Восстание безумных богов. Магия крови - Ник Перумов
«В-ворон?..»
«Темный вот-вот обратится против нас, и не он один. И сил у них еще много. Пора и нам ковать боевой молот, Золотая».
Глава XXIV
Самое странное, что Ита была жива.
Как она успела сбежать, когда Темный сокрушил-таки ловушку и вырвался, горя жаждой убийства, она и сама не ведала. Может быть, повезло, что он хотел уничтожить не только ее, но и Стихий – и, как тот охотник, погнавшийся сразу за двумя драконейтами, не поймал ни одного.
Как бы там ни было, а огненный шторм в собственной голове и пронзительная боль надолго отправили Иту в обморок, а очнулась она… ну конечно, опять в знакомой кладовке, среди поломанных метел и треснувших горшков. Только если в прошлый раз она видела себя подростком, то сейчас ей вряд ли было больше семи.
Она потеряла много сил, очень много. Даже боевую косу не удержать. Впору было лечь на топчан, зарыться лицом в ветхое лоскутное одеяло и прекратить всякое сопротивление. Но Ита так не умела.
Снаружи, кажется, полыхал пожар – в щель между косяками и войлочной занавеской, служившей в каморке дверью, проникали оранжевые сполохи. Что этот Темный болван сделал с ее обожаемым телом, Ите не хотелось даже думать, но, раз уж она жива, значит, и тело так или иначе цело.
Ита села на топчане, зажмурилась, обхватила руками острые коленки. Что у нее еще осталось? Какие-то части темных зеркал точно: заклятие было сложное, с самовоспроизводящимися элементами, так сразу и не уничтожить. А еще?
Все. Ита судорожно вздохнула. Все. Кроме себя самой, у нее больше ничего нет.
Кроме себя самой…
Она открыла глаза и с сомнением уставилась на свои тонкие, словно палочки, руки. Много ли крови вмещает это невесомое тело? Да и настоящая ли это кровь, сработает ли ее магия здесь, в воображении?
«Если я верю, что нечто истинно – оно истинно. Если я верю, что одолею врага, будучи даже в шаге от смерти, – я его одолею. Даже если мне суждено погибнуть – я погибну с верой, что шла к победе, а не сдалась, не склонилась, не уступила. В конце концов, все, что происходит – происходит только у нас в голове, так говаривали иные мудрецы в Арморике. Сейчас я могла бы многое им рассказать… Но я знаю, что мы – то, во что мы верим. И если я верю, что могу поднять боевую косу, – я ее подниму, не сейчас, так вскоре».
Ита оскалилась.
Темные зеркала – хорошая, прочная основа. Из нее выйдет прекрасная ловушка, а если не ловушка, то что-нибудь еще, магия крови – крайняя мера, но весьма действенная. Главное – точный расчет.
Пора пойти и выяснить, какое оружие может понадобиться с наибольшей вероятностью. Время в любом случае работает против Иты, так что нет смысла экономить ни силы, ни саму жизнь. Она или вырвется из ловушки, или погибнет.
Девочка поднялась, выбрала среди метел наиболее прочную на вид, постучала черенком об пол. Сгодится. Боком взгромоздилась на метлу, осторожно отодвинула завешивающий вход войлок – и метла тихо-тихо заскользила над полом темных коридоров памяти бывшей баронессы Иты Ормдаль, заполненных тревожными огненными сполохами. Туда, где ярилось оранжевое пламя, где ждали ее осколки темных зеркал…
* * *
Квинт нырнул в портал внутри пирамиды, совершенно уверенный, что выйдет где-нибудь на восточном побережье Корвуса или на худой конец в окрестностях Константии. И отчего, дубина, не спросил, куда портал-то открылся! Ведь Публий после обряда показался ему очень странным, будто замкнувшимся в себе, – надо было спросить, разузнать, не входить просто так, в конце-то концов!
Но горевать было поздно. Портал выплюнул Веспу в серый полдень, полный пыли, запаха дыма и каких-то странных магических вибраций, каких Квинт прежде не испытывал. Ему хватило одного взгляда на окружающее, чтобы понять: это не Корвус.
Но портал, увы, уже захлопнулся.
Квинт стоял на краю пустыни. Обыкновенно и пустыни, и степи, и леса не сменяют друг друга резко: леса сходят на нет постепенно, тянутся по поймам и распадкам густые кустарники, рощи темнеют там и тут, словно деревья никак не соглашаются оставить землю в одиночестве, травяные кочки и колючие низкие заросли еще долго бегут среди песков… Но здесь пустыня начиналась так, как начинается море: вот – берег, на котором еще растет трава, ползают жучки и муравьи, а вот – песчаный, абсолютно безжизненный прибой, где каждая песчинка своего цвета, где в общем сероватом мареве, будто течения, возникают и тянутся языки алого, бирюзового, золотистого, черного песка…
Веспа знал это место по многим описаниям.
Равнина Гнева. Место битвы Древних богов, кладбище могучих артефактов, место, где по сей день разлита смертельная магия. До Корвуса отсюда – сотни и сотни лиг. До резиденции Совы в Константии. До Куртии…
– Сожри меня мантида! – простонал он. – И что мне теперь делать?..
Открыть обратный портал Квинт бы сейчас не решился: даже со своими новыми знаниями, даже помня, как это делала – кажется, так давно! – покойная Сальвия Альта. Может быть, если б не было этих странных эманаций от пустыни, он бы в отчаянии рискнул, но здесь не место для неустойчивых чар, слишком велика вероятность попасть не туда, или, хуже, выйти не тем, кем вошел, или вовсе оказаться разорванным в клочья.
Нет, придется как-то выбираться без портала.
Впереди – разноцветный песок и торчащие из него скалы цвета старой кости. Позади – заросшие кустарником холмы и между ними крошечная, какая-то неопрятная на вид деревенька. Ни полей, ни огородов…
«Он же пообещал: я отправлю тебя в Корвус, к Куртии! Почему сюда, почему?!..»
– Эй, чужанин!
Квинт обернулся: шагах в двадцати от него стоял, подбоченившись, тощий черноглазый подросток в потрепанной серой одежде, в просторном плаще и тюрбане навроде тех, что носят в Шепсуте. На поясе у него красовался внушительных размеров тесак.
– Проводник ищешь, чужанин? Великий Могильник хочешь идти? Тогда Ахмаль – тот, кто нужен! Повезло тебе!..
– Да уж… – пробормотал Веспа.
Не нужен ему никакой Великий Могильник, и сама Равнина Гнева не нужна, да и Ахмаль в придачу. И денег у него все равно нет.
Ему нужны Куртия и Корвус…
Но ведь отчего-то он оказался именно здесь? У Веспы возникло стойкое убеждение, что никакой ошибки не произошло, портал доставил его туда, куда надо. Но почему так и что с этим делать – никто ему объяснить не потрудился.
– Ахмаль проведет! – продолжал мальчишка напористо, как рыночный зазывала. – Ахмаль Великий Могильник во-от
