Браконьер 2 - Макс Вальтер

— Крышка под правой фарой… Да куда ты полез-то, обезьяна? Вон же, на решётке… Ну-ка свали в туман, сломай мне ещё!

Я аккуратно отстегнул заглушку, под которой расположилась буксировочная петля. Стэп лишь криво ухмыльнулся и принялся вязать узлы на верёвке, опять заставляя меня нервничать. В итоге я снова его оттолкнул и в два приёма закрепил фал таким образом, чтобы впоследствии его можно было высвободить за одно движение. А при нагрузке он сам себя затягивал. Ничего хитрого, просто опыт.

Напарник, глядя на это, вновь хмыкнул и почесал макушку.

— А как ты его так? — спросил он. — Покажешь потом?

— Покажу, — буркнул я и, закрыв капот, направился возиться с багажником.

Просто не вышло. Замок изуродовали в хлам, пришлось колдовать огрызком верёвочки, которую я срезал с чехла. Даже не знаю, получится ли восстановить мою ласточку? Запчастей сейчас днём с огнём не достать, по крайней мере, в магазинах. В идеале бы найти донора на запчасти, но на его поиски может уйти не один день. А времени на это у нас нет. Ладно, как только разберемся с текущими проблемами, обязательно что-нибудь придумаю.

— Ну что, готов? — спросил Стэп, запуская двигатель УАЗа.

— Да, только сильно не гони. Времени у нас вагон, до заката спокойно успеем. И на поворотах не газуй.

— Ага, ты давай тоже там: смотри на стопы, а не на попы.

— Иди уже, остряк хре́нов, — отмахнулся я и прыгнул за руль.

О да, вот она — идеальная посадка человека за рулём, не то что в этом рыдване. Не, за УАЗ я, конечно, руками и ногами, но всё-таки о комфорте водителя наши инженеры тоже могли бы подумать. В остальном, особенно в новых реалиях, у меня к этому аппарату вопросов нет. Вот чего нам сейчас действительно не хватает, так это пары раций. Даже самые обычные, парные, уже были бы как нельзя кстати. Но чего нет, того нет, будем общаться обычным способом, перемигиванием фар и поворотниками. Надеюсь, условный водительский язык Стэпу известен и понятен.

УАЗ плавно тронулся, натягивая верёвку, и мы покатили домой. Страху я, конечно, натерпелся. Машину и в самом деле носило на поворотах, как корову на льду. А при торможении каждый раз казалось, что я вот-вот въеду Стэпу в задний бампер. Но напарник оказался довольно неплохим водителем и вовремя реагировал на моё приближение. В общем, худо-бедно, но доехали. А вот у ворот кремля нас ожидал неприятный и очень странный сюрприз — их не спешили открывать.

— Чё за лажа, — пробормотал Стэп и, повернувшись спиной к калитке, принялся молотить в неё ногой. — Э-э-э, вы чё там, уснули все, что ли⁈

— Да подожди ты, не шуми, — осадил приятеля я. — Дай послушать.

— Да что там слушать-то?

— Захлопнись, — шикнул я и даже глаза прикрыл.

А когда втянул ноздрями морозный воздух, на душе стало совсем тоскливо. Я даже отошёл подальше от стены, чтобы убедиться в нехороших предчувствиях.

Стэп молча за мной наблюдал, но при этом от ворот не отходил.

Некоторое время я рассматривал стену, останавливая взгляд на бойницах, но увы, так и не заметил никакого движения. Пулемётные стволы, что располагались в надвратной башне, тоже не двигались, а это уже совсем плохой знак. Плюс ко всему, изнутри не доносилось ни единого звука или запаха. А это нереально, если там теплится жизнь. Уж дымом от него должно нести просто за километр.

— Ерунда какая-то, — пробормотал я, вернувшись к напарнику. — Там, кажется, никого нет.

— В смысле — нет? — не поверил приятель. — Там всегда кто-то есть, просто пускать нас не хотят! Э-э-э! — Он снова забарабанил в калитку. — А ну открывайте, пока я вам ручки дерьмом не извозил!

— Здесь ещё есть вход?

— Само собой, — пожал плечами Стэп. — Там чуть дальше, влево. Но мы им не пользуемся. Есть ещё справа, в угловой башне, и с противоположной стороны, от набережной. Там у нас обычно транспорт запускают, ну и стоянка под него организована. Рыбаки через него ходят, чтоб сразу к реке попасть.

— Пошли.

— Куда?

— Кошке под муда! — огрызнулся я. — Другие выходы осматривать.

— Может, на тачке?

— Руки в ноги и бегом за мной, — буркнул я и направился к угловой башне справа.

Однако и там ворота оказались закрыты. Как и следующие, и те, что расположились за ними, у складской башни. Те, что выходили к реке, тоже ничего нам не дали. Все семь ворот были заперты, и как бы мы в них ни долбились, никто на нас не реагировал. Но самое поганое, что наши попытки пробраться внутрь не пресекались. Точнее, они вообще остались незамеченными, притом что мы вели себя достаточно нагло и не таились.

На улице уже начало смеркаться, когда мы вернулись к главному входу, что смотрел на городскую площадь. Стэп снова прижался к створке спиной и принялся колотить пяткой в калитку. Уже молча, просто мерно отбивая удары, будто и не надеялся, что кто-то откроет дверь. Однако примерно на пятом ударе он едва не полетел носом в снег, когда кто-то внутри как следует пнул калитку.

Я ещё не видел, кто там, но уже смотрел в тёмный провал через прицельную планку «сайги».

— Кто там⁈ — раздался нервный выкрик.

— Макар, ты? — уточнил я, с трудом узнав его голос.

— Брак? — так же, прежде чем показаться на глаза, спросил кладовщик.

— Да мы это, мы! — завил Стэп и полез внутрь.

Я не успел его остановить. Хорошо, что у Макара хватило выдержки не пальнуть в появившееся тело. А вскоре показался и он сам. Вид у него был ещё тот. Лицо осунулось, в глазах паника и полное непонимание происходящего, руки трясутся, лоб покрыт крупными каплями пота, рожа бледная, практически сливается по цвету со снегом.

— Мужики, слава богу, это вы, — выдохнул он и устало опустился на тротуар. — Я уже думал, всё…

— Что — всё? — не понял Стэп. — Ты как вообще? Выглядишь что-то не очень.

— Да подожди ты! — Я оттолкнул приятеля и присел перед кладовщиком на корточки. — Что случилось? Где все?

— Там, — кивнул он в сторону входа, — все мертвы.

— В смысле⁈ —