Судьба бастарда - Евгений Владимирович Панов
– Лиза, а что если я изобрету для тебя новую игру? – однажды предложил я, пытаясь приободрить её.
Она подняла брови, удивлённо посмотрев на меня:
– Новую игру? Какую ещё игру?
– Ну, это будет что-то совершенно особенное, – начал я, мысленно перебирая возможные варианты. – Она будет с доской и фигурками. Назовём это… шахматы.
– Шахматы? – Лиза попыталась сесть поудобнее, заинтересованно наклонившись вперёд. – И что это за игра?
– Ты увидишь, – ответил я с улыбкой, уже представляя, как всё это реализовать.
Я уговорил Алана помочь мне.
– Алан, – начал я, когда мы сидели за обедом, – нужно съездить в город. Мне нужен мастер краснодеревщик.
Он посмотрел на меня с лёгкой усмешкой:
– Ты что-то задумал, Эрвин?
– Именно, – подтвердил я с энтузиазмом. – Хочу изобрести игру для Лизы, чтобы развеять её скуку. Нужен хороший мастер, который сможет сделать мне доску и фигурки.
Алан рассмеялся, но кивнул.
– Ладно, поедем завтра. Только вот мастер, которого ты ищешь, не из дешёвых.
В городе я нашёл нужного мастера. Это был краснодеревщик с большим опытом, и когда я рассказал ему о своём замысле, он был заинтригован.
– Значит, ты хочешь доску с клетками и фигурки двух цветов? – переспросил мастер, почесав голову.
– Именно, – подтвердил я, показывая ему наброски. – Вот размеры доски и фигурок. Могу объяснить подробнее, если нужно.
Мастер прищурился, изучая мои чертежи.
– Цена будет приличной, особенно если тебе это нужно быстро, – предупредил он.
– Вопрос не в цене, а в скорости и, главное, в качестве, – сказал я, понимая, что мне нужно уложиться в несколько дней.
– Через четыре дня отправлю с посыльным. Будет готово, – заверил он.
Ожидая шахматы, я проводил с Лизой всё свободное от учёбы и занятий с Аланом время. Она рассказывала мне о столице, о своих друзьях, о семье.
Да, я как-то уже и позабыл, что у герцога была официальная семья. Впрочем, мне – ребёнку – это простительно. И тем не менее у Лизы имелась ещё и сестра Ирида, которая на 8 лет старше её и которая уже была замужем за сыном одного крупного промышленника. Понятно, что любовь там, скорее всего, отсутствовала и это был брак по расчёту. Причём расчёт явно не у жениха и невесты, а скорее, у их папаш. Официальная супруга герцога герцогиня Вилетта дель Вайсберг была женщиной властной. Оно и понятно. Как говорится, положение обязывает. Она мечтала подарить своему мужу сына-наследника, но, видимо, боги рассудили иначе. Родился я, причём у прислуги, хоть и благородной, и герцог признал меня своим сыном. Естественно, герцогиня, мягко говоря, невзлюбила мою мать, а заодно и меня. Поэтому герцог и отослал леди Адель с новорождённым подальше от столицы. Так сказать, чтобы не мозолить глаза супруге. Конечно же, отношение матери к бастарду, то есть ко мне, и к любовнице мужа передалось и младшей дочери. Лиза, как она призналась, возненавидела меня всеми фибрами своей детской души. Не знаю, чем руководствовался герцог, отправляя свою младшую дочь сюда, но это едва не привело к роковым последствиям. Но всё хорошо, что хорошо кончается. Всё же мы смогли с Лизой наладить хорошие отношения.
– Знаешь, жизнь там совсем другая, – рассказывала она, глядя в окно. – Балы, вечеринки, учеба… всё это так далеко от того, что происходит здесь. Мне даже иногда скучно было от того, насколько там всё упорядочено и предсказуемо.
– Предсказуемо? – усмехнулся я. – Вот и займёмся чем-то неожиданным.
Пока шахматы не были готовы, я научил её играть в «крестики-нолики». Мы играли на листах бумаги, смеясь каждый раз, когда кто-то побеждал. Кроме того, я делал для неё бумажные самолётики и прыгающих лягушек, что приводило Лизу в неописуемый восторг. Странно, но искусство оригами в этом мире было неизвестно. Может оттого, что бумага была достаточно дорогой.
– Это просто гениально! – однажды воскликнула она от восторга, когда её лягушка перепрыгнула мой самолётик.
Мы даже вырезали снежинки из бумаги, которые я развешивал по комнате. Это были детские забавы, но они помогали нам не скучать.
– Эрвин, ты действительно мастер на все руки, – как-то сказала Лиза, глядя на очередную снежинку. – Жаль, что у нас нет больше таких вещей в имении.
– Ничего, скоро будут шахматы, – с улыбкой заверил я её.
Наконец, через четыре дня шахматы прибыли. Вместе с Лизой мы распаковали их и начали «придумывать» правила игры.
– Вот это будет император, – объяснял я, показывая ей фигуру. – А это, – я показал на ферзя, – герцог. Он может ходить куда угодно.
– Герцог? – переспросила Лиза, немного запутавшись в правилах. – А зачем ему такая свобода?
– Это его природа, – ответил я с усмешкой. – Вспомни отца. Он ведь так же может ходить и ездить куда угодно по государственным делам и защищая императора. Погоди, тебе понравится.
Так с помощью моих наводящих вопросов мы за несколько вечеров смогли «придумать», как какая фигура у нас будет называться, как двигаться по клеткам и какие вообще будут правила. Слон у нас стал офицером (ну нет здесь слонов), король – императором, а ферзь – герцогом. Остальные фигуры остались с теми же названиями.
Мы сыграли несколько партий, и, к моему удивлению, Лиза быстро овладела основами игры. Она даже начала предлагать свои стратегии.
– А что если я нападу на твоего императора этим конём? – спросила она однажды, явно испытывая на мне новую тактику.
– Это неплохо, но ты забыла про офицера, – ответил я, делая ход.
Несмотря на успехи, Лиза всё же вскоре начала терять интерес к шахматам.
– Они интересные, но немного скучные, если честно, – сказала она как-то, вздыхая.
– Ладно, тогда у нас есть ещё одна игра – шашки, – предложил я, не желая терять её интерес.
Мы с лёгкостью «изобрели» шашки и домино, и вскоре в имении все начали увлекаться новыми играми. Особенно домино – к моему удивлению, каждый вечер мужская часть имения собиралась за столом, чтобы поиграть в эту игру. Они стучали костяшками по столу, громко обсуждая свои ходы. До этого они с таким же азартом играли в кости.
– И вот так просто это пошло в народ, – рассмеялся я, наблюдая за этой сценой.
– Эх, только вот Алан не хочет играть, – заметила Лиза, глядя на нашего верного слугу, который выглядел откровенно скучающим.
– Да уж, его вряд ли увлекут такие игры, – сказал я с усмешкой. – Кажется, Алану
