Цветы пиона на снегу. Том 3 - Моргана Маро

– Что вы за дух?

– Ты не найдешь ни одного моего алтаря во всех четырех Царствах, имя Люй Цинь мне придумали далеко не люди. Я всего лишь мелкий дух, которых там, наверху, так много, что не все они имеют имена.

– Но раз у вас есть облик, то кто-то все же верит в вас.

– Да… Странно, не так ли? – криво улыбнулся Лаожэнь, подняв руку и ухватив длинный листок ивы. – Я ветер, что играет с травой и путается в ветках. Я не срываю фонари и не ломаю деревья, не поднимаю бури и не гоню облака. Я слабый ветерок, идущий куда пожелает и случайно обретший разум и тело. Вот и все.

– Слабый ветерок не сражается на равных с самим Байчжу и не запечатывает его на следующую тысячу лет. О слабом ветре никто не складывает песен, а заклинатели не зазывают его в свои кланы и школы.

– Все-то ты знаешь. Вот только так и не сказал мне своего имени.

– Я сам догадался, кто вы, так почему бы и достопочтенному Лаожэню не проявить смекалку и не предположить, с кем же он все время беседовал?

Люй Цинь замер, отпустив лепесток, и повернулся к Вэнь Шаньяо. Его глаза сейчас казались особенно темными, нечеловеческими и оттого пугающими.

– Ты помечен Бездной, мой юный друг, и сам это прекрасно знаешь. Вот только будь ты ее рабом, и голос внутри сломил бы твой разум, однако… Интересно, как ты от него избавился?

– Умер несколько раз.

– Звучит как ужасно непродуманный план.

– Но действенный, – не мог не отметить Вэнь Шаньяо, спрятав руки за спину. – Вам уже доводилось встречать Королей Бездны?

– Много раз, и ты отличаешься от них уже тем, что являешься человеком. Скажу тебе по секрету: те, кто становился Королем, теряли свой разум, и голос завладевал их телом. Что же такого случилось в твоей жизни, раз Хаос обратил на тебя внимание?

Вэнь Шаньяо не ответил, не желая погружаться в воспоминания о первой жизни. Боль, которую они с собой несли, преследовала его из одной жизни в другую.

– Байчжу чувствует, что я Король Бездны?

– Да. Когда он появился, ты что-нибудь почувствовал?

– Боль в глазах, – вспомнил Вэнь Шаньяо.

– Глаза Короля отражают силу Бездны, – задумчиво произнес Люй Цинь. – Они вселяют в демонов такой страх, что те вынуждены подчиняться. Но есть и исключения.

– Дети Хаоса?

– Не только. Противостоять Королю Бездны способен другой Король Бездны.

Вэнь Шаньяо резко замер, настороженно взглянув на Лаожэня. Кровь отлила от лица, сделав его мертвенно-бледным.

– Байчжу…

– Первый Король Бездны, самый могущественный из когда-либо существовавших Королей. Не думай, что для него честь быть отмеченным Бездной, – он сражался на стороне Цзинь Хуэя против Хаоса, однако отец сыграл с ним злую шутку, переманив на свою сторону, – мрачно усмехнулся Люй Цинь. – И с тех пор ни своего имени, ни своих друзей и братьев Байчжу больше не помнит. Не помнит и меня…

Лаожэнь коснулся шрама на щеке, закрыл глаза и тяжело вздохнул. Ветер подхватил его вздох, спугнув сидевших в траве светлячков, и запутался в листьях деревьев.

– В мире не может существовать двух Королей Бездны, – продолжил Люй Цинь. На его плечи и руки опустились желтые огоньки, укутав мягким светом. – Убить Байчжу никто не в силах…

– Даже Хэйань?

– Ты бы убил родного брата, с которым прошел через все ужасы этого мира?

Убил бы Вэнь Шаньяо сестру, если бы та внезапно сошла с ума? Нет, он бы запер Сяньмин подальше ото всех, чтобы никто не мог ей навредить, и искал бы способ вернуть ей разум.

– Вижу, ты понимаешь, о чем я говорю, – с облегчением заметил Лаожэнь. – Хэйань и Небесный порядок заключили договор – Байчжу останется в Царстве духов под стражей, пока не будет найден способ избавиться от влияния Бездны на него.

– А это возможно? Вы же сами сказали, что те, кто становился Королем Бездны, теряли свой разум.

– Верно, но Байчжу – частичка души Хаоса, по сути, он и есть Хаос. Он действительно сошел с ума, но не из-за голоса в голове, а из-за тьмы, что переполнила его после поглощения слабых братьев и сестер. Оставлять его в Царстве демонов было опасно для него самого, и потому Байчжу заключили в Царстве духов.

– Однако в Царстве духов решили использовать Байчжу в своих целях, – заключил Вэнь Шаньяо.

– Да. Хоть я и дух и испытывать чувства мне не свойственно, но уже слишком долго нахожусь в Царстве людей. Я знаю, что такое горе, радость, печаль. И я не одобряю действий Небесного порядка, который использует Байчжу ради собственной выгоды.

– Поэтому вы предпочитаете находиться в Царстве людей?

– Верно. У меня есть к тебе просьба.

Лаожэнь взглянул на него, поджав губы.

– Байчжу чувствует тебя и будет охотиться. Стань приманкой для него.

– И что потом?

– Я перенесу вас в Царство демонов, где уже Хэйань поможет запечатать Байчжу.

– Вы на такое способны?

– Переносить людей из одного Царства в другое я не пробовал, – вынужден был признаться Лаожэнь. – Духи спокойно перемещаются между Царствами, и только вход в обитель тетушки Фагуань нам заказан. Что же касается людей… я знаю только нескольких, что способны оказаться на краю империи за мгновение.

– А я ведь тоже их знаю, – пробормотал Вэнь Шаньяо, и в его голове зародилась идея. – Знаете, Лаожэнь, я не очень-то люблю помогать просто так.

Не сдержав тихого смешка, Люй Цинь бросил ему малахитовый медальон с вырезанной на ней пташкой.

– Не каждому встречному я предлагаю свою помощь. Захочешь со мной встретиться – отдай медальон кому-то из Общины бродяг, и я приду.

– Так и быть – помогу Лаожэню. Как мне заставить Байчжу обратить на себя внимание?

– Призови силу Короля Бездны, и он сам тебя найдет.

Спрятав медальон, Вэнь Шаньяо решил кое-что спросить:

– Вы и Байчжу…

– Ночь сегодня выдалась необычайно шумной, – перебил его Люй Цинь, накрыв голову доули. Светлячки тут же упорхнули, звездами закружившись в небе. – Иди отдыхай. Тебе понадобятся все силы для встречи с Белым Мором. А я пойду раздобуду хорошего вина.

Отвернувшись, он разлетелся на зеленые лепестки, которые устремились в сторону города.

– Вот же старик, – бросил вслед ему Вэнь Шаньяо.

И все же Лаожэнь был прав – для встречи с Байчжу понадобятся силы, и отдохнуть не помешает.

* * *

– Ты… что предлагаешь?

Северный волк, уже успев поднести пиалу к губам, замер и поднял светлые глаза на Вэнь Шаньяо. В залитой рассветными лучами комнате он смотрелся неуместно, чуждо, словно выпавший в разгар жаркого лета снег, который никак не собирался таять.

– Стать приманкой