Капля Испорченности - Роберт Джексон Беннетт

Возможно, именно это и вызвало мое удивление: явное ощущение возраста этого места. Казалось, что все башни стоят здесь веками, а все солдаты похожи на героев какой-то древней саги. Хотя большая часть Империи действительно была старой, немногие из ее сооружений были древними, потому что здания постоянно сносились и вырастали заново, когда это было необходимо. А если сооружение было древним — как морские стены или стены колец — то оно часто представляло собой неприглядное, отталкивающее зрелище.

Это место, однако, казалось прекрасным и вечным. Потрясающее зрелище для такого человека, как я, из импровизированной Империи, которая часто казалась такой пресно-бюрократической.

МЫ ПРОГРОХОТАЛИ ПО пологим ступенькам, ведущим в королевский дворец. На каждой второй ступеньке стояли солдаты, сердито глядя на нас из-под своих стальных шлемов. Чуть дальше по дорожке от лестницы стояли три экипажа казначейства, хотя ни в один из них не были запряжены лошади: как я догадался, коней убрали после того, как стало ясно, что делегация Казначейства не уедет в ближайшее время.

Трое всадников Ярроу спешились и заговорили с невысоким человеком, который, как я предположил, был придворным посыльным, одетым в серые одежды; его глаза были подведены зеленой краской. Он холодно кивнул, выслушав, а затем недоверчиво посмотрел на наш экипаж, когда он остановился.

Я открыл дверцу и выбрался наружу, затем пропустил Мало и помог Ане выйти. Придворный посыльный окликнул нас, спросив что-то по-пифийски: «Тусим хэз арабада хо?» — и Ана жестом подозвала Мало, который ответила похоже. «Он спрашивает, вооружены ли мы, и я подтверждаю, что нет», — объяснила нам Мало.

— Какое приятное приветствие, — сказала Ана. — Полагаю, пирожных нам подавать не будут.

Посыльный махнул рукой, и мы последовали за ним вверх по лестнице и через большие двери, которые ожидали нас, по бокам стояли стражники в доспехах. Затем, внезапно, огонь оказался со всех сторон от нас.

Факелы пылали и шипели на каждой стене и в каждом углу. В центре зала, несмотря на поздний вечер, пылали остатки огромного костра. В дальнем конце возвышался великолепный трон, также сделанный из камня, и, хотя он был пуст, по обе стороны от него были устроены камины, в каждом из которых потрескивало пламя.

А вместе с огнем шел дым. Несмотря на то, что в большом зале были дымоходы и открытые окна, воздух все равно был насыщен дымкой, настолько густой, что у меня горели глаза и нос. Это было совсем не похоже на императорское освещение, при котором не использовалось пламя и не было дыма.

Я отмахнулся от дыма перед своим лицом и оглядел комнату. Посыльный приближался к пустому трону. Я прищурился, чтобы посмотреть сквозь дым, и заметил фигуру в белом, сидевшую на ступенях перед троном, склонив голову. Белая фигура поднялась, когда посыльный что-то прошептал ей на ухо. В тот момент, когда он это сделал, в зале началась тихая суета, множество слуг, офицеров и сопровождающих засновали туда-сюда, перешептываясь друг с другом.

Я тихо пересказал Ане эту сцену.

— А-а, я думаю, это, должно быть, принц, — сказала Ана. — Потому что, когда встает регент, весь мир отвечает, Дин.

Я разглядывал принца сквозь пелену дыма. Он не бросился к нам, как я ожидал от человека, который умолял нас о помощи; скорее, он, казалось, ждал.

Затем в зал торопливо вошли двое мужчин, и я сразу узнал их обоих.

Первым был джари Павитар, расхаживающий с таким же важным видом, как и тогда, когда я встретил его в тюрьме, его лоб все еще был окрашен в цвет индиго под черной шапочкой, а меховая накидка развевалась у него за спиной. При виде меня его глаза вспыхнули: значит, он вспомнил обо мне, и без особой нежности.

За ним шел зеленолицый сатрап Дархи. Он покачивался при ходьбе — осторожное, контролируемое движение. Его волосы по-прежнему были аккуратно уложены вокруг худого лица, а щеки и подбородок по-прежнему были подведены зелеными чернилами, хотя сегодня он предпочитал мягкие желтые одежды зеленым. Его взгляд тоже остался прежним: холодным и острым, как клинок лекаря, и дымка от огня не давала мне укрыться от его пристального взгляда.

Двое мужчин поклонились своему принцу, который робко поднял руку в их сторону. Затем они заняли места позади него и последовали за ним, когда он начал приближаться к нам.

— Они уже рядом с нами, мэм, — прошептала я.

— Отлично, — сказала Ана. — Разве это не ужасно возбуждающе, дети?

Мало раздраженно покачала головой.

Я наблюдал за принцем Камаком, когда он обходил костер. Я ожидал увидеть кого-нибудь высокого и внушительного, но он оказался бородатым, пухлым, довольно суетливым маленьким человеком. На лбу у него сиял серебряный обруч, на шее поблескивало серебряное ожерелье, лицо было раскрашено золотыми и серебряными красками, но вместо того, чтобы придать ему властный вид, краски только подчеркивали его слабость, потому что он оглядывал комнату тусклым, водянистым взглядом.

Он совсем не походил на короля. Скорее он напомнил мне капризного жеребенка, впервые выскочившего из загона и готового сорваться с места при малейшем взмахе птичьего крыла. Когда он приблизился к нам, выражение его лица стало еще более встревоженным, его взгляд остановился на повязке на глазах Аны. Я мог бы поклясться, что увидел, как краски на его лице поблекли, и представил себе его мысли — Это и есть тот человек, который пришел мне на помощь? Это и есть тот самый имперский чиновник, которому я доверился?

Трое мужчин Ярроу остановились перед нами. Повисло долгое, неловкое молчание, и мы просто смотрели друг на друга. Я взглянул на Мало, которая едва заметно пожала плечами — Я тоже понятия не имею!

Наконец, Дархи тихо прочистил горло и произнес осторожным, четким голосом:

— Вы должны поклониться и представиться.

Прежде чем я успел заговорить, Ана низко поклонилась и сказала:

— Принц Камак! Я иммунис Ана Долабра из Имперского Юдекса. Как я огорчена, что мы встретились с вами именно сейчас! Знайте, что мое сердце скорбит о потере вашего отца, которого все в Империи считали великим королем и настоящим другом. Словами не передать ни глубины нашего сочувствия, ни наших мучений, когда этим утром мы узнали об этих ужасных новостях.

Я искоса взглянул на Мало, совершенно сбитый с толку внезапной любезностью Аны. Мало только разинула рот в ответ.

— Я здесь исключительно для того, чтобы понять, как такое могло произойти, — продолжила Ана, — поскольку должна