Дикая долина - Оливер Митчел
За прошедшее время, столица успела преобразиться. Вокруг высоченных стен раскинулся широкий пояс трущоб, являвших собой крайне жалкое зрелище. Когда угроза в лице Пятой армии отступила и необходимость сидеть друг у друга на головах отпала, горожане быстренько стали выталкивать беженцев и прочую голытьбу на мороз. Тилнеру и без того переполнили ополченцы и наёмники, чтобы ещё всяких оборванцев пускать под крышу. Большинству бедолаг идти было некуда, опять же, в городе еда есть, а в округе – шиш. Вот и пришлось им наспех сколачивать временные жилища, державшиеся на честном слове и ржавых гвоздях. Многие ютились в палатках и по пятнадцать-двадцать разумных толклись у костров. Картина безрадостная, но рыжего куда больше интересовали распахнутые ворота, через которые в обе стороны шло вполне себе оживлённое движение. С тем, чтобы попасть внутрь, у него проблем не возникнет, а дальше надо будет отыскать гильдию и найти способ протащить Марко за стены. Одарённого маги просто так не пропустят. Обязательно засыплют вопросами, а это смерти подобно. Поэтому, компаньон до поры остался в лесу.
– Имперский шпион! – раздался пронзительный крик, когда над ним уже нависла тень барбакана.
Жан вздрогнул и с трудом подавил порыв броситься наутёк. Слава богам, иначе пришлось бы худо. Двое стражей уже заломили руки что-то испуганно мямлящему мужичку и потащили его к караулке. Ещё двое чуть понежнее подхватили под локотки крикуна и повели следом. Если тот желал таким образом свести какие-то личные счёты, ему может не поздоровиться. И поделом. Подставы рыжий не уважал, а уж если тот мужик и вправду шпион, так тем более. Всё же они сейчас на одной стороне. Уплатив взвинченную до небес пошлину, Жан, наконец, попал в город и начал осматриваться в поисках подходящего кандидата в проводники. Желающих составить ему компанию не нашлось, но один сутуловатый мужчина в подробностях объяснил гостю города, как выйти на нужную улицу, и даже не потребовал платы. На первый взгляд столица не сильно-то отличалась от того же Оцейта, однако, вскоре становилось заметно, что тут квартирует армия. Причём, не в самом лучшем смысле этого выражения. Несмотря на достаточно ранний час, на улицах попадались пьяные и вооружённые рожи, как в одиночку, так и небольшими ватагами. Женщины же, напротив, похоже, предпочитали оставаться дома и не искушать лишний раз судьбу. Одна такая компания вывернула из-за угла прямо навстречу Жану горланя:
– Мы поганому имперцу напихаем в жопу перцу! Не страшны нам ни ардраги, ни обосранные маги!
Прохожие шарахались в стороны, и рыжий не постыдился последовать их примеру, однако, один из буянов шагнул к нему.
– А ну! – для верности, он ткнул грязным пальцем в Жана. – Подпевай! – его дружки немедленно замолчали и уставились на нового участника представления.
– Да, не вопрос, – открыто улыбнулся тот. – Пусть имперцы мрут, как мухи…
– От чумы и почесухи! – заорали народные герои и пошли дальше. – Укокошили лен Гарда, хватит нас и на бастарда!
Недаром, всё-таки говорят, что знание – сила. А ещё, что лишними они не бывают. В пути они с Марко успели наслушаться таких вот патриотичных песенок, и на тебе, пригодилось. Без разборки его бы эти убийцы ардрагов не отпустили. Хорошо, Дарин всего этого не услышал, и, будем надеяться, не услышит. Иначе, в случае поражения Меладрийцев, Тилнера захлебнётся в крови. Бастардом его высочество не являлся, но впадал в бешенство при любом подобном намёке. Всему виной злые языки, заболтавшие самого императора до того, что тот охладел к ещё не рождённому сыну. После того, как принц появился на свет, маги, конечно, смогли установить истину, сверив ауры, но его мать так и не вернули из ссылки, а вся любовь его императорского величества досталась сводной сестрице Дарина.
Дом номер три по бульвару Треснувшей лютни рыжему сразу же не понравился. Слишком уж тут было людно. Трое широкоплечих мужчин, явно не понаслышке знакомых с мечом, разминались в маленьком дворике, а на крыльцо как раз вышел четвёртый и огляделся по сторонам так, словно ещё не решил, что делать дальше.
– Хозяин дома? – поинтересовался у него Жан, подходя ближе.
– Хозяйка, – мужик широко зевнул. – У себя она. Наверху.
– Так я пройду?
– Тока в комнаты не залазь… – он поразмыслил чуток и добавил. – Не то по морде получишь. Понял?
– Не понял. Как я её найду, не заходя в комнаты?
– Первая дверь налево от лестницы, – мужчина посторонился. – Гляди у меня.
– Гляжу, гляжу.
Внутри воняло портянками и застарелым потом. Не было сомнений в том, что столичный филиал гильдии превратился в казарму. Хорошо бы начальство выдумало какое-нибудь стоящее прикрытие, а то, если к хозяйке вечно кто-то таскается, вояки могут и заподозрить неладное. Правда, тот, что встретил его у дверей, не очень-то удивился. Поднявшись по лестнице, рыжий свернул налево и толкнул первую встречную дверь.
– За чем пожаловал? – подслеповато сощурилась сухонькая старушка. – Не говори, вижу, за краснолистом.
В комнате стоял удушливый запах сушёных трав, крепко сдобренный прочими ароматами дома. Как она тут живёт?
– Не совсем, – он плотно притворил дверь за собой и подошёл к старухе, на ходу достав из кармана аквамариновое кольцо. – Дело у меня. Важное.
– Какие со мной дела? – сварливо ответила та, поманив его пальцем. – Разве что амулетик есть от проказы да сглаза. Сорок медяшек всего. Примеришь?
– Отчего нет? – Жан склонился поближе, ожидая, что в нос ударит новая порция вони, но от бабки веяло мятой и цветочным мылом.
– Иди к Лысому Карну на живодёрню, что у восточной стены, – прошептала она и добавила громче: – Батюшки, куда ж я его задевала? – она шумно порылась в комоде и обернулась к нему с расстройством, достойным театральной актрисы. – Запамятовала! Может, всё ж таки, краснолисту? Время нынче лихое…
– Прости, мать, как-нибудь в другой раз, – рыжий оставил на одной из полочек серебряную монетку и вышел прочь.
На поиски живодёрни ушло добрых полтора часа, хотя под конец можно было ориентироваться и по запаху. Внимательно осмотрев длиннющее здание с несколькими дверьми и обширным задним двором, Жан решил начать с крайнего правого входа и не прогадал.
– Чем обязан? – осведомился краснолицый лысый мужик, сидевший за пошарпанной конторкой.
– Карн?
– Он самый. Давай поживее, у меня обед скоро.
– Мне рекомендовали вас посетить, – рыжий снова достал кольцо и показал его живодёру.
– Сразу бы так, – он шумно высморкался в платок и вылез из-за конторки. – Топай за мной.
Они вошли в небольшое смежное помещение, заваленное всяким хламом. В самом его углу, за горкой каких-то ящиков, скрывался квадратный люк.
– Полезай, – указал на
