Загнать валькирию - Константин Лучезаров
До чего же любят гиганты Витаиспои все эти церемонии!
А война со Скондрелами перешла в другую фазу. Раньше враг хотел её пережевать и выплюнуть. Теперь, когда она стала «вдовой героя», они захотят стереть её в порошок, уничтожить так, чтобы не осталось и тени. Да, теперь им труднее будет играть чужими руками, но они не остановятся. Уже ясно.
— Кстати, почему им недостаточно победы по очкам? Зачем им нужно выкорчевать род Тухонестов под корень? Эх, Меридан, что же ты от меня утаил? — отрешённо думала Виктория.
Звонок застал её за холодным чаем.
— Мадам Виктория, — голос управляющего, добродушного толстяка Геннадия, дребезжал от волнения даже через помехи гиперсвязи. — Прошу прощения за беспокойство… Ночью было… покушение.
— На кого? — автоматически спросила она.
— На дом. Западный флигель. Двое в капюшонах, канистры с зажигательной смесью. Сторож спугнул их, выстрелив из охотничьего ружья. Полиция приезжала. Они сказали — «нет существенных улик». Составили бумажку. Дело возбуждать не стали — «мало ли, подростки хулиганят».
Тишина в трубке гудела. Девушка чувствовала, как по спине ползет ледяная волна ярости, замешанная на чужом раздражении и обиде. Не просто убить. Сжечь. Уничтожить не только её, но и всё, что связывает её детей с отцом, с их родом, с их историей.
— Твари! — отчётливо услышала она своё Альтер Эго.
Это была атака не на имущество, а на память. Окончательная победа Скондрелов — превратить Тухонестов в пепел и забыть.
— Геннадий, — её голос прозвучал тихо и чётко, как приказ на передовой. — С сегодняшнего дня нанимаем охрану. Только боевых ветеранов, с проверенными послужными списками. Расширяйте бюджет. Средства обеспечу. Приступайте.
Положив трубку, она закрыла глаза. Надо научиться бить первой. В круговой обороне войны не выиграть. Но что делать, когда вместо игры в шахматы — игра в вышибалу. У врага фигурки из стали, а твои — из стекла.
Утро за день до экзамена началось с внутренней бури.
«Что это на тебе?!» — в сознании прозвенел возмущённый голос Ви.
Виктория стояла перед зеркалом в практичном, тёмно-сером комплекте из высокотехнологичной ткани, которая не сковывала движений, не бликовала, впитывала пот и скрывала загрязнения. Для капитана Таранова — идеальная экипировка. Для Виктории Яропайской — воплощение кошмара.
«Это же экзамен! Первый выход в свет после суда! Ты должна выглядеть безупречно! В шкафу висит тот кремовый комплект из гибридного шёлка и матовой кожи — он подчеркнёт линию бёдер, а вставки визуально сузят талию!»
— Не выход в свет, — вслух, сквозь зубы, процедила Виктория, поправляя напульсник. — Полоса препятствий, кросс по пересеченной местности и, с вероятностью чуть более ста процентов, драка. Кремовый шёлк и матовая кожа будут безнадёжно испорчены после первой же грязной лужи. Ты готова проститься с этим костюмом?
«Но ты будешь выглядеть как… как грубая простолюдинка! Все эти гиганты, эти курсанты — они будут смеяться!» — голос Ви дрожал от обиды и ужаса.
Виктория резко повернулась от зеркала, поймав в отражении своё бледное, решительное лицо.
— Давай так! Сейчас не будем спорить, а в первый день в академии оденем этот самый костюм из шелка и кожи. Годится?
— Купим новый!
— Хорошо, все свои 27 минут потратишь на каталог с новой одеждой, — обречённо вздохнула Виктория.
— Не знаю, хватит ли… — «вздохнула» в свою очередь Ви.
Мир был восстановлен. До следующей тренировки.
Поездка в резиденцию Коварди напоминала переброску особо ценного груза в зоне боевых действий. Два автомобиля, четыре охранника, маршрут, меняющийся три раза. Чувствовать себя хрустальной вазой — унизительно. Но цель того стоила: короткая встреча с детьми и с Вистестом. Он обещал ей кое-что, что поможет на завтрашнем экзамене, если «всё полетит в тартарары». Заодно и наконец увидеть эту «палочку-выручалочку» вживую. И понять, чего она будет ей стоить.
Встреча была короткой, как выдох. Аррест, увидев её, на мгновение замер, а потом бросился, снося всё на своём пути, и вцепился в её талию так, будто хотел вжаться обратно под сердце.
— Мама! Я выучил все столицы союзных систем! И нарисовал карту сражения при Трех Солнцах!
Линея не бежала. Она подошла медленно, молча, и прижалась лбом к её животу, уткнувшись в складки костюма. Её маленькие руки вцепились в ткань.
Няня, верная Марта, нанятая ещё на Ландинии, стояла поодаль, а потом, когда дети отвлеклись на показ карты, осторожно приблизилась.
— Мадам… они очень скучают. Аррест… он дерется в саду с садовником. Линея целыми днями молчит у окна. Им очень тяжело.
Как совместить?
Вопрос висел как дамоклов меч. Академия — защита и надежда. Но дети… Они были причиной каждого её вдоха в этом чужом мире, чужом теле. Отказаться от экзамена — отказаться от борьбы, смириться с поражением и лишить их будущего. Отрезать себя от них — предать, оставить их души в чужих руках.
Она поймала себя на мысли, которая заставила бы её бывших боевых товарищей поспешно вызывать санитаров: материнство — сложнейшая диверсионная операция в её жизни. Нужно было быть в двух местах одновременно. Предвидеть угрозы, невидимые невооруженным глазом — не только пули и ножи, но и тоска, одиночество, чужие влияния.
А ещё и голос в голове!
Прервал её размышления Амадир Коварди.
— Отец ждёт вас в кабинете.
Вистест встретил её у окна, глядя на играющих в саду детей. Без предисловий протянул маленький, холодный металлический цилиндр — автоинъектор.
— «Феникс». Военный стимулятор. У меня осталось немного после миссии. На три-четыре минуты даст вам скорость и реакцию, близкие к пределу для вашей… текущей биологической оболочки. Цена — сутки полного истощения после. Потом — неделя, две восстановления. Крайняя мера.
Она взяла цилиндр. Тяжесть в ладони была обнадёживающей.
— Вы знаете, что будет завтра?
— Я знаю Скондрелов, — сухо ответил Вистест. — Они точно попробуют. Ваш экзамен — идеальное поле. Будьте готовы ко всему. Машины до академии будут ждать у входа через десять минут.
Виктория зашла в комнату детей. Сын снова бросился в её объятия, будто бы она не выходила всего на несколько минут.
— Аррест, — сказала она, опускаясь на колено перед сыном. — Твоя задача — изучить не только карту, но и тактику. Почему адмирал Кельт проиграл при Трех Солнцах? Найди ответ. Линея, — она мягко коснулась щеки дочери. — Тебе — шифры. Научись писать мне так, чтобы никто, кроме нас, не понял. Можешь?
Они кивнули, глаза загорелись огоньком.
