Аркан 22 - Анна Александрова (современный автор)
Аревик Варданян, носившая сценическое имя Sunny, приехала в Москву из Сочи шесть месяцев назад. Из ресторанной певички, развлекающей утомленных солнцем и пивом туристов, она всего за полгода выросла в настоящую поп-звезду. Съемки, концерты, приглашения на ток-шоу. Все это свалилось на нее так внезапно и в таком бешеном объеме, что можно было бы полететь кукухой. Но она себя чувствовала в свете сценической рампы и лучезарной славы так легко, как будто была рождена для этого. Она и была. В их большой дружной армянской семье все знали, что Аревик засияет однажды, все в нее верили. Папа, не раздумывая, продал гостевой дом, чтобы оплатить дочери запись первого музыкального альбома и большую пиар-кампанию. Семья всегда была рядом.
Брат Давид, любимый братик, сопровождал ее на выступлениях, ограждая от слишком настойчивых поклонников и непристойных предложений. Единственный мужчина, который допускался в гримерку к Аревик, – продюсер Макс. Но он держался с ней уважительно и лишь иногда позволял себе дружески приобнять девушку за плечи, осторожно оглядываясь на реакцию Давида.
Благодаря тому, что все расходы по проекту «Sunny» семейство Варданян взвалило на себя, Аревик не зависела от продюсера. Это она, вернее, семья, оплачивала его труд, а не он вытащил на свет из неизвестности хорошенькую певичку, как бывает частенько. А теперь они все в плюсе. В огромном плюсе.
– Давид, а поехали завтра в Сочи. Так по маме соскучилась… и по морю, – мечтательно улыбалась девушка, разглядывая букет подсолнухов.
– У нас послезавтра съемки в ток-шоу… «Угадай что-то там», – вмешался Макс.
– Фу на вас… противные, – махнула рукой Аревик.
Но нет, она не расстроилась. Оптимизм и любовь к жизни были у нее в крови. Она умела радоваться каждому дню, жить в моменте, получать удовольствие здесь и сейчас. Да и как тут не радоваться жизни, когда ты красивая, яркая, солнечная, популярная и теперь уже богатая. Чего ей не хватало, быть может, так это личного принца на белом коне. Не повстречался все еще, да и некогда с принцами дружбу водить, когда надо мир собою освещать.
Аревик покрутила в руках карточку, извлеченную из подсолнухов. Этот поклонник присылал ей всегда только желтые цветы: нарциссы, лилии, розы. Всегда желтые. Всегда с черной карточкой внутри и короткой, но емкой фразой. В первый раз он прислал ей вместе с букетом и золотой талисман, подписав карточку: «Удачи, Солнце».
Удача действительно накрыла с головой после этого. И хотя Давид не верил в такое, Аревик носила подвеску, даже не пытаясь узнать, что за знак на ней начертан. Она просто по-детски верила, что весь мир к ней благоволит и любит ее и все, что ни делается, делается ей во благо.
Вот и этот человек с желтыми букетами вызывал в ней любопытство и заочную любовь. Покровительственный тон, в котором написаны были записки, намекал на сильного, влиятельного, могущественного… нет, не принца… короля. Кто же он? Почему до сих пор не знакомится, а общается только букетами да короткими записками? Что значит «круг двадцати двух»? Что значит «увидимся»? Да еще сегодня…
– Макс, а в Москве есть ночной клуб «Двадцать два»? – спросила Аревик полушепотом, чтобы брат не услышал (он был занят разговором с охранниками).
– Не-а… не знаю о таком. Давай посмотрим. – Максим быстренько набрал название в приложении «Яндекс. Карты». – Не-а, нет клуба. Ресторан есть. Но он какой-то не айс, не наш уровень, детка. Обычная шашлычка.
– М-м-м-м-м… как шашлыка захотело-о-о-о-ось. Хочу!
Аревик топнула ножкой и состроила милейшую мордочку брату, распахнув и без того огромные глаза и поджав пухлые губы. Ну, ребенок ребенком! Давид поворчал на прихоть сестры, но недолго, для виду больше. Шашлыка и ему хотелось. Хорошего кавказского шашлыка на шампуре, а не этих непонятных медиум-уэлл стейков на фарфоровых блюдах в помпезных московских ресторанах.
Через сорок минут, смыв сценический макияж и переодевшись в обычное, Аревик в сопровождении неизменных своих спутников уселась в машину, и все трое поехали в шашлычку. Никто из них не заметил, как следом двинулся серый микроавтобус. Далеко отъехать не успели. Все произошло внезапно, быстро и непонятно как. Под колеса их автомобиля бросился человек. Бомж по виду, но человек же. Визг тормозов, глухой удар. Хорошо, у Давида реакция кошки, успел затормозить. Человек же распластался на их капоте и по-актерски драматично сполз под колеса. Давид и Макс выскочили из машины поднимать и отряхивать незадачливого бомжа, который валялся на земле в свете ярких ксеноновых фар.
– Живой?
– Живой!
– Куда ты прешь, скотина неразумная? – горячился Давид, хватая деда за грудки и одновременно щурясь от бьющего в глаза света.
– Тише-тише, тише, Дава, это подстава, – успокаивал его Макс, а дальше обратился к бомжу: – Денег хочешь?
– Ум-мгу, – промычал нечленораздельно дед.
– Хрен тебе, у нас видеорегистратор. Там зафиксировано, что ты сам под колеса кинулся. Если где твои дружки с камерой сидят, то пусть умоются. – Он осмотрелся вокруг, но темень на контрасте с ярким светом фар не давала увидеть злодеев. – Пошел отсюда! Макса Золотницкого еще никто не разводил! Дебилы! Пусть идет, Дава, брось его. Поехали. Аревик где?
– Аревик? – Давид подскочил к машине, заглядывая на заднее сиденье, где еще пять минут назад сидела его сестра. – Ареви-и-и-и-и-ик!
Но зря он рвал темноту криками, девушки нигде не было. В ночи, в злобе, в минутной панике они не видели ничего, кроме ненавистного бомжа, не слышали, как притормозил за ними микроавтобус, как кто-то поманил Аревик из машины и утащил ее на сильных руках, зажав рот. Все произошло внезапно, быстро и непонятно как.
Глава 4
Сестра
С-с-с-с-с… Что это? Чайник свистит или в голове шумит? Алексей приоткрыл правый глаз. Стянул с тумбочки часы: время 6:42. Какого черта? «Алена! Алена, выключи чайник!» – громко думал Алеша, зависая между сном и реальностью. Шум воды из ванной комнаты с чувством посылал Алексея куда подальше от имени сестры Алены. Ее черный кот Бегемот томно мурлыкал прямо в ухо и щекотал шею усищами.
– Мгм-гм, – ворчал Алексей, не в силах разлепить ни рот, ни глаза.
Но все-таки встал, прошлепал на кухню, выключил газ, покормил кота, уселся за стол и, уставившись в стену напротив, продолжил существование где-то между мирами.
Сон странный приснился. Дурацкий сон. Снилась башня, а в ней у окошка сидит Лада Миртова с золотой косой до земли. А у башни… у подножия… то ли баран, то ли козел. Страшный, как черт. Только Алеша во сне знал, что он черт и есть.
