В подземелье я пойду, там свой level подниму II - Эрра
Выше в моих глазах стояла Афина — одета скромно, но, разумеется, красоту это не скрывало. Обычные каштановые волосы, карие глаза, но лицо… Она была прекрасна. Не по стандартам глянца и соцсетей, где одну красавицу от другой не отличить. Афину ни с кем не спутаешь.
А вот Фортуна — единственная из всех с огненно-рыжими, почти красными волосами и фиолетовыми глазами. В строгом брючном костюме, который хоть и закрытый, но не создавал впечатления скромности.
Но больше всего меня удивила моя антипатия ко всем трём. Если к Фортуне — ладно, тут мои сложные отношения с понятием удачи. Афродита — понятно, я не перевариваю разгульных дам. Но вот почему мне не нравится Афина — ума не приложу.
Была ещё одна дама. В высшей форме — неуверенная четвёрка. Симпатичная, но теряющаяся на фоне остальных. Одежда — самая обычная, как на любой прохожей. Молчаливая, но с детским любопытством разглядывающая всё вокруг. Гестия была мне симпатичнее всей остальной команды вместе взятой. И, надо сказать, даже голос в моей голове однажды сделал ей комплимент. Один. Очень условный. Но комплимент.
Наш путь лежал в гостиницу. Они не выглядели в восторге от того, что им предстоит провести несколько часов в номерах, но я сослался на необходимость составить отчёт, продумать маршрут экскурсии и вообще — я человек занятой, а они не маленькие дети.
В последнем меня быстро переубедили. Афродита своим тошнотворно-сладким голосом растолковала, что мужская часть олимпийцев наверняка сразу поплетётся в лабиринт.
Тут уже Персей обязался это проконтролировать. И также проследить, чтобы все вернулись в номера к назначенным шести вечера.
И вот — отель. Разумеется, для таких гостей я выбрал лучший в городе и лучшие номера. Со скрипящим сердцем, убеждая себя, что с Гила я сдеру вдвое больше за моральные травмы, я выложил семь миллионов из собственных денег. И это только за одну ночь.
Снимок чека я тут же отправил Гилу. В ответ получил сообщение:
[Ты там случайно не охренел в крайней степени⁈]
Возмущение друга я понял. Даже если он трижды глава самой влиятельной гильдии — такие суммы ощущаются как удар под дых. Дело не в том, что он не может их себе позволить. Просто сами сотрудники этой гостиницы слегка охренели, прося почти двадцать тысяч долларов за ночь.
Собственно, после недолгой переписки мы с другом пришли к выводу, что с уже оплаченными номерами ничего не поделаешь, но вот дальше будет проще — арендовать дом и поселить их там.
Убедившись, что заселение прошло без неожиданностей, но при этом предупредив гостей, чтобы не обживались, я ушёл.
Дел у меня действительно прибавилось. И если над экскурсией мне даже задумываться не надо — город я знаю достаточно хорошо, — то вот с этим голосом в голове, который в последние минуты почему-то утих, нужно разобраться.
— Ну и что ты такое, голос в моей голове? — спросил я, приложив телефон к уху, на случай, если кто-то знакомый увидит.
И… тишина.
— Вы серьёзно? — вздохнул я, убирая телефон. — Ещё одна проблема на мою голову… — смирился я с тем, что сразу разобраться не получится.
А может, она действительно держит обещание и дуется на меня? Не похоже, чтобы она могла молчать, даже при всём желании.
Подумав немного, я решил вернуться домой. Надо проверить, не наломала ли дров Эмили или, если вернулась Нами, не подрались ли они.
С таким намерением я зашёл в один из так называемых «тёмных переулков», как делал это уже не раз. Если честно, такие места мне нравятся куда больше. Слежки тут минимум, и хотя при особо громких случаях полиция достаёт записи, в этих местах власть принадлежит не ей. Даже преступные авторитеты стараются избегать шестой сектор города.
А всё дело в бандформированиях. Их тут много, и живут они по своим законам.
Если бы меня попросили отнести себя к какому-то слою населения этого города, помимо очевидного — «авантюрист», — я бы, скорее всего, выбрал именно банды и их улицы. Я не деловой преступник, для которого такая жизнь — стиль или бизнес. И уж точно не из числа тех, кто работает на правительство, как многие авантюристы. С аристократами и прочими «сливками общества» у меня тоже почти нет дел. Есть ещё айдолы и вся их медийная мишура, но от них я стараюсь держаться подальше.
А вот банды и их законы — это по мне.
Некоторые считают, что банды — просто сборище малолетних хулиганов. В нашем городе такие долго не живут: или приспосабливаются, или разваливаются.
Большинство тех, кто в бандах, — самые обычные юноши и девушки школьного или студенческого возраста. Ни одеждой, ни причёской, ни поведением они не выделяются.
Также неверно представление, что они вымогают деньги, избивают слабых или пристают к девушкам. Всё скорее наоборот — банды шестого сектора патрулируют свои улицы, чтобы всего этого не было.
Я не говорю, что они святые — они вполне могут устроить массовую драку человек на двести или забить кого-то до полусмерти. Просто всё это происходит внутри их круга. Они как скучающие дети, нашедшие способ повеселиться, играя в свою особенную игру.
И хотя себя я к скучающим подросткам не отношу, стиль жизни мне симпатичен.
Путь через эти тёмные улицы занял минут пять. Ещё пару минут — и я был бы у дома. Окрестности обители великого авантюриста тёмными переулками не баловали.
Справа, через улицу, месились две группировки — Соколы и Лоси. Человек пятьдесят. Такую массовку не каждый день увидишь, но ничего особо необычного — нет.
Там же были и парочка знакомых мне Соколов. Не сказать, чтобы близкие — с ними я почти не пересекался, разве что пару раз во время очередной заварушки, в которую успел вляпаться.
Да и вообще, с немногими группировками у меня отношения достаточно близкие, чтобы за них вступаться. Формально я ни в одной банде не состою. Но проживание «простого человека» в шестом секторе, да ещё в этом районе, оставляет след. Некоторую репутацию я себе всё-таки заработал. Как и неформальное соучастие в формировании банды «Борзые Волки», с лидером которой у меня до сих пор хорошие отношения.
К слову, Борзые пару раз ломали носы тем, кто пытался клеиться к Алисе. За что я им, кстати, весьма
