Короли небес - Ричард Нелл

– Король подчёркивает, что его тётя винит тебя в смерти её брата. Она знает, что ты убил её племянника. Может, стоит дать ей немного времени, чтобы она успокоилась. И отвечая на невысказанный вопрос: король не станет казнить свою тётю.

Я не собирался задавать этот вопрос, подумал Рока, хотя понимал, что казнить-то её как раз следовало бы. Слабость сына Фарахи безмерно его раздражала.

– Не может, – выплюнул он. – Не станет. – Рока поднялся и выглянул в единственное окно, предпочитая уличную тьму яркому свету пламени. – Всего две смерти, и королевские особы рая считают, что безмерно настрадались. Вы ничего не знаете. У вас нет ни малейшего представления о страданиях.

– Пожалуйста, тише.

Рока даже не заметил, что повысил голос, но попытался исполнить её просьбу.

– Думаешь, это игра? – ткнул он в окно. – Как и все солнечные существа, вы слепы. Вы себе даже представить не можете, какие монстры обитают в лунном свете. Но они там есть. Знаешь, что было бы, убей меня Кикай, Лани? Ты вообще представляешь, что было бы? – Он понял, что смеётся – или же это Букаяг почувствовал ослабление контроля. – Если я умру, принцесса, люди пепла явятся на эти острова, и разговоров о спасении Тонга больше не будет. Не будет произнесено ни слова ни о дружбе, ни о союзе. Они явятся за местью, за развлечением, за славой. Хвори и болезни, которые я изо всех сил старался сдерживать все эти годы, распространятся как лесной пожар. Безжалостные налётчики, закалённые льдами, вырежут ваших мужчин, заберут ваши богатства и сожгут ваши земли. – Он покачал головой, даже сейчас чувствуя порывы Букаяга. – Возможно, женщин они не тронут. Но этого я обещать не могу. Быть может, они пожелают удовлетворить запретную похоть настолько постыдную и глубокую, что вы пожалеете, что не разделили судьбу мужчин.

Лани ничего не ответила, и он стоял, не говоря больше ни слова, пока его гнев не утих.

– Фарахи всё это знал, – продолжал он. – Он знал, что однажды наранийцы положат конец его правлению и независимости его народа. Но боялся он иного. Что не давало этому великому человеку ночами спать, заставляя просыпаться в холодном поту, – так это народ моей матери. Он знал, что мы явимся, и поставил на кон все ваши жизни, вопреки всему надеясь, что каким-то образом мы с ним сможем… – Рока всплеснул руками. – Что мы сможем всё изменить, что мы сможем объединить наши народы – мой, твой и твоего мужа ради общей цели. Сейчас это кажется самонадеянным. Фарахи мёртв. И я снова один. Всегда один.

Рока обессиленно опустился на край кровати. Он чувствовал себя так, будто сон, которым он всю жизнь пренебрегал, наконец-то его нагнал, и услышал в собственном голосе горечь и смирение. Закрыв лицо руками, он сквозь пальцы смотрел на мерцающее пламя свечи. Рока чувствовал отвращение Букаяга к этой слабости.

– Я тебе верю, – прошептала Лани, хотя он едва её расслышал. Он сидел, щурясь на огонь, затерявшись в бесконечных невозможных воспоминаниях, снова и снова слыша голос матери. Мужчина терпит фиаско в двух случаях, сын мой. Он сдаётся, или он умирает.

Он подскочил, когда тёплая плоть коснулась его рук. Он увидел слёзы у себя на коже – собственные слёзы. Лани сидела рядом, и тусклый отсвет пламени лишь подчёркивал её изысканную красоту – даже в глазах Роки.

– Ты не один, – сказала она, выдавливая улыбку. – С тобой Тейн и мой отец. И я. Я помогу тебе.

Он отнял руку от лица. Он знал, что пугает её и что, возможно, его слабость вызвала у неё презрение или осуждение, которое она вынуждена скрывать. Но в тот момент он этого не заметил и поглубже упрятал то мгновение, наполненное добротой, и прикосновение её руки, столь редкое и драгоценное в его мире.

– Спасибо, – сказал он, не зная, что ещё сказать. Она сжала его руку.

– Нет, это тебе спасибо, что спас мою жизнь сегодня.

Она встала, чтобы уйти, но ему бы хотелось, чтобы она задержалась ещё ненадолго. Он улыбнулся и кивнул, подумав, что даже в это мгновение нежности мир его обманул. Тебя спас не я, хотел он сказать. Тебя спас твой возлюбленный, которого я лишил жизни. Я был готов позволить им тебя убить.

– Спокойной ночи, принцесса, – сказал он.

– Я королева, – ответила она с улыбкой. – Но прошу, зови меня Лани. – Она ушла, закрыв за собой дверь, и Рока снова остался один.

Очередные слова, подумал он, ты – та, кто ты есть, Лани Капуле, а я – тот, кто я есть. И именно по этим двум причинам мне никогда не познать истинного мига твоей любви и сострадания.

Он лёг на кровать и решил, что высечет её статую в Роще. Наверное, где-нибудь у реки, на границе моря и песка, чтобы соединяла оба мира.

Когда он осматривал рудник, ища подходящий камень, он заметил Кейла, смотрящего на него холодным убийственным взглядом. Рока не обратил на него внимания.

«Всю свою жизнь ты был окружён её любовью и дружбой, – хотелось ему сказать. – Она касалась тебя не из жалости, она касалась тебя как женщина. Она дала тебе сына, а когда тебя у неё забрали, ты ушёл и не вернулся, хотя меня бы не смог забрать ни бог, ни человек. Ты такой же слабак, как мой отец, островитянин. Как смеешь ты осуждать меня? Как смеешь ты?»

Но он ничего не сказал. Он нашёл добротный кусок известняка среди отходов шахты, хорошего цвета и высотой с Лани. Под неустанным взглядом принца он поднял камень на ожидавшую его повозку и покатил его к реке.

Глава 17

Лишь двое мужчин в этом мире могли «вызвать» Кикай Алаку на встречу, и оба были мертвы. Разумеется, ни одного, ни второго она не убивала, но тем не менее считала это поводом другим задуматься.

Первым был её муж, который прямо с праздника призвал её на брачное ложе, чтобы она «исполнила свои супружеские обязанности»; вторым, разумеется, был её брат, который однажды разгневался из-за чего-то, что было необходимо сделать – и что она сделала. Последствия не понравились ни тому ни другому.

Она бы с удовольствием объяснила это племяннику – желательно, письменно – и отказалась от «приглашения». Но учитывая обстоятельства, она всё же поднялась из вод красивого солёного озера, вытерла ноги о траву, вежливо