Одержимый - Ли Бардуго

в «Черном вязе», зная, что яд может того убить, но не в силах помешать. Она вспомнила, что Дэнни – Дарлингтон – выбрал себе в качестве чашки в тот момент безрассудного желания: маленькую шкатулку, напоминающую о каких-то давних, лучших временах. Когда-то он верил, что в этой коробочке жила магия, и был полон решимости вновь ее пробудить.

– Она ценная, – выдохнула Алекс.

Мечта о лежащем за пределами нашего мире, о магии, ставшей реальностью. Открытый в гардеробе проход и, может быть, путь обратно.

25

Днем атмосфера Хеллоуина в кампусе почти не ощущалась, будто бы студенты стеснялись желания развлекаться, да и убийство декана Бикмана наложило свой отпечаток. Алекс встретилось лишь несколько человек в накидках и дурацких шляпах, профессор в свитере с рисунком тыквы-фонаря и группа, а капелла исполняющая Time Warp на ступеньках Дуайт-холла. Но даже столь тихое волнение привлекло внимание Серых. Они чувствовали предвкушение и витавшее в аудиториях, библиотеках и комнатах общежития ощущение праздника, и Алекс, несмотря на все усилия, с трудом удавалось игнорировать вздохи, возгласы и бормотание мертвых. Лишь в Морсе царила тишина. После убийства Бики живые не решались праздновать, а Серые держались подальше от места преступления.

Словно извиняясь, что им придется бросить Лорен, Алекс и Мерси с головой ушли в украшение гостиной, развесили по потолку и стенам цепочки бумажных цветов, придавая комнате вид готического сада. Впрочем, услышав, что они будут помогать раздавать сладости детям из прихода церкви, которую посещала Мерси, Лорен лишь заметила: «Вы – хуже всех» и продолжила скручивать гофрированную бумагу. Вечером она шла на вечеринку с подругами из команды по хоккею на траве.

Угощение началось около восьми. Алекс разлила текилу, Мерси наполнила чашки шоколадной крошкой и мармеладными червячками, Лорен в коротких сексуальных шортах поставила музыку. Но ни Алекс, ни Мерси не притронулись к алкоголю; скрепя сердце Алекс отказалась и от конфет. Она серьезно отнеслась к наставлениям Доуз и лишь недовольно хмурилась, когда от голода сводило живот.

* * *

С утра пораньше Алекс побывала в «Черном вязе». Она забрала почту, насыпала корма и поменяла воду Космо, а потом прошла в кабинет на первом этаже, выходивший окнами на задний двор. Дарлингтон порой работал здесь, и в прошлом году Алекс уже рылась в ящиках письменного стола из красного дерева, когда искала его записи по делу об убийстве Жениха.

Большой и мрачный кабинет, обшитый темными деревянными панелями, с давно не топленным камином длиной почти во всю стену, сильно отличался от остальной части дома, поскольку прежде принадлежал старику. Суровость обстановки несколько смягчали черно-белые снимки: фабрика резиновых сапог Арлингтона, мужчина в темном костюме возле старомодного автомобиля, держащий за руку неулыбчивого ребенка, и свадебное фото в рамке, которое, судя по платью невесты, сделали еще в начале столетия. Это были Арлингтоны – до того, как на них обрушилось проклятие и процветанию пришел конец.

Искомая вещица нашлась на столе – фарфоровая шкатулка размером с ладонь, украшенная рисунком играющих в снегу детей. Внутри, на откидной крышке, кто-то написал синими чернилами в обрамлении снежинок: «С пожеланиями счастливого Рождества от коллег из “Резиновых сапог Арлингтона”!». На дне Алекс заметила красновато-коричневые пятна от эликсира, сваренного Дарлингтоном в попытке заглянуть на другую сторону. Эта мечта чуть не убила его – и она же привела в «Лету».

– Существо наверху – не Дэнни.

В комнате возник старик. Страстно желая вновь обрести тело, он потихоньку подплывал все ближе к Алекс, явно надеясь забраться внутрь. В последнее время ей с лихвой хватило стычки с Лайнусом Рейтером, снов с участием заключенного в круг Дарлингтона, необходимости подлизываться к Майклу Ансельму, не говоря уж о постоянном страхе, что Итан отдаст очередной приказ прежде, чем она отыщет способ от него отделаться. Но становиться развлечением для озлобленного старого ублюдка, который больше волновался о своем наследии, чем о запертом в этой крепости маленьком мальчике? Нет уж, увольте.

– Да неужели? – бросила Алекс, поворачиваясь к одетому в синий халат Дэниелу Тэйбору Арлингтону III. – Дарлингтон не заслужил таких родственников, как вы и ваш дерьмовый сын. Этот дом больше не ваш. «Смерть – мать прекрасного», – прорычала она. Должен же Уоллес Стивенс хоть на что-то сгодиться.

Старик исчез с возмущенным видом.

Алекс подняла глаза к потолку и в следующий миг вдруг осознала, что спешит вверх по лестнице к бальному залу. Она не собиралась подниматься на второй этаж, просто хотела по-быстрому забрать шкатулку и уйти из «Черного вяза». Или нет? Может, Алекс лгала самой себе и надеялась увидеть Дарлингтона до того, как они попытаются открыть Проход? Сейчас она не стала противиться толкающей вперед силе, напротив, позволила увлечь себя в тепло и золотистый свет бального зала.

Он стоял почти у самого края круга, не сводя с нее пристального взгляда, – все тот же прекрасный, обнаженный, чудовищный демон, а вовсе не юноша, являвшийся в снах. Вокруг него словно клубился жар – не просто нагретый воздух, нечто более странное; Алекс почти физически ощущала исходящую от демона силу. Защитный круг мерцал. Становился слабее? Растворялся, как было во сне?

– Мы идем за тобой, – сообщила она. – Будь готов.

– Я больше не могу держаться.

– Не смей сдаваться. Если… это не сработает, мы вернемся и усилим защиту.

– Ну, попытайтесь.

Алекс вдруг вспомнился развалившийся на кремовом диване Лайнус Рейтер, подначивающий ее на него наброситься.

– Сегодня вечером, – повторила она.

– К чему ждать?

– Нелегко найти Проход и собрать команду убийц, готовых отправиться в ад. Доуз говорит, что в ночь знамений наши шансы повысятся.

– Как скажешь, ходок Колеса. Именно ты задаешь рисунок танца.

Хотелось бы в это верить.

Алекс охватило сильное желание приблизиться, но засевший внутри страх не давал сдвинуться с места.

– Это ты мне снился? Все было на самом деле?

– Сейчас не время для философии, Стерн, – изрек он и улыбнулся – точно так же, как во сне.

Волоски на руках встали дыбом. Что это – подтверждение? Или очередная загадка желающего подразнить ее демона?

– Зачем ты это делаешь? – поинтересовался он. Холодный голос демона дрогнул, и перед ней вдруг оказался испуганный Дарлингтон, отчаянно пытающийся отыскать путь домой. – К чему тебе рисковать жизнью и собственной душой?

Алекс не знала, что ответить. Она не только ставила на карту свое будущее и безопасность матери, но и играла жизнями других. Тернер верил, что идет на священную войну, Мерси стремилась испытать оружие, которым однажды воспользовались против нее, Трипп просто решил подзаработать, а Доуз любила Дарлингтона. Он