Системный Барон - Миф Базаров

Окороков, разбирая очередное дело, лишь бросал на меня удивлённые взгляды.

Но главной моей работой было не это. Пока листал дела, я жадно сканировал всё вокруг. Интерфейс работал, фиксируя данные.

[Сканирование рунного узора: «Имперский герб. Уровень доступа: служебный». Копирование…]

Не забывал я следить и за движениями Окорокова.

Вот он, не прикасаясь, дёрнул рукой, и ящик стола с лёгким щелчком выдвинулся.

[Рунная последовательность: «Телекинез (малый)». Анализ… Копирование: 2%]

Вот он, ворча, ткнул пальцем в остывшую чашку, и от кончика пальца побежала слабая золотистая змейка, заставив жидкость снова задымиться.

[Рунная последовательность: «Термический нагрев». Анализ… Копирование: 4%]

Алексей Николаевич даже не смотрел в мою сторону, его внимание было приковано к бумагам. А я сканировал и копил. Каждое простое заклинание было кирпичиком в фундаменте моего будущего могущества.

Через несколько часов, за которые мне не предложили ни крошки, а только стакан воды, я уже начал понимать социальную структуру этого мира.

Аристократы, купцы, ремесленники, немаги — все проходили передо мной в виде обвиняемых и потерпевших. Я видел, как магия пронизывала всё: от крупных финансовых афер до бытовых краж.

— Ну что, размялся? — Окороков с некоторым злорадством протянул мне новую, уже толстую папку. — А вот это, дружок, посерьёзнее будет. Разбойное нападение на склад рунных кристаллов. Свидетель есть, но молчит как рыба. Никакие уговоры не помогают.

Дознаватель протянул мне папку, которую всё это время листал. Стандартные документы, описание склада, список похищенного… И вот он, протокол допроса свидетеля. Я перевернул страницу и увидел фотографию.

Внутри всё сжалось. На меня смотрел Лютый.

Но не тот озверевший бандит с обрюзгшим лицом, который тащил меня к реке. На снимке был ухоженный мужчина в строгом купеческом сюртуке, с аккуратно подстриженной бородой. Только глаза холодные, свинцовые, полные той же немой ненависти. Это был он.

— Ну? — подал голос Окороков через час. — Есть соображения?

Шанс.

Это был шанс отомстить негодяю, а заодно и выйти на след тех, кто стоял за убийством барона, за которого меня приняли.

Я сделал вид, что внимательно изучаю дело.

— Здесь всё не так сложно, господин дознаватель, — сказал я, указывая на описание места преступления. — Посмотрите на способ проникновения. Взлом был точечным, профессиональным. А вот здесь, в показаниях сторожа, говорится, что нападавших было трое, и один из них, самый крупный, отдавал приказы. Сравните рост и телосложение со свидетелем… и вот с этой старой сводкой на розыск рецидивиста по кличке Лютый, — я ткнул пальцем в доску, полностью завешанную корректировками.

Окороков сравнил фотографии, и его лицо расплылось в довольной ухмылке.

— Ну надо же… — он прищурился, глядя на меня с новым, хищным интересом. — А ты и впрямь карточный шулер. Так и быть, проверим твою удачу.

Дознаватель отдал какие-то распоряжения и ещё больше расплылся в улыбке, когда узнал, что данный свидетель, оказывается, находится в его учреждении.

Иван Фёдорович Рытько привели в кабинет, когда за окном уже начало смеркаться.

Он выглядел спокойным, почти скучающим, пока не заметил меня.

Я видел, как глаза мужчины сузились, как напряглась шея, будто он втянул голову, будто змея перед ударом. Ненависть исказила его цивильное лицо.

— Ты… — прошипел Рытько так тихо, что, казалось, слово повисло в воздухе. — Я тебя по запаху узнал, барчук. Мёртвым пахнешь.

— Знакомы? — с притворным удивлением спросил Окороков, наслаждаясь зрелищем.

— Виделись однажды, — тут же ответил я.

— Тварь! — Лютый рванул вперёд, но стражники грубо дёрнули его за руки.

Окороков поднял бровь, делая вид, что заинтересовался.

Дальше пошла обычная процедура. Я, ссылаясь на улики, которые подсветил интерфейс, выстроил чёткую цепь, указывающую на участие Рытько. Лютый или, как он проходил в этом деле, Иван Фёдорович Рытько, мрачно бубнил отказы. Но с каждой моей фразой почва уходила у него из-под ног.

Внезапно Окорокову что-то понадобилось, и он на минуту вышел, оставив нас под присмотром молодого стражника, у которого я подсматривал, как зажигать «Искру».

И этого мгновения Лютому хватило.

— Всё, барчук, твой час пришёл, — он кинулся вперёд, с нечеловеческой силой вырвав одну руку из ослабевшей хватки конвоира. Наручники звякнули, но не сдержали бандита.

Я отскочил к стене.

Всё ещё включённый интерфейс выдал единственный вариант. Я не стал драться, я создал помеху. Ногой поддел ножку табуретки, стоявшей рядом, и швырнул её под ноги Лютому.

Тот споткнулся, тяжело рухнув на колено, но тут же поднялся, его пальцы, сложенные в клешню, потянулись к моему горлу.

Молодой стражник наконец сообразил, что стоит тут не просто так. Он полез за дубинкой с магическим наконечником, но та за что-то зацепилась на поясе.

В этот миг я встретил взгляд Лютого. Видел в его глазах не просто злобу, а уверенность палача, который знает, что жертва уже в ловушке.

Пальцы нападающего были в сантиметре от меня, когда дубинка стража, наконец, высвободилась и с глухим стуком врезалась Рытько в спину. Ударила невидимая сила, запечатанная в дубинке рунами, и нападавший грузно рухнул на пол, выдохнув мне в лицо:

— Долго тебе тут не сидеть, барчук… Я тебя найду. Мы с тобой ещё по-мужски поговорим. Теперь я знаю, где ты…

Окороков вернулся через пару минут, тяжело переваливаясь с ноги на ногу. Его маленькие глазки изучали меня с интересом.

— Видимо ты был прав, Иван Фёдорович Рытько — купец, прибывший к нам в город из Московской губернии, никто иной как Лютый, — фыркнул дознаватель, плюхаясь в кресло.

Я лишь пожал плечами.

— С такими знакомыми не могу оставить тебя в двенадцатой камере. Небезопасно. Переведу, пожалуй, в другой блок. Там люди сидят поприличнее, да и без… специфических соседей.

Наверняка это был мастерский психологический ход.

Предложить спасение, чтобы проверить реакцию. Если соглашусь, он поймёт, что боюсь Лютого. Или всё же дознаватель намекает, что камера была для меня пыткой. Я не мог этого допустить.

Сделав максимально глупое и благодарное лицо, я покачал головой.

— Благодарю за заботу, Алексей Николаевич, искренне благодарю. Но я, знаете ли, уже привык. Двенадцатая камера… она меня вдохновляет. Воздух там свежий из окна. И обстановка… стимулирует умственную деятельность. Вам же ещё понадобится моя скромная помощь?

Окороков замер с кружкой чая. Его брови поползли вверх. Он явно ожидал чего угодно, но только не этого.

Дознаватель несколько раз моргнул, его сытое лицо выражало чистейшее недоумение. Затем он медленно поставил кружку и, не