Фрилансер. Вольный копейщик (СИ) - Кусков Сергей Анатольевич

— Хуан, ты меня должен понять, у меня присяга, — медленно, по слогам, проговорил Альварес. — Я человек подневольный. Ты больше всех сделал, чтобы её признали главой государства. Вот она — эта глава и есть. И я обязан слушать её, а не тебя.

Да уж! А тут облом, на который я не рассчитывал. Точнее, не подумал вовремя, что парящая где-то в атмосфере лапута — слишком специфичный орган, и под мои знамёна без «одобрямса» того, кто реально может им приказывать, не встанет. В принципе, «Сигма» в моих планах большой роли не играла, но всё равно кое-что от неё зависело. И отказываться от такого ресурса — глупо.

— Кафрег, давай заключим соглашение… Полностью в рамках твоей присяги! — вскинул я руку в останавливающем его отрицание жесте. — Пойми, я не желаю зла Венере. Я такой же патриот, как и ты. Я, Фрейя, генералы, мятежники — мы все венериане. И если некоторые заигрались во власть и не хотят играть по правилам, как члены «комитета спасения», то я не хочу лить венерианскую кровь. Только и всего. Вы будете только органом, который поможет нам не дать ей пролиться, никаких нарушений приказа и следования приказам тех, кто отдавать неправомочен.

— Излагай, — задумчиво произнёс начальник смены самого разрушительного на сегодняшний день оружия человечества.

— Я полечу в Альфу. Со своими войсками, кого удастся тут набрать. Но она может отдать приказ на открытие по нам огня, и корректировку будет проводить через тебя. Ты просто предупредишь нас, чтобы мы выставили ложные цели. После чего, не вступая в бой, мы улетим, или по крайней мере сменим курс.

— Это же не всё? Продолжай, — кивнул кафрег.

— В обмен ты передаёшь штабу её высочества наше местонахождение. Мы не будем прятаться.

— То есть я помогаю обеим сторонам, и вам, и ей?

— Да. Потому, что я уверен, ни я, ни она не хотим крови. Она не рискнёт отдать такой приказ сама. Но ей могут «помочь»… Понимаешь? А так сигнал пойдёт через тебя, и выиграем мы оба. И мы, и она, и простые венерианские парни, в которых будут стрелять.

— Прилетев, вы начнёте лить кровь там, — потянул он.

— Нет, — покачал я головой. — Там ребята свои, сами сдадутся. Я конкретно про Фрейю — генералов не беру во внимание.

— А если нет?

— То ты ничего не теряешь, кафрег. Мы все, и ты, и я, и она — люди королевы. Когда она очнётся — будет судить, кто как вёл себя, пока она была в отключке. Кто-то получит ремнём по жопе, а ты награду — что не допускал кровопролития, кто бы из нас ни победил.

— Хорошо, Хуан. Убедил. Буду держать насчёт их действий в курсе тебя, и их — насчёт твоих. И давай без обид — если она не очнётся, ты, придя к власти, также не станешь нам ничего предъявлять. Ибо мы не твои, и не Фрейи. У меня присяга, и я ей верен, как и все мы тут, на этой базе.

— Вот это мне в тебе и нравится, кафрег. Мы оба с тобой ставим во краю угла Венеру, а остальное пусть летит на Макемаке. Сработаемся!

Итак, телецентр наш. Главный рупор тоталитарной пропаганды на этой стороне планеты, а куда в наши дни без пропаганды? Социально активные граждане, желающие покуражиться, встав под знамёна принца дома Веласкес, плевать, что пока не признанного, наводящего в стране порядок — на месте. Оружие — есть, было закопано тут полвека назад (даже больше, но полвека назад его обновили). Что остаётся? Способ доставки.

— Нет у меня больше техники, сеньор Веласкес! Просто нету! Мы поддерживаем королеву, и сегодня с утра мне доложили о полутора десятках заявлений наших сотрудников о временной невозможности выйти на работу «по семейным обстоятельствам». Это только те, что доложили. Мы передаём всю технику, всё, что летает. Все четыре наших карьера с обеда прекратили добычу — рабочие отпущены по домам. Нам больше негде взять атмосферные конвертопланы.

— А ваши коллеги?

— Мы передали все ваши пожелания, и ваши, и официальных властей автономии. Почти все мои коллеги добровольно пошли на сотрудничество, и также передают технику вам. Это то, что я знаю, мы общаемся, хотя допускаю, что знаю не всё. Поймите, сеньор, нам не жалко, и настроения в нашей среде скорее в вашу поддержку, чем нет. Крупному бизнесу всегда лучше стабильность, чем неизвестность, а вы как раз знамя стабильности. Просто иногда мы не всемогущи, как бы ни казалось со стороны.

Это глава одной из горнодобывающих компаний Самары. Очень-очень влиятельные в регионе люди, тут он прав. В любом регионе, но Самару не балуют развитием вторичной, и особенно третичной переработки, так что первичная горнодобыча тут занимает куда большее место в доле экономики, чем в других регионах. Он уже пятый, с кем я лично разговариваю, и, к своему удивлению, никто из сеньоров-капиталистов не уходил в несознанку, все-все сотрудничали. Кто-то сквозь зубы, кто-то с энтузиазмом, но палки в колёса нам не ставят. Это на самом деле лучшая новость за эти два дня, пока идёт мобилизация. Но этого недостаточно, крайне недостаточно!

Ибо оная мобилизация в самом разгаре, и я бы даже сказал, что пора её притормаживать. Нас набралось уже более двадцати тысяч. В основном, как и в Альфе, лёгкая пехота, но в сумме получалось очень даже неплохо. Вопрос, как переправить такую прорву людей в столицу?

— Сеньор, мы уже переговорили с вашими коллегами почти со всего Сектора. Вознесенск, Астрахань, Саратов, Загорск, Курчатов… — пошёл я на новый заход — авось выгорит. — Все крупные горнодобывающие компании пошли на контакт. Все крупные логистические компании. И даже строительные организации — у них тоже оказалось в наличии какое-то количество техники. Но может есть кто-то ещё, у кого могут быть средства доставки, кого мы по неопытности — а у меня, если честно, впервые такое — не можем вспомнить? Мэры и губернаторы помогают, как могут, но они администраторы, а я вас как промышленника спрашиваю. Того, кто постоянно возит тяжёлые грузы через толщу нашей адовой атмосферы, а не сидит в прохладной ратуше, разбирая вопросы финансирования бюджетников. Кого мы могли пропустить?

— Полония, — задумавшись и нахмурившись, проговорил сеньор. — Да, они территориально не далеко… Хотя как посмотреть. На отшибе Сектора это «не далеко» в сравнении с расстоянием до имперских земель. Для нас они… В общем, они даже номинально частью нашей автономии не являются, и наши власти о них ничего не расскажут. Но я точно знаю, у них есть «вертушки». И немало. Ибо там сейчас начата разработка титановых руд, а пока суть да дело, активно ведётся съём первых пробных слоёв с ещё нескольких разрезов, с медноникелевыми и ванадиевыми рудами. В общем, под Полонией большая стройка, не считая тех предприятий, что были там до начала разработок, а это значит большой объём перевозимой техники и рудного концентрата. Я не знаю, сколько, и наверное не сравнить с масштабами той же Самары, но сколько-то у них точно есть.

— Но они себе на уме и… — потянул я. — Спасибо, сеньор. Вы мне помогли.

— Не за что, сеньор Веласкес. Я стараюсь. Мы все стараемся. Служим королеве!

Разъединились.

Сильвия сидела рядом в офисном вертящемся кресле и улыбалась. Улыбка на её лице появилась недавно, вот-вот. До этого, как и я, грустила, ибо не рассчитали, либо не додавили. Да-да, я про транспорт. И это тоже наш косяк.

— Хуан, давно надо было познакомиться с земляками. А ты ни разу на моей памяти даже намерение не изъявил, — произнесла паршивка.

— Да какие они мне земляки! — фыркнул я, не сдержался, и поймал себя на мысли, что реагирую острее, чем должен был. — Фамилия только из их культуры. А так даже польского не знаю. Как и мама — мама только с дедом на нём и разговаривала, а сколько ей там было, когда он погиб?

— Не страшно. Они ВСЕ знают испанский, — стрельнула Владычица Половины Вселенной глазами. — Да и русский, если честно, тоже. Во всяком случае, все, кого я знаю оттуда, так утверждали. И тебя там считают своим. Отколовшимся, забывшим корни, но не по своей воле, а потому это простительно. Пора наводить мосты, Хуан, — расплылась она в кошачьей ухмылке.