Деревня Тихое. Оборотни - Моран Джурич

— Забирай эту срань побыстрее, а то у нас весь урожай коту под хвост пойдет.

Доставать с чердака птицу Сирин полезли вдвоем — дед и внук. Пока ловили, извалялись оба в стекловате да пыли. Дед все тапки в дерьме вонючем извозюкал. Птица била крылом, наскакивала сверху, пытаясь расцарапать лицо. Саня успел схватить ее, прихватить руками крылья. Выяснилось, что чулок, которым завязали рот, Сирин почти перегрызла.

— Погодь. — дед стал рыться в старых вещах, раскиданных по всему чердаку. В одной из коробок он откопал белый сатиновый лифчик размера шестого. — Зина, прости, но подарю другой.

Если бы покойная Зинаида Андреевна видела — кому, скорей всего, она бы не возражала.

Горкин нацепил бюстгальтер на Сирин, прижав той крылья, и завязал на спине узлом. В одной из чашечек могла поместится голова птицы целиком, но дед тут райской птице не примерочную в “Викториас Сикрет” устраивал, а руководствовался сугубо практическими соображениями.

— От теперь красота. И брыкаться не будешь, и тепло будет. Да и скромнее надо быть.

Сирин прожигала старика ненавидящим взглядом, грызя чулок. Саня зажал подмышкой райское существо, мотающее головой и стал осторожно спускаться по лестнице.

Крылатый бережно принял птицу на руки и стал успокаивающе гладить ее по голове.

— Пять минут подождите еще, — Сашка метнулся в гараж, вспомнив, что там валяется одна вещь, которая ему не нужна, а вот для птички может пригодиться.

Горкины смотрели, как тяжело взлетает крылатый человек, придерживая руками привязанную к его груди сказочную птицу. Сирин была крепко зафиксирована белым бронелифчиком, чашки которого могли вместить по небольшому арбузу, а рот ее был надежно заткнут красным шариком, крепящимся на толстых кожаных ремешках, застегивающихся на затылке. Облегченно проводив взглядом удаляющуюся фигурку в ночном небе,они пошли в дом.

— И откуда ж, внучок, стесняюсь я спросить, у тебя такая полезная штучка взялась, а? — ехидно улыбаясь спросил дед.

Уши у Сашки покраснели.

— Да это я… на алиэкспрессе ремешок для часов заказывал, а там перепутали что-то. Не то положили.

— Ага.. Ага.. ну, бывает, чего ж. А теперь спать давай, Казанова.

Саня пытался еще что-то возразить, но сон закрыл ему рот.

Теплый ветер принес с улицы запах цветов, свежескошенной травы и чуууть-чуть запах птичьего дерьма.

На ночном небе мерцали серебряные звезды, в деревне Тихое царил покой и порядок, принятый испокон времен.

Продолжение следует.

Комментируйте историю, ставьте лайки, и подписывайтесь. Буду очень благодарна)

Глава 2 Красные бусы.

Конец августа в деревне Тихое выдался прохладным и солнечным. Лес потихоньку желтел и краснел, и только вековые ели, усеивающие сопки возле ущелья, темнели вечнозеленым. Школьники, с лицами великомучеников собирали свои портфели, готовясь к новому учебному году.

Был самый разгар сезона “тихой охоты”.

Грибов собрали - немерено. Мать замучилась их мыть, резать, солить и закручивать. Сашке выпала нудная работа - нанизывать кусочки даров леса на суровую нитку, для сушки. Дед тоже помогал, но больше словами и советами как надо, чтобы было лучше. Он так виртуозно отлынивал от обработки того, что насобирал, что внук прям диву давался.

— Пап, я тут белых отобрала, вон в тазике лежат. Порежь, пожалуйста. А Санька их потом нанижет. — мать заливала маринад в трехлитровые банки и ей было не видно, как дед, сидящий на стуле, притих, скосил глаза к выходу из кухни.

— Так эта.. Я чего хотел сказать-то, доча, да забыл совсем! Мне ж до дома надо, срочно. Таблетки принять.

— Какие таблетки? ...Папа?

— От давления. — и дед исчез за дверью.

Сашка потер переносицу. Вот старый симулянт. Таблеток в дедовом доме отродясь не бывало. Как и давления. А если и болело что, лечился он исключительно травами и заговорами. Благо, лепший друг его, дед Дошкин, отличным ведуном был.

Так что в лес по грибы-ягоды дед Иван ходить любил, а вот заготавливать их - не очень.

На следующий день дед нарисовался на кухне прямо с утра. В брезентухе, болотных сапогах и с двумя корзинами. Сашка с матерью как раз завтракали, отец уже уехал на работу, решив на выходных подшабашить.

— О, папа! Опять за грибами? Порезать вчерашние не хочешь? Я тебе оставила. — мать была полна ехидства.

— Тьфу ты, доча, какие грибы, клюква пошла! Санька, собирайся. Пойдем в одно место, я тебя туда еще не водил. Там клюквы - во! Как ковром все устилает.

Внук мысленно застонал. Да что ж это такое, покоя нет. Сашка трудился в отцовой шиномонтажке от зари до зари и воскресенье был его законный выходной. Очень хотелось поваляться перед телеком, сходить вечером к Костику на пару баночек пивка, и погонять в ФИФА на стареньком Xbox. Переться в места, где волки срать бояться, но, по словам деда, растет клюква прям ковром, ему не хотелось.

— Дед. Я не хочу. Устал. Мы вчера и так до ночи грибы перебирали, закатывали и на сушку готовили. А ты не помог даже.

— Как это не помог? — обиделся старый оборотень, — Я собирал. Нормальное разделение труда. Зимой-то как есть их приятно будет. С картошечкой жареной да мясом, а?

Аргументов для отказа у Сашки больше не нашлось.

— Ладно. Только садись, поешь. Пока соберусь…

Мать тут же зазвенела крышками сковородок, накладывая на тарелку омлет с луком и грузди в сметане. Дед повел носом над едой и довольно зажмурился.

— А пахнет-то как хорошо. Как-будто мать твоя готовила.

Женщина чмокнула старика в седую макушку и вышла, пожелав приятного аппетита.

Момент выхода из дома Сашка оттягивал как мог. Долго искал сапоги-заброды, старую куртку, что висела на крюке в прихожей, не мог найти минут пятнадцать, потом подзаряжал телефон - на всякий случай. Еще репеллент, тоже пригодится. Дед стал ругаться. К лесу добрались около часу дня. Сначала они шли по тропинке, потом свернули