Капля Испорченности - Роберт Джексон Беннетт

— Я должен выразиться яснее, — сказал принц. — Я хочу, чтобы вы присоединились ко мне, когда я буду бодрствовать у тела моего отца. Один.

Дархи и Павитар, очевидно, не ожидали такого: у Павитара отвисла челюсть и лицо стало бледно-розовым, а накрашенный зеленой краской лоб Дархи слегка сморщился.

— В… реликварии, ваше величество? — спросил Павитар.

— Действительно, — сказал принц.

— Но мы никогда раньше не позволяли имперцу входить в такое священное место. Ни разу за все время нашего…

— И все же, это мое желание, — сказал принц. — Потому что ни один наш король не был отравлен в этом зале. Сейчас странные времена. Мне нужна их честность, а при дворе много ушей. В реликварии я могу наслаждаться тишиной.

Принц пристально посмотрел на меня. Я кивнул в ответ, показывая, что понимаю его.

— Конечно, ваше величество, — сказала Ана, кланяясь еще раз, хотя я заметил, что ее лицо расплылось в широкой улыбке. — Для меня большая честь, что вы удостоили нас такой близости.

— Тогда пойдемте, иммунис, — сказал принц. Он предложил Ане руку. — Я сам отведу вас в реликварий. — Она взяла его руку, еще раз поклонившись, а он повернулся и повел нас через большой зал, оставив двух советников позади.

Павитар умчался прочь, чтобы сердито переговорить с группой пожилых джентльменов в элегантных черных пальто и шляпах. Сатрапа Дархи я потерял почти сразу, его движения были незаметны, так как слуги и знатные люди в задымленном зале суетились вокруг нас. Я предположил, что он исчез, чтобы присоединиться к своим сторонникам, где бы они ни были.

Когда я следовал за принцем через одну из дверей, кто-то потянул меня за руку, замедляя. Я обернулся и увидел, что сатрап Дархи бесшумно появился рядом со мной, скользя мягким, безмятежным шагом.

— Как прошел ваш день, сигнум Кол? — тихо спросил он.

— А-а — хорошо, сэр, — сказал я. — Но, насколько я помню, принц просил нас встретиться с ним наедине…

— Верно, — сказал Дархи. — Но до реликвария далеко, а я хотел расспросить о вас. Раньше это были предательские времена, а сейчас они стали еще более предательскими. Скажите мне, вы все еще храните ту монету, которую я вам дал?

Я достал из кармана монету клятвы, и его глаза загорелись при виде нее.

— Ах, — сказал Дархи. — Очень мудро с вашей стороны, что вы принесли ее! Я, конечно, сделаю все, о чем попросит принц, чтобы помочь вам, но… если я могу оказать какую-нибудь дополнительную услугу, вам нужно только попросить.

— Какую услугу вы могли бы предложить, сэр?

— Что ж, и я, и империя, конечно, хотим одного и того же — мирного перехода власти, без кровопролития и горя. В какие опасные времена мы живем! Сохраните монету, сигнум. Запомните это. И зовите меня, если вам что-нибудь понадобится.

Затем он поклонился и оставил меня, чтобы я догнал Ану, Мало и принца. Когда я оглянулся на задымленный коридор, он уже исчез.

ГЛАВА 34

| | |

ПРИНЦ ПРОВЕЛ НАС по узкому, темному, извилистому коридору. Когда мы, наконец, подошли к огромным дубовым дверям, он повернулся, изучая нас, и, казалось, о чем-то спорил сам с собой. Затем он собрался с духом, открыл двери и провел нас внутрь.

Помещение внутри было высоким и круглым, похожим на дымоход, поднимающийся до самого неба. В нем не было окон, но были три двери, выходящие на запад, восток и юг. Вдоль закругленных стен располагались крошечные ниши, внутри которых стояли каменные тотемы королей прошлого. Все они были хмурыми и бородатыми, очень похожими на те, что находились снаружи самого замка. Это напомнило мне птичник письмо-ястребов с крошечными каменными фигурками вместо птиц.

И все же больше всего бросался в глаза стол в центре зала. Он был длинный и тяжелый, а на нем возвышался огромный холм из бледно-белых цветов; на вершине холма, словно ребенок на груде подушек, лежало тело мужчины.

Это было древнее существо, закутанное в меховые одежды на вершине холма из бледных цветов, с золотым обручем, поблескивающим на его морщинистом лбу, и заплетенной в косу седеющей бородой, ниспадающей на грудь. Он выглядел маленьким, а его лицо было таким вытянутым и осунувшимся, что, казалось, на нем почти не было плоти. Конечно, не смерть так его сморщила: он был ужасно стар при жизни и прожил свои последние дни иссохшим существом.

Принц закрыл двери и отошел, закрывая нам вид на мертвого короля.

— Павитар не соврал, — сказал он. — Мы никогда раньше не допускали имперцев в эту комнату. Но я позволю вам остаться здесь… при условии, что вы докажете свою честность.

Я повернулся к Мало и сказал:

— Здесь три двери. Кто-нибудь подслушивает за ними?

Мало склонила голову набок, прислушиваясь, затем, прищурившись, посмотрела на ту, через которую мы только что прошли. Затем она покачала головой.

— Мы одни.

Я сунул руку в карман пальто, достал послание, которое прислал нам принц, и протянул ему.

Принц Камак прочитал его и глубоко вздохнул, с облегчением.

— Асимана да дханиваха… Слава судьбам! — Его царственный вид испарился у нас на глазах: он прижал руку к груди и сел на мраморный пол, тяжело дыша, словно в панике. Я заметил, что его зубы были еще хуже, чем у Дархи и Павитара — они были черными, как деготь. — Прошу прощения, я… Я понятия не имел, пришли ли вы по моему приглашению или по своей воле! Какое это облегчение — быть свободным с кем-то здесь. Это единственное место во всем Высоком городе, где я по-настоящему один. А теперь — вы должны сказать мне, кто этот убийца и где мы можем его найти, и положить конец этому кошмару!

На бледном лице Аны промелькнуло выражение неловкости, что было редкостью.

— Мм… Прошу прощения, ваше величество?

Принц встал, заметив ее нерешительность.

— Я неправильно прочитал ваше письмо? Вы написали Кардасу, что знаете о контрабандисте, который орудует здесь, в Верхнем городе, и который намеревался убить с помощью яда, это правда? Именно это и произошло. И люди из Казначейства сказали, что вы гениально разбираетесь в таких вещах! Настолько гениально, что в это трудно поверить! — В его голосе послышались нотки отчаяния. — Конечно, вы можете просто сказать моему двору, кто он такой, и приказать выловить его и, я не знаю, пытать его, чтобы добиться признания, правда?

Ана подняла руку.

— Мы слишком торопимся, сэр. Я не волшебница, способная вызвать преступника из тени. Такие