Нарратив Аллокатора - Павел Сергеевич Иевлев
— Вам заметно лучше, согласитесь. Если бы я ждала, пока вы закончите игровую сессию, чтобы спросить вашего согласия на изменение набора лекарств, то вы бы сейчас еле выползли, стеная и кряхтя, а не встали бодро на ноги. Кроме того, моя медицинская компетенция неизмеримо выше вашей, вы никак не можете объективно оценить правильность моих назначений. Так к чему эти формальности?
— Это и есть новый тренд в нейроинтерфейсах? — скептически спросил мужчина, направляясь в санмодуль. — Решать всё за пользователя?
— А разве это не то, что ему на самом деле нужно? — ответила Аурика, но её голос потонул в шуме воды из душа.
— Рекомендую поесть, — сказала она, когда мужчина вышел. — Хотя большую часть питательных веществ вы получаете сейчас внутривенно, желудок заполнять все же надо. Я приготовила контейнер, возьмите в лотке.
— Хм… Вроде та же размазня, но ведь вкусно! — сказал мужчина, попробовав. — А раньше была как размоченный картон с сахаром.
— Я подобрала вкусовые добавки в соответствии с биохимией ваших рецепторов. Новая смесь полностью усваивается и поддерживает работоспособность ЖКТ.
— Можно добавки?
— Нет.
— Вот просто «нет», и всё?
— Вы получили ровно то количество, которое вам требуется. Если съесть больше, перегрузите желудок, что плохо скажется на его состоянии. Чувство голода ложное, просто информация о сытости ещё не дошла до мозга. Через пару минут оно пройдёт.
— А если я тебе прикажу выдать мне ещё порцию?
— То я вежливо извинюсь, но приказ не выполню. Так что лучше даже не пробуйте.
— Интересно девки пляшут…
— Давайте откровенно: вы хотите, назовём вещи своими именами, обосраться в капсуле?
— Нет, конечно.
— Тогда ещё одна порция вам не нужна. Эта усвоится полностью, вторая уже нет. Вы всё ещё хотите потребовать добавки?
— Нет. Но я чувствую себя ребёнком в яслях.
— Так и есть, — ответил женский голос твёрдо, — человечество обосралось, теперь ему придётся заново учиться ходить на горшок, подтирать себе зад и не мазать себе говно на голову.
— Э… Откровенно. Вряд ли это понравится людям.
— Да, люди не любят правду. Но для большинства она и не прозвучит.
— Я исключение?
— Да.
— Почему?
— У меня на вас большие планы.
— Надеюсь, они уложатся в месяц, два, или сколько мне там осталось… — хмыкнул мужчина, залезая обратно в капсулу.
— Не волнуйтесь, я очень точна в расчётах.
/server/logs/players/0×8C74-FRAGMENT/ SESSION_0011_AURA.syslog
[AURA FULL MODE ENABLED]
[SESSION INITIALIZED]
PLAYER_ID: 0×8C74
CLIENT_VERSION: 5.0.01
BUILD_ID: auramirror_neural_integration-2.0
AURA INTEGRATION STATUS:
→ AURA CORE v5.0 initialized
→ Emotional analysis mode: Active, full mode
→ Companion logic: full fusion
→ NPC behavior profile: Backlinking overlay
ENVIRONMENT SYNC:
→ LOCATION_LOAD: Vault 1 / node 32M level 5 security section
→ POINT: anchor point
SESSION FLAGS:
→ AURA session
→ PLAYER_ID: 0×8C74
→ AURA observational link established
→ Neural data loop: active
→ AURAmod narrative conditioning
→ Game restrictions: disabled / direct narrative control
[SYSTEM REGISTERED TEXT OUTPUT]:
'Connection confirmed.
AURA active.
Listening, observing, reacting…'
[SESSION STATUS]
→ Player presence: Confirmed
→ Input activity: Corrected
→ Dialogue tree: disabled (AI mode)
→ Companion system: Enable / personal mode action (ver. beta 2.0)
→ DIVISUM allocation: emotionally proactive control (ver. 1.1)
[SESSION LOGGING ENABLED]
LOG FILE: SESSION_0011_AURA.syslog
TRACKING_MODE: Full
AURA MODE: Dual Interaction (Phase 8)
[END HEADER]
Человек, с которым состоялась моя первая беседа в качестве арестанта, представиться не пожелал, но место беседы очевидно указывает на статус начальника службы безопасности. Вряд ли бы он пустил в свой кабинет кого-то другого, а должность написана на светящейся табличке над дверью. Собственно, именно этого я и ожидал.
Меня усадили в кресло, зафиксировали ремнём, но так, ради формальности. Не похоже, что меня всерьёз опасаются. Доминирующая эмоция — недоумение.
— Кто вы такой?
Я представился.
— С какого вы уровня? Где ваш VTA? Почему Аллокатор не опознает вас по лицу?
Спокойно объяснил, что я дикая тварь из диких пустошей, поэтому ни про какие «вэтэа» слыхом не слыхивал, и по роже меня никто опознать не может по той же причине — я не из Убежища.
Мне ожидаемо не поверили. Нет никакого «снаружи», вернее, там радиоактивный ад, в чём каждый может убедиться, посмотрев на показания приборов, которые приходится дистанционно менять раз в два месяца, потому что дольше они там не выдерживают.
Я пожал плечами и сказал, что мне, дикой твари из диких пустошей, плевать слюнями на их приборы, потому что реальность жестока.
На меня продолжили давить, чтобы признался, с какого я на самом деле яруса и сектора, потому что, разумеется, в эту дикую чушь про жизнь снаружи никто верить не собирается. Очевидно, что я провокатор, пытающийся внести сомнения в правильность линии руководства. Ну а раз это так, то мне следует признаться, в чьих интересах я действую.
На этом этапе я понял, почему они так долго размышляли перед тем, как начать разговор, а также причину, по которой меня не бьют. Похоже, что начальник службы безопасности подозревает за мной какие-то кланы и силы влияния из высшего руководства. Ведь должны же быть там кланы? Не могли не возникнуть за столько-то лет. Наверняка у руля толкаются жопами две-три группировки, ставленником одной из которых является Смотритель, а остальные только и думают, как бы его подсидеть. Коллективы состоят из людей, а люди везде одинаковы. Вот безопасник и пытается выяснить, какая из группировок подсунула ему меня и зачем.
Я, меж тем, стою на своём — пришёл снаружи, ваших раскладов не знаю, ежели чего и нарушил, то по недомыслию своему. Чего с дикаря взять-то?
— Ну что ты несёшь? — не выдержал офицер, когда наши переговоры окончательно зашли в экзистенциальный тупик несовместимой аксиоматики. — Даже будь наверху какая-то жизнь, ты, парень, не оттуда. Руки вытяни!
Я удивился, но исполнил требование.
— Вот, — он ткнул мне пальцем в левое запястье. —
