Гений Медицины. Том 3 - Игорь Алмазов

— Я собираюсь вылечить Маргариту Александровну лекарской магией, — заявил я. — Но мне нужно время, чтобы подготовиться к этому. Я поэтому и просил тебя подождать. Она будет здоровой.

— Но я не могу ждать, — вздохнул тот. — Она мне каждую ночь снится! Я хочу быть рядом с ней…

Ой нет, только не очередные фантазии.

— Пойдём, познакомлю, — вздохнул я.

Мне эта женщина неинтересна, поэтому побуду свахой. Хотя это слово я тоже узнал только в современном мире, две тысячи лет назад подобного не было.

— Доброе утро, Маргарита Александровна, — зашёл я с Никитой в палату к женщине. — Собираетесь?

— Да, жду выписной эпикриз, — улыбнулась она. — А вы сегодня в компании того самого молодого врача, что пытался меня обмануть?

Никита умеет создать запоминающееся первое впечатление.

— Да, именно так, — усмехнулся я. — Знакомьтесь, Никита Яковлевич. Безнадёжно влюблённый в вас молодой и симпатичный мужчина.

Никита покраснел как рак, и с ужасом взглянул на меня. А у Маргариты Александровны непроизвольно открылся рот от удивления. Очень широко.

Сфотографировать бы их на память в этот момент! Для будущего рассказа Никиты «Как я встретил вашу маму».

— Я… Вы… прекрасны, — собрав всё своё мужество в кучу, смог выдавить из себя Никита.

— Спасибо… — растерянно ответила Фетисова.

— Итак, общайтесь, знакомьтесь, выписной эпикриз занесу через три часа, — подытожил я.

И поскорее оставил их одних. Ну, пусть привыкают друг к другу. А то дел других по горло.

Посетил своих пациентов, затем просмотрел анализы Топоркова. Из истории его болезни вылетел сложенный пополам лист с отпечатком женских губ.

Что ж… Хорошо, что не новые трусики. Но кто-то явно делает намёки. Однако какие-то странные, мне эту девушку по отпечатку губ искать? Понимаю, что они у всех индивидуальные, также как отпечатки пальцев… Но всё же, это будет проблематично.

Разберусь с этим позже. Так, анализы Топоркова. Без колоноскопии точно поставить диагноз я всё ещё не мог. Потому снова назначил симптоматическую терапию, вкачал гастроэнтерологической магии, и вернулся в ординаторскую.

— Артём Афанасьевич пришёл, — заявил мне Зубов.

— Рад за него, — как раз собираясь заняться документами, кивнул я. — А кто это?

— Преподаватель из Элементариума, — отозвался наставник. — Вы сами же просили!

— Да как будто я вообще знаю, как его зовут, — усмехнулся я. — Понял, иду.

— Я с вами, — внезапно сказал Михаил Анатольевич. — Так будет… Правильнее.

Видимо это потому что изначально Зубов должен был заниматься этим профилактическим осмотром. Спорить я не стал, и мы отправились в бокс.

Там нас уже ждал мужчина в элегантных очках, со светлыми, собранными в хвост волосами.

— Добрый день, — мягко поздоровался он. — Я пришёл на профилактический осмотр. Жалоб у меня нет, я полностью здоров.

Я осмотрел его магическим аспектом. Его магический центр был в полном порядке. Да нетронутый практически. Что это за преподаватель такой, который собственной магией почти не пользовался — вопрос.

— Вы действительно полностью здоровы, — заключил я. — Я выдам вам подходящее заключение. Но вот ваша команда участвовать в соревнованиях не сможет. За исключением пары человек, насколько я понял, они являются запасными. И их вы так сильно не нагружали.

Прилизанную улыбку с лица Артёма Афанасьевича как ветром сдуло.

— Чего? — спросил он.

— Я не допускаю вашу команду до участия в соревнованиях, — повторю, мне не трудно. — Их здоровье достаточно подорвано. Поэтому им нужно на неделю воздержаться от использования магии.

Артём Афанасьевич перевёл взгляд на Зубова.

— Что здесь происходит⁈ — нервно взвизгнул он. — О чём говорит этот проходимец?

Я резко стал проходимцем, а до преподавателя и со второго раза не дошёл смысл сказанного. Так, если ещё раз.

— Ва-ши сту-ден-ты не до-пу-ще-ны, — по слогам заявил я. — У них серьёзные проблемы со здоровьем.

— Да, из-за перегрузки магического центра мы…– Зубову договорить не дал Артём Афанасьевич, который, наконец-то, уловил суть.

— Не допущены⁈ — он так резко выдохнул это слово, что на столе бумажки подлетели. — Да вы хоть понимаете, что стоит на кону⁈ Моё назначение ректором Элементариума! Я ночами не спал, готовил команду!

За всем этим скрывались личные амбиции, которые из-за обилия эмоций преподаватель случайно раскрыл. Предсказуемо, скучно, неинтересно, банально.

— Мне плевать, что на кону, — пожал я плечами. — Студенты были направлены ко мне для осмотра. Их состояние ужаснуло. Магические центры работают на пределе. Поэтому я допуск им не дал, и отправил на больничный.

— Вы не имеете никакого права отказывать в допуске из-за магического центра, — прошипел тот. — Это не имеет отношение к здоровью! Да плевать, если после олимпиады они не смогу пользоваться магией!

Он начинает действовать на нервы.

— Мне не плевать, — отозвался я. — И да, это имеет отношение к здоровью. И я вполне имел право не дать допуск.

— А вы что молчите? — гнев Артёма Афанасьевича обрушился теперь на Зубова.

— Мой интерн прав, — пожал плечами Зубов. — К сожалению, мы не можем допустить студентов до олимпиады.

Артём Афанасьевич гневно выдохнул, отчего его ноздри расширились раза в три.

— Я этого так не оставлю, — фыркнул он. — Ожидайте больших, слышите, больших неприятностей! Сволочи!

Он резко выскочил из кабинета, громко захлопнув дверь.

— Вот этого я и боялся, — заявил Зубов.

— Больших неприятностей, которые нас ждут? — уточнил я. — А что конкретно он может нам сделать?

— Ну я же говорил, Элементариум — это лучшая академия стихийных магов, — ответил наставник. — И они действительно могут устроить нам проблемы…

Пока я не представлял, какие проблемы можно ожидать от учебного заведения, пусть и лучшего в городе.

— Я всё равно не считаю, что в чём-то не прав, — заявил я. — Магические заболевания — это тоже заболевания. И я не был бы хорошим врачом, если бы закрыл на это глаза.

— Это мне в вас и нравится, — серьёзно кивнул Зубов. А затем добавил более шутливо, — но проблем ваше существование приносит тоже немало.

— А иначе всё было бы слишком просто, — усмехнулся я.

* * *

Сегодня Шуклин работал на этаже