Вторая жена господина Нордена. Книга 3 - Катя Лакруа
— Но ведь я… ничего не делаю. В смысле, ничего опасного… Я всегда рядом с вами, стараюсь помалкивать и…
— Особенно успешно вы молчите сейчас, — осадил меня муж. — Я не собираюсь уговаривать вас, Элианна. Как уже сказал, наша поездка — вопрос решённый. Поэтому завтра соберите самые необходимые вещи: путь нам предстоит неблизкий.
Я снова опустила голову. Ну вот что на меня опять нашло? Разозлю Адриэна окончательно. Вот возьмёт и правда оставит меня в «Сайлентисе».
— Поняла, — пробормотала я.
— А пока можете идти.
Я поспешно вскочила с дивана: честно говоря, и самой уже хочется поскорее покинуть стены кабинета.
— Ах, да, и зайдите во флигель, проверьте, всё ли там в порядке: вчера, сами понимаете, у меня не было на это времени. И раз уж вы теперь хозяйка дома, должны знать, что находится в ваших владениях.
Адриэн развернулся, выдвинул верхний ящик стола и достал оттуда связку ключей. Я на ватных ногах подошла к столу и взяла её. Мои ледяные пальцы коснулись его тёплой ладони, и я, поспешно схватив ключи, отошла на безопасное расстояние. Муж криво ухмыльнулся.
— Можете заодно составить опись вещей, — прибавил он, поймав мой взгляд. — Если хотите, конечно.
Я снова похолодела. И что ему ответить? Пожалуй, стоит попытаться схитрить.
— Не горю желанием. — Я гордо вскинула подбородок и, зажав ключи в кулаке, прошествовала к двери. Когда закрывала её за собой, показалось, что Адриэн рассмеялся. Нет, наверняка показалось: он же не умеет…
Я почти бегом добралась до своей спальни и, ввалившись туда, плотно прикрыла дверь. Смогу ли когда-нибудь привыкнуть, что все слова Адриэна, все его колкие взгляды относятся к Элианне? Со мной он ведь даже не знаком. Возможно, его раздражает, что вместо вспыльчивой, самоуверенной и своенравной невесты рядом с ним вдруг оказалась покладистая, на всё согласная, вечно смущающаяся я? Вот его настроение и скачет туда-сюда. Вчера обнимал меня, сегодня смотрит так, словно прямо сейчас готов сравнять с землёй.
Может, пойти и прямо сейчас во всём признаться, пока не поздно? Уж очень страшно ехать к тёмному целителю, да ещё в «Сайлентис», где по слухам ставят опыты над пациентами. Но с другой стороны, кто поручится, что Адриэн спокойно воспримет новость? Не так уж давно мы знакомы, чтобы он проникся и пожалел меня. И пощадил.
Тем более, это ведь целая проблема. Как быть с тем, что я не Элианна? Не могу же вечно оставаться заместительницей, живя под её именем. Значит, нужны какие-то местные документы. Или как они там говорили в бюро архивов? Метрические кристаллы, кажется. И как быть с семьёй Элианны? Как они воспримут новость о том, что на самом деле их дочь исчезла? Не заподозрят ли меня в пособничестве или ещё чём похуже? И окажусь я на допросе у Адриэна, вместо его дома.
Я невольно сжала кулаки, вонзив ногти в кожу. Ладно, нужно попытаться мыслить трезво. Ведь я не знаю, могут ли эти тёмные целители понять, что я самозванка. Вполне возможно, что могут. А возможно, что нет, и тогда всё обойдётся. По крайней мере, пока. И в таком случае я дам Адриэну время привыкнуть ко мне. Желательно будет почаще оказываться с ним в постели: больше-то мне нечем его завоевать. Задушевные беседы вести не выйдет, ведь опять же придётся расколоться. Общего у нас тоже ничего, потому что мы, по сути, не знакомы, для него я — другая девушка, которую он считает взбалмошной, испорченной и, может, даже недалёкой.
Хотя… Постель тоже спорный способ добиться симпатии. Чем я могу его удивить? Он же завсегдатай борделей, и местные жрицы любви уж точно искуснее в этих делах. Да и Антон, как оказалось, был невысокого мнения о сексе со мной. И вообще, неправильно это как-то: пытаться склонить мужика на свою сторону, предлагая ему лишь своё тело. И будет ли постель достаточным аргументом в мою пользу, когда я открою Адриэну правду? Я же по-прежнему не знаю, зачем ему жена. Но точно не для плотской любви. Так что… Сдаст он меня в психушку или посадит в тюрьму, как самозванку, и женится на ком-нибудь ещё. С чего бы ему проникаться сочувствием к какой-то там попаданке?
Горло снова сдавила паника. Ладони начало саднить, и я разжала кулаки, бездумно уставившись на полукруглые следы от ногтей на коже. Конечно, когда-нибудь придётся сказать правду. Но почему так страшно лишь от одной мысли об этом? Я никогда не была особенно смелой, а в новом мире пугает вообще всё.
Итак, что мы имеем? Возможно, сегодня мой последний день в этом доме. Возможно, уже завтра меня поселят в палате психушки или бросят в тюрьму… или темницу… или как это тут называется. И тогда точно уже не будет шанса вернуться домой. Да что там домой, вряд ли я вообще останусь в живых. Но пока, в данный конкретный момент, мне ничего не грозит, у меня есть в запасе целые сутки. Даже чуть больше. Не буду строить ненужных иллюзий и предположу худшее. Поэтому сегодняшний день надо прожить так, будто это последние часы моей жизни.
Я оттолкнулась от двери, к которой так и прижималась спиной, и прошла к столу. Отодвинула стул и не очень грациозно на него плюхнулась. Плевать, на всё плевать. Надо заняться делом и отвлечься. Пока завтракала, решила сегодня осуществить то, что давно задумала: начну вести дневник и попробую вспомнить всё, что успела узнать о новом мире, особенно про правила приличия и этикет.
Ещё надо бы записать и правила «Империалиса», чтобы не забыть. Наверняка же друзья Адриэна играют каждый раз, когда собираются вместе. Если всё-таки не останусь в психушке, может, удастся заработать ещё немного денег, ведь я теперь зарабатываю азартными играми. Я невесело усмехнулась, вспомнив об этом. Звучит неутешительно. Как и фраза Адриэна про деньги на карманные расходы. Но что поделать, если женщины здесь не могут работать? Придётся привыкать к унижениям.
Вообще-то, играть в «Империалис» оказалось весело, хотя и было страшно начинать. Игра — точь-в-точь наш земной покер. Кажется, классический. А Антон, помнится, пытался объяснить мне правила «Холдема», только я мало что поняла: мне просто не очень хотелось учиться. Ну не азартный я человек.
— Ой, Поль, всё, я сдаюсь, — отмахнулся Антон после моего очередного вопроса. — Давай ты тихонько
