Звезды, пламя и сталь - Игорь Викторович Лопарев
В трёх осмотренных мною каморках не было ничего необычного. Жилые индивидуальные блоки, в народе называемые пеналами. Откидная койка, крепящаяся к стене и кабинка санузла в торце. Дёшево и сердито. Кругом плесень, паутина и прочие следы запустения.
А вот в четвёртой комнатушке меня встретил жилец. Нет, не жилец. Именно про таких как раз и говорят: «Не жилец».
На откинутой койке в расслабленной позе сидел скелет в истлевшем комбинезоне. Сквозь прорехи виднелись желтоватые кости. Череп мертвеца улыбался во все тридцать два зуба. Похоже, его отдых затянулся на пару десятков лет, не меньше…
Меня сразу привлекла очевидная странность. Костлявые пальцы сжимали какой-то предмет в форме яйца. И яйцо это светилось неярким, но ровным лиловым светом.
Руки сами потянулись к этой штуке. Действительно сами. Я ещё только пытался понять, что бы это могло быть, а мои пальцы уже коснулись светящегося чуда. И тут…
Яркая вспышка — и перед глазами, и в сознании. Боль. Боль, пронизывающая каждую клетку моего организма. Одновременное ощущение палящего жара и мертвенного холода, расползающегося по телу… Сознание милосердно отключилось…
Не знаю, сколько я провалялся на ветхом одеяле среди рассыпанных костей. Когда открыл глаза, первым, что я увидел, был череп. Да, это был тот самый череп. Он нисколько не растерял своего оптимизма и продолжал жизнерадостно скалиться мне в лицо.
Скелет перестал существовать, как единое целое. Он распался на составляющие после того, как моя безвольная тушка обрушилась на него всем своим весом.
Проморгавшись, с трудом поднялся. Несколько косточек с сухим стуком скатились на пол. Я искал взглядом тот предмет, что стал причиной моего падения. Но от него осталась только кучка слабо мерцающей пыли на истлевшем одеяле.
Зато я нашёл кое-что другое. На койке, среди распавшихся останков лежал тактический рюкзак. У меня мелькнула мысль, что покойнику он теперь точно не нужен. А это значит, что я вполне могу его осмотреть на предмет наличия всяких ништяков. Всё равно никто возражать не будет. А я, может, и полезное что-нибудь найду.
В рюкзаке было несколько упаковок галет, источенных местными термитами. Ценности они не представляли никакой. Нашёл бутыль воды. Но и там плавали какие-то водоросли и суетилась мелкая водяная живность… В общем, тоже так себе находка.
В одном из внутренних кармашков обнаружил планшет. Само собой, он за годы разрядился. Но не беда, у меня в набрюшной сумке есть пауэр-банк — без него никогда на работу не выхожу. Вот и сейчас пригодился. Гнездо стандартное — так что поставил этот девайс на зарядку — а вдруг он работоспособен, в самом деле…
И главное, что меня возбудило особенно сильно — три полных магазина для армейского «Вектора» калибра 12,7. Если есть обоймы, то имеет смысл исследовать комнату тщательнее. Не исключено, что раз здесь лежат магазины, то и сам пистолет где-то тут.
Через две минуты я держал в руках «Вектор», облепленный вездесущей маслянистой плесенью. Он под кроватью валялся.
Провозился с ним с пол-часа. Разобрал, почистил как смог, собрал… Патроны, конечно, находились тут больше десятка лет. Но, будем надеяться, что ещё не протухли. Вообще, в Империи оружие всегда делали на совесть. Будь то десантный нож, или тяжёлый крейсер прорыва класса «Сокрушитель»…
Хотя, мне же никто не запрещает проверить. Сказано — сделано: выглянул в коридор, прицелился в остов дроида-уборщика, навсегда застывшего у стены метрах в двадцати от меня.
Потянул тугой спуск. Громыхнуло так, что уши заложило. Да и запястье чуть не вывихнул — мощная, однако, отдача-то.
Надеюсь, на шум никто не явится. А то пистолет, оно, конечно, хорошо. Но супротив давешней амёбы, боюсь, пистолет-то как раз и не поможет…
Дроид, выбранный мною в качестве мишени, разлетелся на несколько крупных фрагментов. Всё работает, и это дополнительно придаёт уверенности в успехе.
Вернувшись обратно в комнату с черепом, увидел, что экран планшета испускает тусклое зеленоватое сияние. Развернул его к себе. Монохром, чёрно-зелёный. Тоже армейская модель. Потому, может и не сгнил тут.
На экране — иконки. Это радует. Вход оказался не запаролен. И минут на десять я завис, изучая содержимое этого гаджета.
Нет, я молодец, что эту штуку не выкинул. Теперь есть уверенность, что выберусь отсюда. Я нашёл в этом планшете вещь поистине бесценную. Если бы была возможность это продать, то озолотился бы.
Этот невзрачный кусок пластика с электронной начинкой содержал полную трёхмерную схему всей нашей станции. Всей, а не только схему населённых секторов. Тут была карта заброшки! Вся! И ещё отметки на ней какие-то… Хотя мне сейчас не до тайн этих заросших плесенью коридоров. Выбраться бы…
И я, кстати, знаю, как минимум, пятерых, кому планшет был бы интересен. Любой из них не задумываясь отдал бы всё, что имеет, за этот девайс. А четверо из этих пяти — люди весьма не бедные.
Но эти мечты никогда не сбудутся. Ибо стоит мне только оказаться в обжитых секторах, как охота на меня продолжится. Я теперь изгой и мишень.
У меня есть всего одна возможность спастись. И мне необходимо в первую голову постараться её использовать. Всё остальное — суета сует и томление духа. Так говаривал один древний мудрец.
Моей целью был и остаётся большой холл, через который можно попасть на второй пассажирский терминал.
Я снова углубился в изучение карты станции и на некоторое время выпал из реальности, размечая маршрут.
Разметил. Придётся, конечно, побегать, по-ползать и вообще… Но оно того, определённо стоит. Если я смогу пройти по всему маршруту, то в конце пути меня будет ждать вход в узкий сервисный тоннель. А он приведёт меня в подсобное помещение, расположенное в трёх перекрёстках от конечной точки моего маршрута.
Конечно, риск попасться присутствует, не без этого. Но это будет по любому лучше, чем соваться через шлюз, ибо меня там будут точно ждать. А воды у меня уже не два литра. А всего-то полтора. Глотнул пару раз. А мне ещё добираться через пол-станции… И пара суток на это уйдёт — это как минимум. А скорее всего и больше…
Вся дорога ко входу в ту нору, что должна меня привести к пассажирским терминалам, заняла почти сорок восемь часов. Это считая пару шестичасовых перерывов на сон.
Из трёх полных магазинов, что у меня были перед стартом, осталось только восемь патронов. Настрелялся аж до тошноты. Особенно много свинца пришлось вколотить в тушу двухголовой крысы.
