Потерянные крылья - Морган Дэйл
– Допустим, мы примем тебя. Но какую пользу ты можешь принести? – Кристофер иронизирует. Безусловно, и так понятно, какую именно ценность представляет Алана. Вопрос в другом – не в том, что она может, а в том, чего она хочет и к чему готова.
Алана замолкает и переводит взгляд на Изекила – тот слушает и наблюдает внимательнее Кристофера, которому приходится вести беседу. Они все знают, кто будет принимать решение, и это будет не Олдридж. Наверное, Изекила сейчас можно назвать серым кардиналом. Кристофера в этом плане все устраивает, он бы точно не решился встать во главе восстания.
– Я работаю в полиции. По-моему, вполне очевидно, какую пользу я могу приносить. – Алана смотрит на Кристофера исподлобья, и это вызывает в нем приступ веселья. Может, он и испугался бы… лет десять назад. – Я помогу всем, чем смогу. Связи, информация, прикрытие. Но насколько вы действительно готовы перевернуть общественный строй? Вы точно не отступите?
В этот раз в разговор вступает отец Изекила, прикрыв лицо рукой:
– О, поверьте, этот упрямец точно не отступит. Что мы только ни делали, чтобы он наконец прекратил нарываться на смертную казнь, но он сбежал и построил город. Думаю, с твердостью его намерений все понятно.
В этот раз улыбки не может скрыть Изекил. Он пожимает плечами и разводит руками, словно говоря: «А что я могу с этим поделать?» Кристофер может перечислить кучу вариантов, но с Изекилом хочется соглашаться, особенно когда он смотрит таким невинным и чистым взглядом. Какое божество додумалось дать ему столь располагающую внешность? Нет, наверное, это был сам дьявол.
– Хорошо, давай объединимся. – Изекил впервые за время разговора подает голос. Крис понимает: Фейн уже придумал, как использовать эту женщину. Свои люди в полиции никогда не бывают лишними. Главное, чтобы это не обернулось трагедией.
К удивлению Кристофера, в этот раз молчание нарушает Джейсон:
– Я против. Она коп, доверять ей нельзя. Вполне возможно, она просто заведет нас в ловушку. Помнишь же, мы угрожали ее дочери.
Изекил медленно, чуть лениво поворачивает голову вбок, отклоняясь к самой спинке, чтобы посмотреть на Джейсона через Кристофера.
– Да, было дело.
Олдридж сосредоточен на Алане: ловит каждый ее взгляд или жест, и пусть у него вырвут только что выросшие перья, он не чувствует от нее опасности.
– Алана, никто не хочет причинять вред твоей дочке, но у нас тоже есть что-то ценное, что мы не хотим терять, ты понимаешь? – Крис говорит мягко. Встает с дивана и подходит к креслу женщины, присаживаясь рядом на пол. Он аккуратно берет ее руку в свои, разглядывая аккуратный маникюр, натруженные пальцы. – Мне бы хотелось, чтобы твоя девочка никогда не жила так, как жил я или Джейсон.
Алана кивает, второй рукой утирая непрошеные слезы. Он не вырывает ладонь из прохладных рук Кристофера, и он считает это хорошим знаком.
– Где сейчас живет твоя дочка?
– В лесу с няней-зверочеловеком. – Алана открывает правду прежде, чем успевает понять, что сделала. Она пугается, пытается вырвать руку из цепких пальцев Кристофера. Тот позволяет, и это вновь поражает ее. Она не ожидала, что он разожмет пальцы, стоит ей выказать лишь намек на сопротивление.
Крис пользуется этим еще раз:
– Как насчет того, чтобы переместить твою дочку с няней к Фейнам? Вы будете не против, если мы предложим такой вариант? – Кристофер поворачивается к Беатрис и Николасу, ожидая их ответа и продолжая только после утвердительного кивка: – Они хорошие люди и смогут дать ей детство и образование. Ты можешь отказаться, конечно же.
Кристофер замечает краем глаза, как Джейсон хочет возразить, уточнить, что права на отказ у Аланы на самом деле нет, иначе все обернется не лучшим образом. Изекил, сжимая крепкую руку Джейсона, мотает головой. Кристофер благодарит всех кого можно за то, что Фейн остается молчаливым.
Право выбора делает людям приятно, даже если это всего лишь иллюзия. Пусть у Аланы складывается впечатление, что она может вырваться так же, как сделала это только что. Только вот Крис готов выпустить ее руку – это мелочь, – а вот ее саму вместе с дочерью – нет. Что бы он ни говорил, как бы сладко ни улыбался, он не хуже всех понимает, что, придя сюда, Алана подписала себе приговор.
– Хорошо, почему нет? Но я хочу, чтобы вы поклялись, что с ней не случится ничего плохого.
Кристофер серьезно кивает и поворачивается к Фейнам. Златовласая женщина изящно выпархивает из своего кресла, словно ничего не весит, подлетает к креслу полицейской и укладывает изящные тонкие и белые руки ей на плечо.
– Даю слово матери: с твоим ребенком ничего не произойдет. Мы постараемся, чтобы девочка видела только хорошее.
Совершенно очевидно, в кого пошел Изекил своими лучезарными улыбками, золотыми волосами и васильковыми глазами. Наверное, именно так описывают прекрасных принцев и принцесс в сказках. И Алана, не в состоянии противостоять двум совершенствам, сдается. Плачет то ли от счастья, то ли от облегчения. Когда Крис протягивает ей свой платок, становится понятно, что женщина сама не понимает, как настойчиво по ее щекам текут соленые капли, оставляя за собой дорожки. Она пораженно вытирает их чужим платком.
Изекил встает с дивана и подходит к журнальному столику, вырывая страницу из какого-то глянцевого журнала, которые лежат там стопкой. Он быстро записывает адрес и телефон на сложенном листе и отдает его Алане.
– Это контакты Элис Харпер – она моя связная из внешнего мира. Ты можешь передавать информацию через нее, твои поездки сюда будут слишком подозрительными. Она управляет ресторанчиком. Когда будешь там, закажи утку по-пекински в молочном соусе.
Алана берет бумажку, внимательно читает адрес и сохраняет номер в телефоне, подписав контакт именем «Пиццерия».
– Мне нужно знать, сколько зверолюдей они нашли в лесах и в каких местах. Мои люди все еще скрываются, так что мне хотелось бы знать, у скольких еще это выходит. И я хочу попросить тебя еще кое о чем.
Алана запихивает журнальный листок в карман и кивает, поднимая глаза к Изекилу. Его просьба вполне понятна. В любом случае для захвата власти нужна поддержка, а обстановка в обществе сейчас крайне сложная. Недостаточно сказать: «Теперь я тут власть, вы все равны». Поднимутся протесты, и не только среди людей. Пропаганда работает хорошо, как бы там ни было, так что даже зверолюди порой думают, что они хуже обычных людей.
Кристофер и сам был таким.
Сейчас понятно, как
