Карта короля - Оксана Кас

Танцуй

Первоначально предполагалось, что в понедельник удастся немного отдохнуть: официального расписания не было, только вечером должны были собраться на репетицию. Но необходимость продвижения баллады лишило и этой возможности.

Но они все равно немного отдохнули. В воскресенье после шоу Хару и Шэнь отправились снимать челлендж на «Backbone» с Амелией, что было даже весело. Приятно, когда человек, с которым ты работаешь, любит свое дело и ведет себя мило с младшими коллегами. Они смеялись, пытаясь придумать что-нибудь интересное, вроде того, как они подняли Амелию для ее челленджа. В итоге остановились на варианте с оголением пресса. Амелия и Шэнь приподнимают футболки, демонстрируя кто плоский животик, кто развитую мускулатуру, а Хару в это время поправляет манжеты рубашки, отыгрывая сценку «буду я тут еще такой фигней страдать». После Амелия и Шэнь преувеличенно сильно возмущаются и пытаются раздеть Хару самостоятельно. Но он от них убегает, разумеется.

[*Идея «украдена» из челленджа Лисы из BlackPink и Бан Чана из Stray Kids]

Менеджерам идея понравилась, сняли несколько дублей, чтобы было, из чего выбрать, а потом разошлись. Предварительно Хару и Амелия обменялись контактами. На самом деле, обмениваться телефонными номерами с айдолами — гиблое занятие. У популярных артистов номера меняются примерно раз в полгода, поэтому обычно есть дополнительные способы общения. Нередко это закрытые аккаунты в инсте. Именно такими «контактами» и обменялись они втроем. Номера в Корее необходимо регистрировать на собственное имя, из-за чего сассен-фанаты нередко их узнают и начинают названивать. А вот аккаунты в социальных сетях все еще можно регистрировать не по паспортным данным.

Когда с записью челленджа закончили, вернулись в общежитие. Отдыхать. Почему-то у Хару забыли отобрать наградную статуэтку и он зашел с ней в общежитие. Решили отпраздновать, заказав домой что-то вкусное. Зарплата еще не пришла, но настроение уже было праздничным, так что статуэтку поставили по центру и наелись до отвала, активно обмениваясь впечатлениями о дебютной неделе продвижения.

Парни, конечно, могли это делать и ранее… но — стеснялись. Не при менеджерах же обсуждать менеджеров. Хотя с большим удовольствием обсуждали зарплату — практически всем сумма в пять миллионов вон казалась очень приятной.

— Все так радуются… Но пять миллионов — это же немного… — протянул Чанмин.

— Сколько зарабатывает твой отец? — удивился Юнбин. — Мне казалось, что у нас примерно одинаковое финансовое положение, но мне пять миллионов не кажутся маленькой суммой.

Хару согласно кивнул. Да, это средняя зарплата для опытных менеджеров среднего звена, но на эти деньги можно достойно жить в Сеуле, если, конечно, не ходить раз в неделю на шоппинг в люксовые бутики.

— Мой отец зарабатывает около двадцати миллионов вон в месяц, с бонусами может быть и тридцать, — спокойно ответил Чанмин. — А что, врачи получают меньше?

— В среднем — меньше, — задумчиво ответил Юнбин. — Но и программисты вроде тоже не всегда так много зарабатывают. Мой папа получает около двадцати миллионов вон, но он — партнер в успешной клинике, а не просто врач. Мне зарплата в пять миллионов все еще не кажется маленькой.

Чанмин пожал плечами.

Наверное, тут все же разное отношение к деньгам внутри семьи. Насколько Хару знает, родители Юнбина много вложили в обучение старшей дочери — она тоже окончила медицинский. Плюс, как рассказывал сам Юнбин, они создали для него трастовый фонд «на будущее», который пока не активен. Это потому что Юнбин — поздний ребенок, родители боятся, что он останется один, но не хотят, чтобы бремя заботы о младшем брате упало только на его старшую сестру.

— Для меня зарплата в двадцать миллионов вон кажется какой-то преступно огромной суммой, — признался Тэюн, — Мы втроем живем на восемь миллионов, из этих денег еще помогаем немного маминой родне. Все крупные покупки — только в кредит. Когда мне пришли первые выплаты за рекламу, я купил маме подарок и закрыл наш самый крупный кредит.

Чанмин кивнул. Было видно, что он действительно задумался о том, сколько будет зарабатывать, будучи айдолом. Вряд ли для него деньги были главной причиной выбора этой профессии, но родители не вечны, а Чанмин не настолько избалован, чтобы не понимать этого.

Какое-то время ели в молчании. Кажется, все загрузились — кто-то думал, на что потратить зарплату, кто-то — как заработать больше. Так, по крайней мере, казалось Хару. Для него самого проблема с деньгами уже не стояла так же остро, как было тогда, когда он решил стать айдолом. Рекламные контракты сделали его достаточно богатым человеком. Просто… рекламные контракты — это не постоянный доход. Хару морально готовился к тому, что сумму, полученную за рекламу, придется растянуть как минимум на год.

Первое, что он сделал, это оплатил медицинскую страховку маме и Хансу. Без нее очень сложно добиться нормального обслуживания в больницах, а страх потери близких был очень силен. В своем прошлом Антон потерял всю семью из-за позднего обнаружения болезней и низкого уровня медицины в его маленьком городке. В Сеуле важнее деньги на хорошую страховку. Оформлением такой страховки он и занялся в первую очередь, даже заставил маму пройти полный чекап организма. Она оказалась здоровой, ей только прописали витамины для восполнения некоторых дефицитов (в том числе — железо, которое она уже возненавидела из-за тошноты после пилюль). Обследование дедушки показало незначительные отклонения, характерные для его возраста: гипертонию, какой-то там артрит коленных суставов и мелкие камни в желчном пузыре. Врачи посоветовали соблюдать несложную диету и меньше нервничать. Бабушка для своего возраста вообще была удивительно здорова, ее беспокоила только поясница, врачи поставили диагноз, который можно максимально упростить так: возрастные проблемы с позвоночником.

Хару вздохнул с облегчением: как минимум, в плане здоровья с ними все более-менее в порядке.

Затем приличное количество денег было потрачено на школу для Хансу. Сначала, конечно, на проведение официального теста IQ. Школьное тестирование не учитывается — его не принимают как основу для того, чтобы признать ребенка вундеркиндом. Нужно повторить тестирование под контролем специалистов. Хару не присутствовал при этом, но бабуля говорила, что Хансу выполнял задания почти три часа. В итоге бабуля получила официальный сертификат — IQ Хансу составил 155 баллов. Бабуля нашла для него хорошую частную школу с физико-математическим уклоном. Набор был официально завершен, но для Хансу охотно пошли на уступки. Кроме красивого сертификата, подтверждающего одаренность ребенка, у Хансу еще были высокие оценки в школе и победы на шахматных турнирах. В школе есть общежитие и Хансу предупредили,