Рысюхин и пятнадцать бочек джина - Котус
— Так, господа. Мне это по-настоящему надоело, я сейчас свяжусь с Его Высочеством и попрошу его лично разобраться с вопросом!
Я так понял, мне не поверили, во всяком случае, когда я выбирал контакт в мобилете слегка занервничал только один из наблюдателей. Зато когда после короткого, буквально минуты три, моего разговора зазвонил мобилет у старшего наблюдателей — того самого генерала, в свите которого приехал виконт, и который добирался к нам отдельно, целым караваном — и он увидел, кто на связи… Никогда сам не видел, что бывает, если плеснуть в осиное гнездо или муравейник керосина, но, думаю, здесь и сейчас панической суеты было больше, я же вышел из палатки и отправился к себе, справедливо считая, что больше уже ничего сделать не смогу. Как потом выяснили с Вишенковым, сопоставив отметки времени на мобилетах, уже через две минуты после того, как генерал попрощался с Александром Петровичем вредный кладовщик буквально выскочил из своего логова с вопросом, когда, мол, наконец своё имущество заберёте. Подпоручик признался, что было острое желание поиздеваться в ответ в том же стиле «а где написано», но вспомнил фразу про контрольное время и решил не уподобляться.
Мин, кстати, выделили щедро, пришлось делать два рейса, загрузив в итоге и временные склады, и грузовики. Правда, мины были почти сплошь осколочные, какая использовалась конструкция внутреннего вкладыша не знаю, пока не разбирали, но от внешней рубашки, слава богам, в ГАУ отказались. Помимо осколочных привезли сотню осветительных и — тадам! — тридцать сигнальных. По десять штук зелёного, красного и синего огня. Армейцы всё же продавили постановку на вооружение этого сомнительного изделия. И что нам с ними делать⁈ Не израсходуем на манёврах — устроим опять фейерверк на Новый год. Пока же буде забота, не смешать наши мины с казёнными: таблицы стрельбы, найденные в одном из ящиков, не сильно, но отличались от наших. Как я и опасался: дружина оказалась всего лишь совместима с армией по боеприпасу, но идентичности нет.
Честно сказать, я опасался, что после моего демарша со звонком Наследнику прочие наблюдатели на меня обидятся и вообще затаят нехорошее. И подполковник Орловский — в частности. Но нет, виконт на следующий день пришёл ко мне в гости, как ни в чём не бывало. Ну, или чувство сословного долга оказалось сильнее личных обид, поскольку пришёл он в рамках расследования ситуации с моим призывом в качестве рядового. На сей раз Якова Андреевича интересовало моё прибытие в часть и то, как себя повёл командир, получив мой доклад и документы. После пятнадцати минут расспросов он подвёл итог:
— Ну, хоть кто-то поступил правильно! Не как следует, конечно, но…
Пока я пытался постигнуть всю тонкость различия между понятиями «правильно» и «как следует», а дед вот ни разу не помогал своими шуточками, виконт продолжил:
— Правильно в том смысле, что немедленно пресёк безобразие, присвоив минимально приемлемое звание и определив должность, не умаляющую достоинство. Но следовало ещё и рапорт по команде отправить, однако он либо решил не ввязываться в непонятные ему дела в Могилёве, либо защитить честь мундира от расследований. И то, и другое понятно и даже в каком-то смысле правильно с человеческой точки зрения и логически, но исходя из интересов сословия…
Ишь ты, как копает! Видимо, его это на самом деле закусило. Может, ситуация на самом деле серьёзнее, чем мне казалось? Я понимал ещё тогда, что серьёзных неприятностей избежал просто чудом, не иначе — Рысюха лапками прикрыла, но, похоже, всё могло обернуться ещё хуже, чем я думаю. Подумал даже между делом, не пожаловаться ли на того «ганарыстага парсюка[1]», который брезговал жить в одной палатке со мной, но не стал этого делать. Его и так наказали, за наглость, и сама жизнь ещё не раз накажет. Да и невместно это, даже с точки зрения дворянской чести, ябеды строить.
Возвращаясь к вопросам тылового обеспечения. Узнав, что у нас есть с собой своя медицина, к Старокомельскому не поленился прийти начальник пехотной команды, изображавший в рамках легенды манёвров условного командира условного подразделения, а в мирной жизни бывший заместителем начальника штаба полка. Договорились и о пользовании пехотинцев, и о возмещении связанных с этими работами расходов. Потом ещё пехотный начальник хотел «одолжить» наших сапёров, а заодно и ремонтников, но тут уж командир дружины воспротивился. После долгих торгов стороны сошлись на том, что сапёрам своей работы хватает, а к ремонтникам можно обращаться с их свободное от служебных поручений время на коммерческой основе при условии взаимной заинтересованности. То бишь, если по-простому: договариваться напрямую без ущерба службе.
В целом, разошлись взаимно довольными друг другом, только пехотинец напоследок позавидовал передвижному штабу, в котором Иван Антонович его принимал. Короче говоря, так получилось, что не приданная отдельная батарея пользовалась тылами пехотной части, а наоборот! Интересно, как там дела у наших не то конкурентов, не о напарников из батареи «урезанного под корень» штата? Наблюдатели ничего не говорят, ссылаясь на чистоту эксперимента, но у меня им в последнее время особой веры нет. Съездить, что ли, посмотреть лично? Так сказать, немного поразвлечься лёгким шпионажем? Ну, а что? Побить не должны, а при разжаловании в наблюдатели мне же не сказали, что наблюдать можно только за своими? Ну, и вот…
Останавливало только то, что я не знал, куда ехать, а пехотный командир о том, куда направлена вторая команда его полка имел довольно общие представления. Ехать наугад — то ещё развлечение, попытаться найти следы проехавшей декаду назад колонны и то проще, но кто сказал, что тут разного рода армейские грузовики по своим собственным делам всю округу не исколесили? Пока наведаюсь по этим самым следам на все местные вырубки, водопои да сенокосы.
Мои злодейские планы осуществить было не суждено: поступила новая вводная и с ней вместе слух о том, что это последняя отрабатываемая задача. Если это правда, то скоро домой!
Новая легенда гласила следующее: к нашим войскам подошло подкрепление, готовится контрнаступление на измотанного в обороне противника (запас чучел, видимо, подошёл к концу). Требуется нанести огневой удар по вражеским укреплениям и сопровождать пехоту огнём и колёсами при прорыве ею обороны противника. Подход прикреплений в виде остатков пехотного полка, которые будут
