План номер ноль - Герман Анатольевич Горшенев
Подземелье было огромно. Если это не случайный переход как в храме Говорящей Головы, а просто портал, то проход снова выведет нас в район горного плато, где располагался караван людей Степи. Наемница поняла мои объяснения с полуслова и согласно кивнула. Если мы придем с этой стороны круга и попытаемся присоединиться к армии вторжения, то будем чужие, а если с другой, то просто отстали от племени подвижных Камней, или из более мелких племён, решивших присоединиться к победителям и немного пограбить. Если нас кинет в сторону мест проживания подвижных Камней, то вполне можем сойти за своих, стягивающихся к великой армии и желающих пополнить своё материальное положение за счёт других народов. Главное прийти с правильной стороны, чтобы все знали, что и мы правильные. Скорее всего, не обойдется без плана номер ноль, и опять надо будет действовать по принципу куда выкатит, туда и выкатит, зато первый этап прост и понятен.
Наемница ещё не привыкла к моим идеям, хотя уже сталкивалась, лучшего варианта у нее не было.Идея была в том, чтобы поискать в огромном подземелье другой выход. Даже из домена испытаний, где выпускали только одного победителя, был альтернативный выход.
— Неужели во всех этих ящиках лежат люди?
Длань пожала плечами.
— Два склепа с мужиками и девку в прихожей кто-то припрятал. Думаю, в каждом из гробов лежит человек, вот только как? Тело надо кормить, поить, увлажнять, чтобы крысы не погрызли.
Я очнулся вполне здоровым, жизнеспособным и не чувствующим голода. Судя по наёмнице, её тоже в качестве тяглового тауро не использовали. Как и моё, её тело было свежим и без дефектов. Даже если ты пролежал в капсуле регенерации без специальной системы жизнеобеспечения, вроде тех, что использовали на удалённых небогатых орбиталах, то это сразу понятно со стороны, и особенно по самочувствию. Ногу пришьют, пробитую печень отрастят, но свежим и румяным точно не будешь. Если пролежал в стабилизирующей коме в механических лапах походного автомеда, то внешние признаки будут как у живого трупа, которые иногда под действием азур поднимаются и бродят по тёмным отсекам, пока температура ниже нуля не опуститься и кровь в теле не замёрзнет.
Мы просто лежали в каменных гробах, на голом камне, а судя по пыли на крышках, которая здесь осела слоями толщиной в палец, могло пройти сотни, а то и тысячи лет. Как тело оказалось таким бодрым и замечательным, если она пролежало столько времени? Кто засунул столько людей в склеп, для чего эти люди легли сюда? Я внимательно смотрел, но на телах и в окружающем пространстве следов насильственных действий не обнаружил.
— Может быть их усыпляли какими-то рунами и аккуратно укладывали? — предположила наёмница.
— Возможно. Это не сложно, можно даже без рун, а снотворного подмешать или газом, а вот как тело сохранить. Без рун не обошлось, и будь здесь одно тело, то нормально, но кому такой масштаб нужен. Тут тысячи гробов, и зачем так сложно? Можно было сделать ящики поменьше, а не вырубать в монолите. Тут каменных работ не знаю, на сколько.
Пока говорили, дошли до моего первого выхода. Мой кувшинчик был разнесен и, кроме нескольких осколков, упал куда-то в бесконечную глубину под мостом. На мосту оставались только несколько черепков, красивых и расписных. Пуля Дефендера разнесла сосуд к духам, а сами духи тоже присутствовали и никуда не делись. Часть из них я придушил, часть из них выглядела потрёпано. При моем появлении призраки метнулись к углам зала, стараясь сбежать от меня подальше. Бестелесные сущности отлично меня узнали, стоило мне подойти к барьеру. Эфемерные существа сдрыснули по самым дальним углам, освободив нам спокойный проход. Без мобильного Подавителя я бы, конечно, не рискнул идти, потому что вдруг кто-то решит проверить, а можно ли меня куснуть, но разойтись миром мне предложили.
— Я тоже так хочу, — аж присвистнула подруга.
— У меня один знакомый телёнок такими штуками промышляет. Если до него доберёмся, то обязательно попрошу его для моей супруги такую же руну. У них это дело на конвейере штампуют, а для меня в руну засунули.
— Тавры что ли? Мне Тарм ничего не говорил, наоборот, рассказывал, что совсем высоко не летают, там вверху много призраков и другой гадости. Он должен был знать о такой руне.
— Это после него разработка была, — ответил я, а наёмница понимающе кивнула.
Этот путь был открыт, но попасть опять в лагерь, означало радикальную смену наших планов. Решили исследовать лабиринт, и начали создавать свою карту. Это был не домен, и связь с наблюдателем была, карта восходящего отлично работала. Тот, кто создавал эти сооружения засунул за пределы круга, но недалеко. Главный искин единства видел эти места, но без света игг-древа и аборигенов, которые могут сюда добраться, не мог ничего, а просто наблюдал и раздавал бесчисленные задания на уничтожение популяции червей, коих в этих местах просто кишело.
Для чего и кто создавал эти сооружения, наверное, ответа не будет. Очередная загадка, кому понадобились тысячи каменных саркофагов, уходящие десятками проходов в глубины камня. Ещё сутки ходили между гробами. Провели несколько экспериментов. Попытались вскрыть несколько штук, и спасибо, что не использовали совсем дорогие предметы, а начали с простых железяк, которые подвернулись в руне хранилище. Четыре ножа, сковородка, глиняный горшок частями и скребок для отчисти кожи от мяса, остались пленниками каменных ящиков. При попытке вскрыть саркофаги, предметы, пробивая буквально сотые доли миллиметра камня, словно прилипали, проходя через невидимую границу, которая и начиналась за первым слоем. Пара копий, из моего хранилища остались воткнутыми в щель между камнями, словно вклеились, когда я их туда просунул. Странно, но вытащить уже не удалось.
Мы пытались скребсти ножами и подручными средствами, а я даже ударил сковородкой, которая прилипла намертво к камню. Можно было обломить лезвие ножа, или копья, кусок горшка, который мы разбили для получения мелких осколков, но именно тот кусочек лезвия, что застрял,
