беззвучным разеванием рта.
— Хватит спектаклей, — холодно произнес зельевар. — Мне надоел этот шум. И мне нужны ответы.
Он достал из кармана маленький флакон с прозрачной жидкостью.
— Сыворотка правды, — констатировала Рин. — Veritaserum. Максимальная концентрация, судя по вязкости.
— У меня есть разрешение? — формально спросил Снейп у Дамблдора, уже откупоривая флакон.
— В данных обстоятельствах… — Дамблдор кивнул. — Да. Нам нужно знать, где настоящий Аластор. Время работает против него.
Снейп не стал церемониться. Он схватил Барти за челюсть, сжал её, заставляя открыть рот, влил три капли зелья прямо в глотку и снял заглушку.
Эффект наступил мгновенно.
Взгляд Барти остекленел. Истерика ушла, сменившись апатичным, кукольным выражением. Химия подавила волю, оставив только рефлекс отвечать на вопросы.
— Где Аластор Муди? — спросил Дамблдор.
— В сундуке, — монотонно ответил Барти. — В моей комнате. В седьмом отделении.
— Ключ?
— В кармане мантии.
— В каком состоянии он находится?
— Жив. Под Империусом. Истощен. Я держал его… для волос. Для зелья.
Снейп нашел связку ключей в мантии Барти. Рин кивнула.
— Идемте, — скомандовал Дамблдор.
Оставив связанного Барти под охраной Флитвика (который выглядел так, словно готов был взорвать пленника при малейшем движении, адреналин с кладбища еще не выветрился), они направились в гостевую комнату на первом этаже.
Комната Муди (теперь уже Крауча) была такой же, как и должен был быть сам её обитатель: хаотичной, заставленной детекторами тьмы, зеркалами-шпионами и прочим параноидальным хламом.
В углу стоял сундук. Большой, старый сундук с семью замками.
Они начали открывать замки.
Первый — книги. Второй — мантии. Третий — карты.
Каждый поворот ключа открывал новое пространство внутри сундука, новую складку расширенной реальности.
— Седьмой, — сказал Снейп, вставляя последний ключ.
Крышка откинулась.
Изнутри пахло не книгами и не одеждой. Пахло тюрьмой.
Это была глубокая яма, уходящая вниз на добрых три метра. Стены были гладкими, скользкими.
На дне, в темноте, лежало тело.
Настоящий Аластор Муди.
Он выглядел ужасно.
