Горсть чудес, щепотка смеха - Татьяна Геннадьевна Абалова
— Да-да, — раздалось из баньки.
Черт. Не дадут жару душевному разлиться. Сговорились они что ли? Решила обидеться. В голову полезли всякие мысли, что мучили с того самого момента, как я Костю из своей квартиры выставила. Припомнился и одинокий Новый год.
— А скажи-ка, милый князюшка, где это ты пропадал всю неделю?
— Ставил точки над и. С твоими женихами разбирался в честном бою.
— С какими женихами? — растерялась я. — Нет у меня никаких женихов.
— А слова свои помнишь, что другого любишь? Вот я и принялся методом отсева выяснять, блефовала ты тем утром или нет.
— И кого же ты отсеял, князюшка?
— Лесовика из вашего леса, водяного из Сирень-озера, домового из Скрябушек. Все теперь колядовать в праздничных нарядах выйдут, но никакая маска от переливов на лице не спасет.
— И шишка из Дубравы отметелил? — испугалась я за тщедушного паренька, который только ласково в глаза заглядывать горазд. Ничего более.
— И этого надо было? — скосил на меня глаза Константин.
— Нет. Этого не надо. Он, наверное, до весны носа из дубовой рощи не высунет. Побоится гнева княжеского. Больно крут новый князь.
Костя засмеялся. И так хорошо, что померещилось мне, будто ангелы в колокола заиграли. Или это в местной церквушке к заутрене звали? Рождество пришло. Я повернулась на бок и вгляделась в лицо моего суженого-ряженого. И опять хор ангелов исполнил божественную песню. Или это бабушка в своей спаленке телевизор включила?
— Расскажи, княже, почему ты мне продыху не давал, когда я из города уезжала?
— Ревновал. Хотел, чтобы не задерживалась. Вернулась до вечерней зари.
— Вот ты чудище сказочное, — стукнула я его легонько по плечу.
— Теперь, надеюсь, ничего болеть не будет?
— Теперь не будет.
Перед моим носом появилось кольцо с красным камнем.
— Ах, вот ты какой цветочек аленький, — прошептала я, любуясь красивым колечком.
— Я люблю тебя, Василиса. Выйдешь за меня замуж?
В жизни всякое бывает, правильно заметил Костя. Кто-то на колено встает и руку лобызает, прежде чем кольцо надеть, кто-то его в пирожное засовывает и глаз с него не спускает, чтобы дама без зубов не осталась, а кто-то, как мой князюшка, лежа на печи и кольцо надел, и в любви признался. А что? Я не против. И крикнула свое «да» так громко, что в лесу с деревьев снег поосыпался. С праздником, мои дорогие!
Тот, кто посылает подарки (рождественская сказка)
Впервые я увидел ее, когда малышке исполнилось три года. Да, это тот самый возраст, когда человек может назвать, какой подарок он хотел бы получить на Рождество. Она мечтала о котенке. Живом. Плакала и топала ногами, пока ей терпеливо объясняли, что живого мурлыку Санта Клаус прислать не сможет, что зверьку будет страшно в темной коробке, уложенной в душный мешок, который сначала повезут на санях, запряженных девятью оленями во главе с Рудольфом, а потом спустят в узкий дымоход. Я с интересом наблюдал, какие еще доказательства приведут люди, чтобы отказать девочке в ее первой мечте. Они нашли выход. Папа Малышки Брит, так звали моего белокурого ангела (ровно до тех пор ангела, пока она не открывала в требовательном крике рот), принес большую коробку и сказал:
— Давай посмотрим, сумеешь ли ты весь день (а ровно столько Санта Клаус добирается до нашего города) просидеть в коробке. Я очень надеюсь, что тогда ты пожалеешь несчастного котенка и согласишься на игрушечного.
— Пит, не надо, — мама не верила, что он говорит всерьез.
— Отчего же? — папа по-деловому расправлял картонку.
Упрямства у девочки было не занимать, и через минуту она лежала в коробке, в которую заботливая мама постелила кукольный матрас, чтобы «ее котеночку» было мягко. Для чистоты эксперимента папа запечатал крышку скотчем, оставив свободными два боковых отверстия, через которые Брит могла смотреть на мир. А за окном тихо падал снег. В углу в ожидании Рождества замерла елка, в золотых шарах которой отражались и три пустых сапожка, висящих над каминной полкой, и пара канделябров с красными свечами, и зеленая гирлянда с бантами, оплетающая перила лестницы. Пахло хвоей и апельсинами.
— Дорогой, может, хватит опытов? Ты разве не знаешь свою дочь? Она высидит хоть неделю, лишь бы добиться своего.
Папа переключал каналы, сурово сдвинув брови, рядом с ним на диване сидела мама и время от времени вздыхала, наблюдая, как в полукруглой дырке показывались то глаз ее дочери, то нос, а то и пять пальчиков, хватающихся за край, когда девочка поворачивалась с боку на бок, сотрясая хлипкую картонку.
— Маргарет, это ты избаловала ее своими уступками. Я не хочу растить взбалмошную особу, которой желаемое вынь да положь. Счастье должно быть выстрадано, тогда оно ценится.
— Она настрадается и получит в подарок кошку?
— Если Брит пройдет испытание. Но я уверен, что малышка очень скоро откажется от своей затеи.
— Пит, неужели нужно перенести ряд лишений, чтобы получить награду? Просто так, без условностей счастливым быть нельзя? Она ребенок…
Твердолобый папа еще больше хмурил брови и смотрел спортивную передачу. Но спроси Маргарет, с каким счетом закончился матч, Пит не смог бы ответить.
— Мама, я хочу пить, — в дырке показались губы дочери, сложенные трубочкой.
— Котенку никто не даст, — отрезал отец. — Санта Клаус не возит с собой ни бутылок с водой, ни еды.
Маргарет удивленно посмотрела на Пита.
— Что? Совсем?
— Совсем, — и опять уткнулся в телевизор.
За край дырки ухватились пять пухлых пальчиков и коробку тряхнуло. Брит улеглась, подтянув коленки к лицу, вздохнула и зашептала:
— Ничего, я потерплю.
Настала пора обеда, из кухни доносились вкусные запахи пирога, шумно закипал чайник, радостно позвякивали чашки, уставшие сидеть в закрытом шкафу. Сейчас в них нальют ароматный чай, а ложечки исполнят волнительный танец, разгоняя по кругу сахарные крупинки. Пока папа мыл руки, мама подкралась к коробке и сунула в дырку кусок пирога. Пухлая ладошка ухватила добычу, но грозный окрик мужчины, застукавшего своих дам на
