Змеиный крест - Энни Вилкс
Это не поддававшееся движениям воздуха облако было создано Аринеллой, и создано мастерски. Келлфер, предусмотрительно приказавший наставнице скрыть происходящее от всех любопытных глаз, оказался тысячу раз прав: хоть послушникам и велели остаться в кельях, на пути к портальным столбам Ингард то и дело видел в окнах пытливые, настороженные лица, вглядывавшиеся в этот полог. Сам Ингард сначала посчитал, что запрета выходить будет достаточно, но Келлфер оставался непреклонен: он утверждал, что кто-то в Приюте связывается с Пар-оолом.
Отмахнувшегося было от этой информации и назвавшего туман развлечениями скучающих магов Ива Стелера Келлфер тут же обнадежил: пар-оольцы знают о плане восстановить защиту. Синий герцог прикусил язык, а новость мигом разошлась, повторенная на разные лады.
Никто всерьез не мог рассчитывать, что Пар-оол не узнает о плане, но эта небрежно брошенная фраза вызвала настоящую панику. Роберту пришлось выступить перед возмущенными герцогами и напомнить, что дорога, которой Йорданка Петьер, сестра герцога Коричневых земель, вызвалась провести всех, не известна ни одному пар-оольцу и ни одному не принадлежащему к семье Петьер человеку. План был несложным: пройти сквозь взломанный Карионом и проверенный Сином портал, появившись на границе Зеленых и Коричневых земель, — а значит, на границе горного хребта, скрывавшего в своей глубине Разлом, — и тайно юркнуть в меняющееся магическое пространство. Окажись небольшой отряд там, их было бы не обнаружить с помощью магии — при соблюдении определенных правил — и тем более не уничтожить махом. Близ Разлома шепот звучал иначе, и его сбитое воздействие на струны мира было фактически безопасно. Даже сотня пар-оольцев, если бы они столкнулись с участниками похода, пала бы под напором десятка опытных воинов, знающих местные скалистые проемы.
Среди собравшихся сильных воинов было около двадцати.
Вход через скрытое ущелье в ветвившийся на сотни лиг каменный лабиринт был сокрыт от посторонних веками, оставаясь не запечатлевавшейся ни в одной книге тайной семьи Петьер. Если Келлфер был прав, пар-оольцы караулили Разлом, но вряд ли предусмотрели возможность пройти сквозь неприступные горы, вместо того чтобы обогнуть их. Известных всем и известных узкому кругу лиц входов на территорию каменного плато, ведущего к Разлому, было около сотни, — и именно их могли сторожить пар-оольцы и подчиненные ими несчастные радчане. Ни один из этих лазов не требовался Йорданке, что давало кампании большое преимущество.
Ингард осматривал сбившиеся кучками группы спешившихся в ожидании людей, вглядываясь в лица, но предчувствие будто сошло с ума: он видел смерть, и тут же она расцветала жизнью. Он обсудил бы это с Робертом, но тот что-то доказывал Лианке Веронион, поправлявшей на себе мужской стеганый колет горчичного цвета с едва заметной желтой полосой и закреплявшей перевязь для короткого меча. Роскошные локоны желтой герцогини были небрежно убраны под простой шаперон, в высоком сапоге без каблука виднелся нож. Если бы Ингард не знал ее в лицо, он и не поверил бы, что перед ним одна из могущественнейших женщин Империи.
Сопровождавшая Лианке рослая воительница в кожаном доспехе учила Тамаланию взбираться на лошадь, придерживая стремя, но той удавалось плохо. Невысокая, да еще и почему-то одетая в платье и укутанная в короткий меховой плащ Тамалания раскраснелась — то ли от смущения, то ли от жары, но охранница Лианке невозмутимо помогала ей слезть, и Тамалания начинала все заново. На расстоянии нескольких шагов за девушками внимательно наблюдал герцог Карион. Почувствовав взгляд Ингарда, он поднял глаза, и директора протряхнуло от внезапного холода.
«Видишь смерть?»
Ингард отрицательно покачал головой. Разбираться с тем, как именно Кариону удалось проникнуть в его мысли, не обладая талантом знатока разума, времени попросту не было. Казалось, черный герцог тут же потерял к нему всякий интерес.
Амен Рианон, отец исчезнувшей Веллы, показывал еще шестерым — троим высоким тонкокостным уроженцам Желтых земель, двоим из свиты синего герцога и сопровождавшему Кариона шепчущему — карту и активно жестикулировал, что-то объясняя. Воины Желтых земель были одеты удобно и по-зимнему, у каждого имелось по два клинка — длинный и короткий, а у одного за спиной виднелись короткие копья. Остальные были подготовлены хуже: вместо стеганых колетов воины Синих земель носили плащи поверх прохваченных серебром курток, а воины Серых и вовсе не имели ни капюшонов, ни шаперонов, хоть и перехватили шеи широкими полосами ткани, которую можно было бы намотать на голову.
— Ай! — вскрикнула Тамалания, зацепившись юбкой за седло и неуклюже замахав руками. Ее наставница поддержала девушку за спину, перехватила повод кривящей голову лошади и невозмутимо похлопала по передней луке.
И тут же рядом с ними оказался Карион. Теперь он стоял к Ингарду спиной, и директор не слышал, что черный герцог бросил воительнице, но, кивнув, та отступила с его пути. Уже восстановившая равновесие Тамалания что-то сказала черному герцогу, еле удерживаясь на танцующей от нетерпения лошади, но тот покачал головой и провел пальцами по бурому боку — животное встало как вкопанное. Он подтянул стремя, а затем обратился к охраннице. Она выслушала его внимательно и кивнула, не переча. Тамалания улыбнулась. Карион неожиданно положил свою руку поверх ее маленькой, сжимавшей повод ладошки, и Тамалания застыла, совсем как лошадь.
Проницательный Ингард почувствовал, как внутри отозвалось теплом их взаимодействие: неожиданная, но, похоже, очень крепкая пара. Некстати вспомнилось взволнованное лицо Кариона, когда он пришел спросить про судьбу Тамалании, и как ходили на его скулах желваки, пока Ингард формулировал ответ. Между этими двоими сиял заметный только ему свет, разрывавший бурую пелену сомнений и страха остальных. Ингард никогда не видел, как касаются друг друга Келлан и тогда еще Алана, но сейчас искренне посочувствовал наставнику.
— Долго еще ждать? — ни к кому не обращаясь, спросил Ив Стелер. Как и его жена Даника, как и громила рядом с ними, герцог Синих земель не спешился, восседая на рослом гнедом жеребце с поистине императорской статью. Его расшитый серебряными нитями парчовый плащ, слишком помпезный для похода, укрывал круп жеребца почти до середины хвоста. — Уже четверть часа как директор задерживается. Мы разве не торопимся?
Теперь он смотрел на Роберта.
«Как мама-утка», — вспомнил Ингард и усмехнулся.
— Торопимся в вечный покой, — лениво протянул Сфатион Теренер, тоже не спускавшийся с лошади и укутанный исцеляющими заговорами так, что
