Восстание безумных богов. Магия крови - Ник Перумов
Вероятно, убогая деревушка была лишь перевалочной базой для таких, как Ахмаль, которые «всегда выходил, хабар носил». Быть может, там удастся сколько-то заработать на дорогу до Корвуса – чародеи сейчас везде нужны. Но время, время!..
Веспа в растерянности полез за пазуху и нащупал свернутый в трубку пергамент. Завещание Публия, полюби его все демонионы в мире!.. Веспа и забыл о нем. Он вытащил футляр, словно там могло оказаться что-то полезное, вытряхнул сверток (подивившись, что он какой-то тяжелый), и из свертка ему в ладонь немедленно выкатился золотой имперский денарий, за ним другой, третий, а потом – несколько розоватых маленьких кристаллов-преобразователей. Точно таких, какими пользовались маги Корвуса, какой сам Веспа некогда, вечность назад, вертел в пальцах, стоя в зале Совы в Капитуле.
Ахмаль аж подпрыгнул. Золото он чуял не хуже, чем голодная скопа – добычу.
– Ахмаль готов! – заверил он громко. – Сейчас идти давай! Чужанин, повезло тебе!..
– Запас еды и воды на три дня, – раздельно проговорил Веспа, демонстрируя монету. Мальчишка закивал так, что тюрбан съехал набок. – И только попробуй меня обжулить, весь мир узнает, что тебе верить нельзя!.. Выступаем сегодня, как можно быстрее. Жду тебя здесь, Ахмаль. Повезло тебе…
Денарий яркой бабочкой мелькнул в воздухе – и исчез в ладони Ахмаля. Мальчишка развернулся и припустил к селению так, что чуть тюрбан не потерял.
А Веспа расстелил свой плащ под сенью ближайших кустов. Тащиться в селение даже ради еды ему не хотелось – ничего ему не хотелось, разве что понять, что на него нашло. Идти на Равнину Гнева с первым попавшимся проводником? Зачем? Для чего?..
Только потому, что портал раскрылся здесь и есть смутное ощущение, что так и надо сделать?
Глупость, несусветная глупость! Не поддающаяся никакой логике! Нет, срочно в селение, купить на оставшиеся деньги лошадь и мчаться в Корвус! Так, чтоб ветер в ушах!..
Ему показалось, что он услышал тоненький смешок. Да… А ведь, прежде чем нырнуть в портал, он его уже слышал!..
«Иди вперед, смертный, не сомневайся, – шепнул на ухо тихий голосок, то ли детский, то ли девичий. – И не медли!»
Ну вот, еще какие-то новые сущности на его голову! Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что!..
– Что мне там делать? Что искать? – вопросил Веспа вслух, но ответа, естественно, не дождался.
Маг с тоской окинул взглядом разноцветный мертвенный пейзаж. На Равнину Гнева не ходят надолго, это он помнил из книг. Даже местные («всегда выходил, хабар носил») не рискуют проводить там дольше трех суток: древняя магия изменяет человека, убивает разум, калечит тело.
И сейчас Веспа не сунулся бы в это проклятое место, если б его не заставили. Конечно, в Корвус он непременно вернется, главное – выяснить, что же такое важное на этой Равнине, и живым оттуда выбраться.
И эти золотые денарии! Были ли они спрятаны в завещании изначально, Веспа сказать с определенностью не мог. В пирамиде футляр не показался ему тяжелым, хотя, конечно, в ту минуту маг мало что замечал вокруг себя. Но все-таки, все-таки…
Веспа потряс головой. Нет, эдак он ни к чему не придет, только силы растратит, а ему бы лучше отдохнуть. Впереди тяжелый поход – по проклятым землям, в поисках непонятно чего…
Эх, жаль, не сказал мальчишке прихватить котелок с горячей едой!
* * *
Путешествовать, держась кончиками пальцев за летающее кресло, – очень плохая идея.
Портал, куда нырнули Стихии, мало того что не рассчитан был на смертного человека – Рико едва наизнанку не вывернуло от окативших его чар, – так он еще и раскрылся не на земле, а в поднебесье. Стихиям-то хоть бы что, а вот с господином некромастером чуть родимчик не приключился, когда он увидел Твердыню, раскинувшуюся далеко внизу, под его болтающимися ногами.
Но и посмотреть было на что. Если б не остатки прежних снежно-белых стен, кое-где заплатами виднеющихся в серых, красноватых, черных строениях, Рико бы Твердыню нипочем не узнал. Она стала выше (или это равнина сделалась ниже?) и расползлась на половину всего плато. Острые каменные шпили, стеклянные купола, уходящие под землю то ли мастерские, то ли лаборатории, тоненькие трубы, извергающие разноцветный дым, ряды загадочных белых сфер – и всюду бурлящая магия и тянущиеся там и сям до боли знакомые черви-конструкты, те самые, Рико же измысленные «пиявицы», полные силы, уложенные на специальные мостки, а потом уходящие в небо, в аэр и дальше…
Как они смогли все это воздвигнуть, как и когда?.. Чуть больше седмицы назад, когда Рико привел своих мастеров к Твердыне, не было и половины всего этого. Неужто они творят новое силой мысли, словно в сказках? Пожелал – и р-раз, вот тебе новая башня или, там, заклинательный покой с полным набором рунных камней…
Впрочем, сейчас у Рико были заботы поважнее, чем рассуждать о безумных магах, засевших в Твердыне вместе с его бывшим Учителем. Руки начинали уставать, а Стихии и не думали снижаться – напротив, облетали крепость широким полукругом, уделяя особое внимание тянущимся за пределы аэра «пиявицам».
На самого Рико они обращали внимания не больше, чем на мошку, присевшую отдохнуть на подлокотник, а про Черныша, похоже, и вовсе забыли.
– Удивительно, до чего иной раз доходят смертные. Наворотили-наворотили, накопили силы, а все равно с нами не сравнятся…
– И зачем им столько? Что они будут с этим делать?..
– Как что, Волна?.. То же, что и мы. Пробивать канал внутрь, к настоящей сокровищнице.
– А для чего им она, брат? Ну пробьют – а как были смертным прахом, так и останутся.
– Хм-м, ну не скажи. Вспомни хоть тех, кто испортил нам Людариум…
Некоторое время они молчали, лишь ветер свистел вокруг; Рико успел продрогнуть до костей и почти перестал чувствовать пальцы. Плохо, очень плохо…
– Мы можем повторить то, что не смогли сделать на юге, – произнесла Молния. Рико хорошо запомнил ее резкий голос.
И тут ударил такой порыв ветра, что кресла мгновенно отнесло в сторону.
Белесое пасмурное небо на глазах потемнело, набрякло чернотой. Зенит потяжелел, прогнулся, набух гигантской мутной каплей; ветер испуганно метался над Твердыней, и Рико с ужасом ощутил, как его раскачивает и как пальцы медленно начинают соскальзывать с деревянного порожка, за который он цеплялся.
А потом «капля» оторвалась от туч и повисла темным вращающимся веретеном, сквозь которое смутно проступал облик быкоголового
