Раскол - Рита Хоффман
Дом. Колыбель магии. Место покоя и тишины.
Пролетев сквозь туман, Латиш увидел знакомые очертания гор и возликовал: выпустил в небо струю огня, зарокотал и ринулся вниз, мечтая коснуться земли, породившей его и ему подобных.
Но чем ниже он опускался, тем отчетливее понимал: что-то не так.
«Нет… О нет…»
Тяжело развернувшись, он полетел к рощам, туда, где на стволах вековых деревьев зверомаги строили дома и святилища.
«Не смотри. Не смотри…»
Голые ветви. Ни одного клочка зелени. Вонь болот.
Он приземлился, выпустил из лапы сундук и обратился. Босые стопы погрузились в грязь, в нос ударил запах тлена. Ему не удалось сдержать разочарованный стон.
Рощи больше не было. Огромные, по-настоящему гигантские деревья выглядели больными. Дома, построенные на их стволах с заботой и любовью, рушились, падали на землю вместе с кусками коры.
Латиш смахнул слезы и стиснул зубы. Вот как. Зараза добралась даже сюда.
Сундук увяз и щелкнул замком. Беспомощно дергаясь, он пытался освободить львиные лапы, но только глубже погружался в грязь.
– Сейчас, погоди…
Прежде чем помочь, Латиш откинул крышку и посмотрел на мирно спящего ребенка. Сон, в который он погрузил мальчишку, вот-вот рассеется, и придется придумать, что делать с ним дальше. Оставить в человеческом городе? Нет, только не в такое опасное время. Попросить кого-то из зверомагов позаботиться о нем? Возможно, но… Судя по всему, у зверомагов хватает своих забот.
Вытолкнув сундук из грязи, Латиш похлопал его по крышке.
– Вот и все. Постарайся быть осторожнее, друг.
Он понятия не имел, что за магия позволяет сундуку ориентироваться, но был рад, что рядом с ним есть хоть что-то… почти живое.
Подходя к маленькому озеру, Латиш угрюмо огляделся. Прежде это место закрывали от посторонних глаз тысячи ветвей, опущенных к земле. На них висели зеленые сережки, а весной цвели белые цветы. Вода в озере всегда оставалась прозрачной, по его глади плавали диковинные птицы, но теперь…
Тина. Болотная вонь. Ничего живого.
Ему пришлось поднять сундук и пронести его над водой. Тот смешно сучил лапами, будто пытаясь плыть, но зверомаг даже не улыбнулся. Нутро раздирала боль, горе затуманило разум.
В стволе огромного дерева Латиш отыскал дверь и замер перед ней, не решаясь постучать. Что, если…
Руньи сама вышла из своего убежища. Окинула его усталым взглядом, скользнула им по топтавшемуся за спиной сундуку и бросила:
– А, это ты…
Она постарела. Черные волосы поседели на висках, сильное тело иссохло, руки, не прикрытые темными одеждами, покрылись старческими пятнами и морщинами. Перья, обрамляющие лицо, больше не блестели.
Поставив фонарь на землю, Руньи расправила плечи и огляделась. Латишу показалось, что она давно не покидала святилище.
– Становится только хуже, – пробормотала она.
– Где остальные? – Латиш старался говорить уважительно, хотя давно забыл, когда в последний раз встречался с хранительницей Одинокого острова.
– В норах. Роют и роют, роют и роют… Думают, под землей сумеют переждать беду.
– Но ты не веришь в это.
– У этой беды нет конца. – Руньи провела пальцами по сочащейся гнилью коре дерева. – Упорядоченное доживает свои последние дни.
– Демоны не…
– Демоны? – Она встрепенулась, перья на лице приподнялись, ощетинившись. – Природа! Ты видел, что стало с животными? А с насекомыми? Теперь они едят мертвую плоть. Даже те, кто прежде питался нектаром. Хотя о чем я спрашиваю… Ты ведь дракон. Такие, как ты, не видят ничего дальше собственного носа.
Латиш поджал губы, но проглотил упрек.
– Мое пламя выжигает заразу, – бросил он. – Я могу все исправить. Но мне нужна помощь.
Взгляд Руньи, прежде рассеянный, сверкнул сталью.
– Нет.
– Ты не понимаешь. Если…
– За чем еще ты мог прийти, верно? – Руньи шагнула к Латишу и толкнула его в грудь. – Снова! Снова будешь умолять вернуть тебе ее!
– Ее?..
Сердце Латиша дрогнуло. Надежда – вот что он почувствовал. Чешуйки проступили на коже сами собой, дыхание участилось. Он выдохнул дым и пророкотал:
– Значит, это она…
Волна пламени омыла его изнутри, дух воспрял, вокруг разгоряченного тела поднимался пар.
– Скажи, где она, – потребовал он.
– Нет.
– Руньи!
Она наотмашь ударила его по лицу и каркнула. Острые когти оставили на щеке жгучие полосы. Латиш отпрянул, но тут же снова ринулся к хранительнице. Зарычав, он хотел схватить ее за руки, но не решился – Руньи неприкосновенна, и, что бы она ни делала, он не имел права касаться ее.
– Я не справлюсь с демонами в одиночку! Подумай об Упорядоченном! Подумай о мире, который мы можем потерять!
– Уходи прочь!
– Руньи! Ты не можешь так поступить со мной! Со всеми нами!
Латиш упал на колени. Он столько лет не знал, кто заточен под скорлупой, столько лет мечтал о стае, о возможности оберегать Упорядоченное вместе с таким же древним, могучим существом и теперь точно знал, что хранители веками прятали от него ее!
Драконицу. Женщину.
– Мы погибнем, если ты не поможешь, – выдохнул Латиш. – Порталы повсюду. Орды демонов заполонили…
– Всего лишь повод получить желаемое! – прокаркала Руньи.
– Разве я не доказал, что забочусь об Упорядоченном?! Разве не я запечатал Фату?!
– Как видишь, ты очень плохо справился.
Латиш обернулся и увидел зверомагов. Они выходили из тени, рассаживались на ветках, крадучись подбирались ближе, припадая к земле. Окружали.
– Неужели ваш страх перед драконами сильнее страха смерти? – Латиш поднялся с колен. – Если вы не позволите мне забрать ее…
– Забудь об этом. – Руньи толкнула его в грудь. – Уходи.
– Вы просто сгниете здесь, – пророкотал Латиш, мгновенно утратив остатки терпения. – Сотни лет вы скрывались от мира, но на этот раз остаться в стороне не получится!
– Прочь! – завопила хранительница.
Мгновенно обратившись большим вороном, она захлопала крыльями, налетела на Латиша и вцепилась в его волосы когтями. Он отмахнулся, ударил птицу по крылу, зверомаги, окружившие их, зарычали.
– Будь благодарен за то, что тебя не убили! – крикнул мужчина.
– Благодарить за это я должен ваших предков, а не вас! Знай они, какими трусами станут потомки, предпочли бы не размножаться! – рявкнул Латиш.
«Бесполезно. Они предпочтут умереть, но не отдадут мне ее».
Он начал обращаться. Зверомаги разбежались, Руньи взмыла в небо.
«Трусы. Проклятые трусы!»
Разочарованно взревев, Латиш ударил хвостом и разнес в щепки убежище хранительницы. Схватив убегающий сундук, он взмахнул крыльями, тяжело взлетел и, развернувшись, выпустил струю огня в озеро. От вскипевшей воды поднялся пар.
Он не должен был так поступать, не должен был подтверждать дурную славу драконов, но веками сдерживаемый гнев разливался по венам лавой и мешал мыслить здраво.
Он столько лет бродил меж людей – одинокий, отвергнутый, лишенный стаи и дома. И все это время хранители прятали от него единственное, ради чего Латиш был готов на все, – яйцо. Последнее яйцо, в котором мирно спал еще один потомок драконьего рода.
Не совладав с собой, он сжег несколько умирающих рощ, прежде чем взмыть в небо и полететь на север. Зверомаги не простят ему этого. Они никогда не будут довольны им. Они никогда не отдадут ему яйцо.
«Тогда я отберу его силой, как только разрушу Столпы».
Глава 26
– Я отправляюсь к Стенающей Крепости.
– Нет! – Мать попыталась встать из-за стола, но побледнела и тяжело опустилась обратно на стул. – Это слишком опасно, Райордан!..
Он подошел к ней, присел на корточки и бережно взял ее за руку.
– Опасно сейчас везде, – мягко сказал Рай. – Я и так слишком долго отлеживался.
– Несколько дней! У тебя были сломаны ребра!.. – возмутилась мать.
– И песнь Хрустальной Башни исцелила их. Вместе с лекарями, конечно, но… – Он пожал плечами с таким видом, будто не стонал, лежа в постели, и не умолял дать ему хоть что-нибудь способное унять боль. – Я снова цел и должен помочь нашим людям.
– Лорд должен править, а не рисковать собой, – заявила Морригель. Она ни на шаг не отходила от дочери.
– Он не лорд.
