Выживший - Павел Барчук

Я парил. Я был на вершине мира. Я чувствовал себя королём вселенной. Этот лес, этот вечер, эта девочка — всё казалось мне частью идеальной сказки.

Но… Сказка закончилась достаточно быстро. В момент, когда мы пришли на поляну возле озера.

Там горел костер, однако вокруг него я что-то не заметил смеющихся ребят с гитарой и большой веселой компании. Рядом с костром стояли четверо парней, с напряжёнными, мрачными лицами. Петь и смеяться им явно не хотелось.

— Ну вот и наш жертвенный агнец, — сказал с нервным смешком Боцман. Он был самым крупным, с широкими плечами и тяжёлым взглядом.

Рядом ёжился Стас — тощий, с бегающими глазками и какой-то нервной усмешкой. Близнецы, Лёха и Витя, одинаковые как две капли воды, вообще стояли молча. Витя яростно двигал челюстью, пережевывая жвачку, а Лёха смотрел в землю.

Чтоб их могли различать окружающие, братья обычно стриглись по-разному. У Вити голова была почти лысая, а Лёха щеголял стильной причёской голливудской кинозвезды.

Я засмеялся. Решил, что Боцман неудачно пошутил.

— Агнец? Почему агнец? Привет, ребята. Лика, а где же… — я не договорил, зависнув на полуслове.

Моя богиня уже отошла в сторону и замерла рядом с Боцманом. Выражение ее лица внезапно изменилось. Стало каким-то… жёстким.

— Всё нормально, Макс. Расслабься. Сейчас всё будет, — произнесла она без малейшего намека на улыбку или симпатию, которую демонстрировала, пока мы шли к озеру.

— Что будет? — спросил я.

Внутри зазвенел первый сигнал тревоги. Все происходящее начало казаться мне каким-то странным и пугающим.

Они ничего не объясняли. Просто набросились молча и быстро. Как стая шакалов. Боцман и Стас схватили за руки, Лёха пнул под колено. Я рухнул. Витя набросил мне на голову какой-то мешок, от которого мерзко воняло. Отчего-то вонь старого протухшего лука, пропитавшая мешковину, запомнилась сильнее всего.

По-моему, я кричал, дёргался и пытался вырваться. Но их было четверо, крепких, взрослых парней. А я был лошарой-отличником. Лика стояла рядом и смотрела. Я видел яркие полоски её кроссовок через потертую ткань мешка.

Потом — удар по голове. И темнота.

Очнулся от ледяного холода земли под спиной и воска, капающего на лоб. Перед глазами колыхалось ночное небо, усыпанное звёздами. Я лежал в центре круга нарисованного прямо на земле. По контору рисунка стояли толстые чёрные свечи. Их яркое пламя бросало пляшущие тени на лица тех, кто находился рядом.

Я дёрнулся, однако руки и ноги были туго связаны грубым шпагатом, впивающимся в кожу.

— Ожил, — констатировал Боцман.

Он казался бледноватым, но его физиономия выглядела решительно. В руке у придурка была свеча, с нее и капал чертов воск.

— Диман, может, ну его нахрен? — тихо спросил Стас. Он нервно курил, сигарета в его пальцах мелко дрожала.

— Заткнись, Косой, — ответила вместо Боцмана Лика. Ее голос звучал совершенно спокойно. Она стояла вне круга, скрестив руки на груди. Глаза девчонки блестели в свете горящих свечей каким-то нездоровым блеском. — Всё уже решено. Ты сам слышал, что нужно сделать ради реального результата.

— Но он сказал, требуется не просто порция крови… Сказал… что требуется вся кровь, — вмешался Витя.

Его брат Лёха просто молча смотрел на свечи. Лицо у Лёхи было такое, будто его сейчас стошнит.

— Он сказал, что нужна полноценная жертва для настоящего артефакта, придурок! — рявкнул Боцман, его голос звучал немного истерично. — Не просто донор, как в этих конторах. А именно… жертва. Понимаете? Иначе не сможем открыть канал на полную мощность. Мы имеем возможность заполучить настоящее могущество, а вы в самый последний момент зассали?

— Какой канал? Какая жертва? — хрипло спросил я. Эти уроды даже не удосужились заткнуть мой рот кляпом. Знали, что бояться нечего. А вот мне было страшно до уссачки. Ужас сковал горло ледяным комом, — Ребята, Лика, что вы делаете? Это шутка? Отпустите!

Сейчас, вспоминая свой скулёж, я испытываю только жалость и презрение к себе прошлому. Надо было драться до последнего. Надо было грызть эти сраные веревки зубами. Рыть землю ногтями.

Лика взглянула на меня, в её взгляде не было ни капли того тепла, что она демонстрировала по дороге сюда. В этом взгляде присутсвовала только холодная, хищная жажда.

— Никаких шуток, Максик. Мы нашли… один источник. Вернее, нам помогли его найти. Там описан ритуал. Настоящий. Не для лохов, которые сдают пол-литра крови за денежный талисманчик. Ритуал для избранных. Он позволяет напрямую, минуя фирмы-посредники, выйти на контакт с сильным магом. И выторговать у него артефакт невиданной силы. То, что они продают нам — полная ерунда. Детские игрушки.

— Каждый из нас получит что-то своё, — добавил Боцман, в его голосе зазвучали нотки той же фанатичной одержимости, которая отсвечивала в глазах Лики. — Силу, власть, богатство, красоту… Не на пару лет, а навсегда. Этот артефакт будет вечным. Мы станем… почти как они. Мы станем похожими на магов.

— Вы с ума сошли! — закричал я, дёргая конечностями, — Это же убийство!

— Так и надо, — тихо, но чётко сказала Лика. — Иначе не сработает. Такова плата. Одна жизнь — за пятерых. Справедливый обмен.

— Нет, не справедливый! Я не соглашался! Вы же убийцы!

— Мы — избранные, — с пафосом произнес Боцман. — А ты… ты плата за могущество. Светлая, невинная душа — лучший вариант для обмена. Отличник, хороший мальчик… Идеально подходишь.

Лёха, молчавший всё это время, вдруг поднял голову.

— Диман… а если не сработает? Если мы просто… убьём человека? Зазря?

— Сработает! — вспылил Боцман. — Ты видел знаки! Ты видел, как вода в озере замерцала, когда мы произносили слова! Нужно довести дело до конца и маги появятся. Он так обещал.

Боцман вытащил из-за пояса какой-то странный, изогнутый кинжал с темной рукоятью. Лика достала чашу — старую, ржавую, похожую на большую пепельницу.

Моя паника достигла апогея. Я заорал и с удвоенной силой задергал конечностями, но Стас и Витя грубо прижали меня к земле. Боцман присел рядом, его лицо в оранжевом свете свечей напоминало восковую маску маньяка.

— Сорян, Макс, — буркнул он без всякого сожаления. — Ничего личного. Я просто хочу прожить свою жизнь не так, как наши «предки». Я хочу денег, богатства, власти. Могущества.

Боцман провёл лезвием по моему предплечью. Боль была острой и жгучей. Тёплая кровь хлынула ручьём. Лика подставила чашу, собирая тёмную влагу. Её руки не дрожали.

Когда чаша наполнилась примерно на четверть, она поднялась на ноги и отступила. Боцман замер в центре круга, поднял окровавленный кинжал и начал бубнить какие-то гортанные, нелепые слова. Воздух на поляне