Хроники 302 отдела: Эффект кукловода - Алексей Небоходов
В нескольких сотнях метров от кафе, в густом полумраке переулка, автомобиль выглядел частью обычного городского пейзажа. Сквозь слегка запотевшие окна едва различались силуэты двух людей в напряжённом ожидании. Варвара на пассажирском сиденье задумчиво теребила тонкие кожаные перчатки, периодически поглядывая в бинокль на вход в кафе. Виталий за рулём оставался неподвижным, изредка бросая быстрые взгляды в зеркала заднего вида.
– Дима великолепно вошёл в роль, – прошептала Варвара, не отрывая глаз от бинокля. – Выглядит так, будто сейчас развалится на части. Жутко убедительно.
Виталий коротко усмехнулся, расслабленно удерживая руки на руле:
– Да, Варя, он действительно талантлив. Иногда даже мне страшно от его убедительности. Главное, чтобы Евгений купился на эту трагедию. Если всё пойдёт не так, действовать придётся быстро.
Варвара лишь молча кивнула, продолжая наблюдение. Внутри неё росла едва ощутимая тревога – словно Дмитрий шёл по краю пропасти, балансируя между успехом и катастрофой.
Тем временем Дмитрий ощущал, как внутреннее напряжение растёт с каждой секундой. Он осторожно поднёс к губам рюмку, медленно отпил и поморщился, демонстрируя отвращение и усталость от себя и собственной слабости. Глаза его стали ещё тусклее, плечи опустились, и казалось, что воздух вокруг сгустился.
В этот момент дверь кафе тихо открылась, и вошёл мужчина средних лет в тёмном свитере и кожаной куртке. Дмитрий сразу узнал Евгения по фотографии, изученной накануне. Однако он продолжал смотреть на стол перед собой, рассеянно водя пальцем по краю рюмки. Евгений задержался у входа на мгновение, делая вид, будто не знает, куда присесть.
Его взгляд нерешительно пробежал по залу, и Евгений, словно случайно, занял место за соседним столиком рядом с Дмитрием. Некоторое время он молча изучал меню, затем слегка наклонился и негромко спросил:
– Извините за беспокойство, у вас не найдётся зажигалки? Забыл свою дома, возвращаться уже сил нет. Такой день, что пусть скорее закончится.
Дмитрий медленно поднял глаза, словно с трудом выходя из болезненных мыслей, и молча протянул зажигалку. Евгений благодарно принял её, прикурил и не спеша возвращать, заметил с лёгкой улыбкой:
– Вижу, у вас день не лучше моего. Простите за навязчивость, но иногда проще поговорить с незнакомцем, чем бесконечно гонять мысли в одиночестве. Если, конечно, вы не против.
Дмитрий устало уставился в свой стакан и ответил тихо и равнодушно, изображая человека, которому давно уже всё безразлично:
– Я давно ни против, ни за. Считайте, что говорите со стеной. От меня сейчас столько же пользы.
Евгений снова улыбнулся, слегка кивнув в знак согласия. Его взгляд осторожно изучал Дмитрия, стараясь не выдать напряжённого внимания:
– Понимаю. Иногда кажется, стена – лучший собеседник. Она не задаёт вопросов и не пытается дать ненужные советы. А иногда ей можно сказать то, что никому другому не скажешь.
Дмитрий печально усмехнулся, позволив себе чуть больше откровенности:
– Стена или незнакомец – разницы никакой. Иногда хочется, чтобы кто-то просто выслушал, не пытаясь сразу решить твои проблемы. Но даже на это надежды нет. Люди всегда пытаются помочь, не понимая, что помочь иногда уже невозможно.
Евгений помолчал, затянулся сигаретой и аккуратно положил зажигалку обратно на стол Дмитрия простым, почти незначительным жестом:
– Бывают ситуации, когда действительно не знаешь, как поступить: сделать вид, что понимаешь, или просто промолчать и оставить человека наедине с собой. Я давно понял, что молчание ценнее сотни бесполезных слов. Хотя иногда трудно удержаться от вопросов. Вы это наверняка знаете.
Дмитрий кивнул, вертя зажигалку в руках, и с мрачной усталостью ответил:
– Знаю. Особенно, когда вопросы не дают ответов, а запутывают ещё больше. Тогда думаешь, лучше вообще не спрашивать. Но ведь от мыслей не убежишь, правда?
– Правда, – тихо согласился Евгений, сочувственно наблюдая за Дмитрием, хотя внутри холодно оценивал каждую его реакцию. – Иногда мысли настолько громкие, что их не заглушить даже шумом города. А уж водкой и подавно.
Дмитрий горько усмехнулся, будто пойманный на слабости:
– Водка не решение, скорее приговор. Но иногда нет сил сопротивляться. Когда уже всё равно и кажется, хуже не станет, остаётся ждать конца дня. А там, может, уже и ждать нечего будет.
Евгений внимательно слушал, чуть прищурившись, будто пытаясь прочитать что-то между строк. Наступила короткая пауза, полная скрытого напряжения. Наконец Евгений осторожно произнёс, продолжая поддерживать образ случайного собеседника:
– В такие моменты лучше ничего не ждать. Попробовать смириться с тем, что есть. Звучит просто, а на деле почти невозможно. Но иногда, может, стоит попробовать?
Дмитрий снова вздохнул, словно слова Евгения задели в нём что-то глубоко скрытое, и молча кивнув, отпил ещё немного водки. Он идеально вживался в роль человека, сломленного жизнью и безучастного к чужим советам.
В нескольких сотнях метров от кафе Варвара снова подняла бинокль и тихо сказала:
– Контакт установлен. Всё выглядит естественно, Дима держится отлично.
Виталий негромко выдохнул:
– Хорошо. Главное теперь, чтобы Евгений не заподозрил подвох раньше времени. Если всё продолжится так же, скоро он сам сделает следующий шаг.
Варвара кивнула, не отрываясь от наблюдения, ощущая растущее нервное напряжение. Казалось, даже городская ночь затаила дыхание, наблюдая за опасной игрой.
В кафе Евгений, почувствовав, что доверительный контакт установлен, позволил себе чуть расслабиться, незаметно сменив позу. Он слегка подался вперёд и смягчил голос, будто говорил о сокровенном:
– Вы говорите так, будто потеряли что-то очень важное. Простите за вопрос, но что именно произошло? Понимаю, я всего лишь незнакомец за соседним столиком, но иногда случайному человеку легче открыться. Не боитесь, что воспользуюсь вашим доверием?
Дмитрий на мгновение опустил взгляд, медленно покачал головой и с усталой обречённостью ответил:
– Чего бояться? Мне нечего терять. Вы правы: иногда незнакомцам проще рассказать то, что скрываешь даже от самого себя. Если коротко, у меня всё рухнуло по цепочке. Сначала семья, потом работа, а следом и всё остальное. Когда мир вокруг тебя разваливается, остаёшься наедине с пустотой, и кажется, это уже не изменить.
Евгений внимательно слушал, осторожно взвешивая каждое слово:
– Простите за прямоту… а что именно случилось с семьёй? Это было внезапно или…?
Дмитрий нахмурился, словно болезненные воспоминания вновь ожили, и тихо ответил, тщательно контролируя каждую интонацию:
– Скорее внезапно для меня. Хотя сейчас понимаю, к этому всё шло давно. Жена ушла к другому, дочь после развода почти перестала общаться. Знаете, самое страшное – не одиночество, а чувство, что ты никому не нужен. После этого и работа потеряла смысл. Наверное, сам виноват. Просто
