Железный Аспид. Мир - Н. Мар
— Чуши намолоть? Тогда я возьму таракана. Технологии конвисфер — легендарно-имперские, и как сказал наш бродяга, «че они… не опсоставят?»
— Первый разумный план за неделю. Действительно, забирай таракана.
Модель насекомого рисковала стать пресс-бомбой, но управляться с отвратительной тушей Бен не умел. Мог разве что «перелистать» стадии болезни, но для восторга репортеров и этого было достаточно. Два зайца уже оттягивали ему карман: и долгожданное повышение, и интерес домов к имперцу — а это возможность убрать его подальше с Браны. Своеобразный третий заяц, бонусный.
— А как его…
— Просто бери и неси.
— А нельзя его уменьшить? Он же… лошадь такая.
— Зачем? Ты жаловался на толкучку в коридоре — с таким багажом тебе мигом очистят дорогу.
Бен покрутил головой в поисках лаборанта. Не обнаружив ни намека на Аспера (когда надо было смыться, тот неплохо соображал) и содрогаясь от омерзения, он ткнул пальцем в цифровое чучело и направил его к выходу. Слоун захватил кепку, забавно раскланялся перед андроидом и засеменил следом. В самом проеме таракан вдруг зашевелился. Поднял брюшко и запутался лапкой в волосах кибернетика.
— Черт! Твою мать!
Пулей отскочив от насекомого, Бюрлен-Дукк увидел биоскоп в руках Эйдена.
— Ты забыл. — робот коснулся биоскопа, и насекомое зашуршало бодрее.
— Дайте сюда. Пожалуйста.
— Сеть отключи.
— Не положено.
Таракан мигом упал на пол и пополз к Бену, шевеля метровыми усами. Слоун взлетел на стул ногами. Кибернетик возмутился на охрану:
— Вы чего стоите, олухи!
— Он же ненастоящий, — был ответ. — Энергии конвисферы не хватит, чтобы нанести физический вред человеку.
— Уберите его от меня!
— Мы здесь для безопасности: а — препарата и бэ — андроида. Таково дословное распоряжение капитана.
— Ладно. Ладно… — Бен отключил сеть безопасности. Таракан к тому времени успел загнать кибернетика в угол и шуршал там по его ботинкам.
— Меняю пульт на биоскоп. Только биоскоп вперед!
— Другое дело, — кивнул Эйден, завершая сделку.
После ухода всех шумных андроид занялся препаратом для Бритца. Все готовые капсулы Шима сдал безопасникам для анализов, всевозможных тестов и сертификации. На самом деле — для лечения больных первой волны: знакомых председателя из тех, кто не мог ждать официального релиза лекарства. Поэтому для двух неучтенных пациентов нужно было изготовить препарат самому, то есть заново. Эйден открыл контейнер с червями уробороса, достал несколько. Белесые тельца были вялыми, набухшими — полные личинок, они готовились к живорождению.
— Парни, как на ваш взгляд, — робот прищурился и склонил голову набок, крутя червей. — Какие из этих на подходящей стадии?
— Не компетентны. — промычали из углов.
— Ясно.
Он просто оставил двух самых жирных. Затем пришла очередь вирмалина: червя из турмалиновой шахты. Вернее, его генома. Нуклеовизор Самины построил модель его ДНК, а Эйден передал ее своим ботам. Андроид брал нано-ботов с новым геномом и предлагал их беременным самкам. Те поедали ботов с привычным аппетитом и в нужном порядке. Их личинки вскоре менялись под действием программ и становились зародышами вирмалин.
Первым делом малютки ели мать, а позже, окрепшие и голодные, отправлялись в тело больного — убивать других паразитов. Червей уробороса. Имперские нано-боты копировали сами себя, чтобы выполнять вторую часть своей программы. Они восстанавливали поврежденные ткани пациента. Как только черви-паразиты были съедены подчистую, вирмалины грустили и покидали тело человека. Или эзера, ведь в данном случае Эйден готовил препарат для капитана Бритца.
Робот еще возился с мелюзгой, когда в кабинет вошла Сиби. Охрана не отреагировала: в институте, заполненном репортерами, как когда-то Слоун паразитами, пресс-секретарь не вызвала удивления. Дрожь придавала ее голосу журчание. Никогда еще страх и тревога не звучали так мелодично:
— Милорд, я понимаю, что не имею никакого морального права обращаться к Вам с надеждой на откровенный ответ, но…
Андроид остался сосредоточен на биоскопе, кончиком которого он подцеплял вирмалин, чтобы перенести в желатиновые капсулы. Сиби почувствовала себя дурно. Она собралась с силами и подошла ближе. Длинная юбка мягко шуршала, аромат чайных листьев и гвоздики тянул свой шлейф.
Он точно заметил ее присутствие, вот только не реагировал.
— Ваше Величество, мой сын…
— Вы заводите разговор, — произнес император, аккуратно запаивая готовые капсулы, — не с той стороны, леди Зури.
— Я пришла сюда не как политик, не как дипломат. А просто как… мать. Я не вычисляла, с какой стороны подойти к Вам, чтобы…
Эйден обернулся к ней с улыбкой:
— С правой, Сиби. В прямом смысле: с недавних пор слева я ничего не вижу.
— Простите. Я в настоящем отчаянии.
— Надо же, вторая Зури за месяц, и тоже в отчаянии. — хмыкнул робот и вернулся к вирмалинам.
Синтетик успел отметить, как она красива. Зная об условном родстве с Саминой, андроид невольно сравнил ее с падчерицей. Самина оказалась совершенно на нее не похожа: красота младшей леди Зури была неординарна — холодная и бледная, дикая и растрепанная. Острая. Резкая. Утонченная Сиби с ее гладкими локонами, изнеженной кожей и манерностью была неестественно хороша. Как фарфоровая куколка, что тронь — и разобьется.
— Должно быть, я давно противна Вам заочно. В последние годы, используя положение, я лепила из императора образ чудовища.
— Мои комплименты гению пера. Но признаюсь, наши сплетни о первой леди были куда циничнее. Да и порою сам герцог проявлял дюже скабрезную фантазию. У него, кстати, Ваш портрет в тире. В гальюне, то есть. Так что мы квиты, Сибирити. Смелее.
Леди Зури вздохнула поглубже и перешла к делу:
— Орис пропал на границе с огневым рубежом. Между сектором Браны и нейтральной зоной.
— Я знаю.
Он знает?..
— Какова, по-Вашему, вероятность, что имперцы его…
— Сто процентов! Вурис, мерзавец, вечно палит прежде, чем спрашивает. У нас и огневой рычаг расположен ближе, чем коммуникатор.
Привыкший к здравому реализму Самины, андроид едва успел подхватить Сиби, когда та всхлипнула и покачнулась. Она позволила усадить себя и проверить мельком пульс, после чего робот задержал ее руку в своей. При всей блестящей
