Винтик для Смерти - Денис Нивакшонов

Игорь резко выключил приёмник. В комнате повисла оглушительная тишина.

Он сидел, тяжело дыша, и смотрел на чёрную решётку динамика. Он был прав. Винтик был ключом. Но он открывал не дверь к пониманию системы. Он открывал дверь в прошлое. В самый корень травмы.

Димка регистрировал последствия. А этот… этот «приёмник» ловил причину. Эхо того самого момента, который всё и начал.

Игорь понял. Чтобы победить Димку, чтобы понять правила игры, ему нужно было не смотреть вперёд, в будущие несчастья. Ему нужно было вернуться назад. В ту самую песочницу.

Он посмотрел на свои дрожащие руки. Страх никуда не делся. Но теперь у него было направление. Цель.

Он должен был услышать тот день до конца. Даже если то, что он услышит, убьёт его.

Эхо песочницы

Игорь забаррикадировался в своей комнате. Отец пытался что-то спросить про приёмник, но Игорь отмахнулся, бормоча что-то о «радиолюбительстве» и «скучных вечерах». В глазах отца читалось облегчение — сын нашёл хоть какое-то занятие, — смешанное с нарастающей тревогой. Занятие это выглядело слишком уж одержимым.

Игорь не спал всю ночь. Он сидел над «Спидолой», крутил ручку настройки, ловя в шипении обрывки голосов, звуков, обрывки прошлого. Он слышал ссоры родителей из соседней квартиры, давно умершего диктора местного радио, пьяные песни у подъезда — всё это было призрачно, наложено друг на друга, как слои старой краски.

Но он искал одно. Тот самый частотный диапазон. Тот самый металлический ритм, сквозь который пробивался детский плач и скрип качелей.

Он нашёл его ближе к утру. Стрелка дрогнула и замерла в самом конце шкалы, в зоне, где обычно был только треск. Шипение снова обрело тот самый структурированный, ритмичный характер. Тик-так. Тик-так. Как десятки часовых механизмов.

Игорь прильнул к динамику, затаив дыхание.

Сначала — ничего. Только этот нервирующий, механичный стук. Потом, как будто из-под толщи лет, прорвался смех. Его смех. Смех Димки. Беззаботный, звонкий.

Сердце Игоря сжалось. Он увеличил громкость. Рука дрожала.

…сюда кинь лопату!…

…смотри, какой тоннель получается!…

Голоса были такими ясными, будто он и вправду перенёсся на двадцать лет назад. Он чувствовал запах тёплого воздуха, слышал гудок завода, который тогда ещё работал.

А потом — новый звук. Не из прошлого. Со стороны. Громкий, настойчивый стук в дверь.

— Игорь! Вырубай эту трескотню! Спать мешаешь! — это был голос отца.

Игорь вздрогнул, чуть не уронив приёмник. Его концентрация рухнула. Он крикнул в ответ что-то невнятное, отмахнувшись, и снова прильнул к динамику.

Но момент был упущен. Частота уплыла. В динамике снова шипело и трещало. Прошлое захлопнулось.

Ярость, внезапная и слепая, охватила его. Он вскочил, пнул ножку стула так, что тот с грохотом полетел к стене, и сжал кулаки. Он был так близко! Так близко!

Ему нужна была тишина. Абсолютная тишина. Место, где никто и ничто не сможет ему помешать.

И он знал, где это место.

Он выглянул в окно. Рассвет только-только начинал размывать черноту ночи. Улицы были пустынны. Он быстро собрал «Спидолу» в рюкзак, нашёл старый папин фонарь и, крадучись, словно вор, вышел из квартиры.

Его цель была та самая песочница.

Воздух был ледяным, обжигал лёгкие. Он бежал, его шаги гулко отдавались в предрассветной тишине. Он чувствовал себя безумцем, но это было безумие действия, а не паралича. Он что-то делал.

Песочница была такой же, как и всегда. Мёрзлой, безжизненной. Качели скрипели на ветру, словно призраки самих себя. Игорь обошёл её кругом, подходя к тому самому месту, где они с Димкой строили свою роковую крепость.

Он поставил рюкзак на мёрзлый песок, достал «Спидолу», подключил её к переноске, которую стащил из гаража, и воткнул вилку в розетку уличного фонаря. Свет фонаря померк, но приемник ожил.

Его руки дрожали уже не от страха, а от нетерпения. Он повернул ручку, ловя знакомую частоту. Шипение, треск… и вот он. Тот самый ритм. Глубже, четче, чем дома. Здесь, в эпицентре, он был мощнее.

Он присел на корточки, прижав ухо к решётке динамика.

И услышал.

…нет, я главный! Я придумал!… — его собственный голос.

…ладно, давай тут… — голос Димки.

Потом — звук двигателя. Далёкий, нарастающий. Не тот, что был тогда. Более… механический, металлический. Тот самый стук, что он слышал в приёмнике. Он становился громче, заглушая детские голоса.

Игорь зажмурился, концентрируясь изо всех сил. Он должен был услышать больше. Что это был за звук? Откуда он?

И тогда, сквозь шум двигателя и тиканье механизмов, он услышал третий голос. Тихий, сиплый, абсолютно чуждый. Не детский и не взрослый. Лишённый всяких эмоций.

Голос сказал всего одно слово.

— На-а-а-з-на-а-а-че-ние…

И в тот же миг Игоря отбросило от приёмника. Не физически. Ментально. Волной чистого, нефильтрованного ужаса. Перед его глазами вспыхнуло ослепительно белое пятно, а в ушах раздался оглушительный визг — звук ломающейся кости и детский крик, слившийся воедино.

Он упал на спину, зарываясь пальцами в песок. Он не мог дышать. Он снова был там. В тот момент. Он чувствовал удар, боль, запах бензина и горячего песка.

Приёмник на краю песочницы захлёбывался шипением, и из его динамика, искажённый до неузнаваемости, прорвался голос Димки. Но не детский. Современный, ледяной, полный нечеловеческой ярости.

— НЕ СМЕЙ! НЕ СМЕЙ КОПАТЬСЯ ЗДЕСЬ!

Это был не эфир. Это была прямая угроза. Сквозь время. Сквозь слои реальности.

Игорь в панике отполз, спотыкаясь, хватая ртом воздух. Он смотрел на приёмник, из которого лился этот чудовищный, сплавленный из прошлого и настоящего голос.

А потом свет уличного фонаря погас окончательно. Вилка выскочила из розетки. «Спидола» замолкла.

В наступившей тишине, нарушаемой только его собственным прерывистым дыханием, Игорь понял несколько вещей.

Первое: то, что произошло в песочнице, было не случайностью. Это было «назначение». Кем-то или чем-то спланированное.

Второе: Димка не просто знал об этом. Он был частью этого. Его нынешняя сила, его холодная уверенность — родом отсюда, из этого момента.

И третье, самое главное: Димка его боялся. Боялся того, что Игорь может докопаться до правды. До источника его силы.

Страх внутри Игоря сменился холодной, хищной решимостью.

Он поднялся на ноги, отряхнулся и подошёл к приёмнику. Выдернул винтик из оси конденсатора и сунул в карман.

У него теперь было оружие. Не против последствий, а против причины.

Он посмотрел на тёмные окна спящего посёлка. Где-то там ходил Димка, его друг и враг, хранитель ужасного баланса.

Но теперь Игорь знал, что у этого хранителя есть