Звезды, пламя и сталь - Игорь Викторович Лопарев
Сверху в хаотичном порядке натянуты тросы с висящими грузами-маятниками. И все это — под прицелом турелей, стреляющих шариками из резины. Если попадёт, то будет обширная гематома — гарантия сто процентов. А сорвёшься — обрушишься на битое стекло. Такое себе удовольствие… Но это, кажется, последний спринт. Последняя проверка на скорость, ловкость и готовность к боли.
Каждый вдох обжигал легкие. Воздух, несмотря на фильтры, казался раскаленным шлаком, а ноги налились свинцовой тяжестью.
Финишный маяк мигал в сотне метров, сквозь завесу дождя и летящих «снарядов». Я чувствовал, что ноги уже стали ватными. Нахлынула усталость. И даже не столько физическая, сколько духовная: «Слишком далеко. Слишком медленно. Слишком больно.» — завыл внутренний голос отчаяния. Я его заткнул. Нельзя позволять страху выбивать себя из ритма и заставлять бестолково суетиться. Я впился взглядом в мигающий огонек, как в единственную звезду в этом аду: «Надо пройти из точки А в точку Б. Это просто. Это прямая. Иди.» — обратился я к самому себе. И кажется, это немного помогло.
Я рванул вперед. Первый шаг на «битое стекло» — острый пластик впился в подошву, отдаваясь тупой болью в ушибленном ранее колене. Второй шаг — свист снаряда над головой, третий — глухой удар в бедро, заставивший споткнуться. Падение. Вот оно, битое стекло.
Боль в многочисленных порезах вспыхнула жгучим пламенем. Ещё и кислота эта…
Неожиданно для себя я зарычал сквозь стиснутые зубы. Зарычал тихо и свирепо, по-звериному. Выпрямился и побежал снова, уже не думая о боли. В голове пульсировала мысль: «Только бы не сбиться с ритма».
Вой сирен, свист резиновых шариков, скрежет пластика и стекла под берцами, стук собственного сердца — все слилось в оглушительный гул. Но где-то в нем уши фиксировали ритм турелей: «Пауза между залпами. Три шага вперед — пригнуться!»
Снаряд просвистел над спиной: «Еще пять шагов — прыжок в сторону!» Тяжёлый маятник пронёсся в сантиметре от затылка.
Кровь сочилась из порезов на руках, смешиваясь с «кислотным» дождем и вызывая жгучую боль. Ушиб на бедре ныл и пульсировал болью. Легкие горели, требуя остановки. Моя слабенькая регенерация конечно приглушала боль и вообще старалась, как могла. И я всё-таки приближался к финишу.
Последние десять метров. Прямая. Никаких укрытий. Турели слева и справа палили без остановки. Маятники с гудением рассекали воздух.
Если бежать по краю — это добавит лишние метры к дистанции. При этом риски останутся почти теми же. А время, те доли секунды, коих мне может не хватить, чтобы уложиться в норматив, будут потеряны.
Бежать прямо под градом снарядов и ударами маятников… А каждый удар может сбить с ног. А это опять потеря времени и падение на стёкла.
И тут я увидел узкий «коридор смерти» между двумя сходящимися маятниками и веером резиновых шаров. Расчет занял микросекунду: " Шанс есть. Только бы выдержать темп.'
Собрал последние крохи сил и рванул в самый эпицентр. Берцы предательски скользили по осколкам. Я пригнулся ниже, почти на четвереньки встал, стараясь стать меньше. Снаряды свистели над головой, и один, пролетая впритирку, сильно дёрнул ткань капюшона. Маятники столкнулись позади с глухим треском. Но я не оглядывался — прямо передо мною жёлтая полоса — финиш.
Я не финишировал — я рухнул на мокрый пластик за жёлтой линией, едва успев выставить вперёд руку, чтобы не расквасить себе нос. Лежал ничком, пытаясь восстановить дыхание. Весь мир качался и звенел. Боль, которую я старался не замечать, вышла на первый план, накрыла волной. Капли кислотного дождя долетали и сюда, барабаня по спине. Но я не обращал на это внимания…
И тут на меня упала тень. Сержант Брукс. Его берцы блестели прямо перед моим носом. Я вставать не торопился. Но мне было до чёртиков интересно, уложился ли я в норматив.
Брукс наклонился. Его хриплый голос прозвучал неожиданно нейтрально. Без злобы, без одобрения:
— Ржавый. Время — девять минут пятьдесят семь секунд. Порог прохождения — десять минут. — пауза… — Вставай. Хорош валяться. Остаёшься без сюрприза. Не заслужил. А жаль.
Я не сразу въехал в его слова. Потом дошло, без сюрприза — значит таки прошёл…
Обратно мы шли строем, но не все. Цыпа сорвался со стены и очень неудачно упал. Открытый перелом правой руки. Его отправили в лазарет. Брукс сказал, что на ноги его поставят. Но дело в том, что он пропустит почти целый месяц занятий.
Никто с ним отдельно возиться не будет. Значит, его подготовка будет не полной. А тут нет выпускных испытаний. Каждый проходит своё испытание потом. Когда отправят в действующие части. Испытание первым боем. Выжил — значит сдал. Как вы понимаете, для тех, кто не сдал, повторный экзамен не предусмотрен. Как-то так.
И в норматив уложились всего три человека из всех, кто участвовал в забеге. И я один из них.
И Дрыщ, и его друг Бык, он же Гвидо, и Чижик — все они облажались. Но Брукс грамотно держит паузу, не раскрывает сути сюрприза, который их ждёт…
Но меня эти сюрпризы, хвала Ушедшим, не касаются. Пока не касаются. Я уверен, что Брукс ещё не раз испытает нас на прочность.
Приложение:
Статы Алексея «Ржавого» Князева на момент окончания главы.
Рейти нг безопасности — 0
Индекс Интеллектуального Развития (ИИР) — 190
Сила — 357
Восприятие (бит/сек) — 10
Скорость регенерации. (относительно базовой — коэффициент) — 1,88
Память (Терабайт) — 58,0
ПСИ (Ранг)1 — С10
ДОМИНАТОР — Масштабируемая кварковая нейросеть Джоре (прогресс настройки опций — %)
Регенерация — 4
Укрепление мышечной системы, сухожилий и костей скелета — 2
Реакция 0
1 Ранг хомо обычно находится в промежутке (С5-D5) Ранги пси разбиты на классы. Самые сильные псионы — это ранги АА++, АА+, АА, затем идут А++ — А10, Потом по убыванию следуют ранги B1–10, C1–10, D1–10. Самый слабый — это D10.
Глава 5
Планета Сканда-4, учебный лагерь «Кузница победителей»
На следующий день случился сюрприз. И сержант Брукс тут был совершенно не при чём.
После ужина я в спортзал не пошёл, а улёгся на койку поверх одеяла и прикрыл глаза.
