Тартуга.Обратно в Хелл - Максим Алексеевич Антипин
Подойдя к сидящему на земле юноше, схватил его за грудки, силой притянул к себе:
– Что здесь, дьявольское отродье, происходит! – Орал в лицо, тряс. Голова несчастного болталась из стороны в сторону.
– Неее… Нее, не знаюю… – Силы покинули молодого человека, он принял свою судьбу, ему теперь все равно.
– Почему они лежат, будто куклы, ОТВЕЧАЙ!
– Не могу знать… – Тихо прошептал изгой.
– Уродец, подлец, несмышленый бандит, псих больной! – Слюни летели изо рта, – сейчас я за всё воздам! – Достав нож из ножен, что было сил воткнул в грудь несчастного. Однако не тут-то было! Острие оказалось бессильно перед плотным одеялом, служившим не только добротной накидкой, но и отличной броней. Совершив серию ударов, в бешенстве отбросил оружие в сторону…».
– Почему он лицо ему не изрезал? – Стригач чесал голову, пытаясь совладать с бурным мыслительным процессом, – не сходится, – резюмировал он.
– Можете наверстать упущенное. – Трон извлек мясницкий нож, протянув рукояткой офицеру, – давайте, исправьте недочеты истории!
Стригач глупо смотрел на абордажника, не в силах понять, шутит он или нет. Бритоголовый, выдержав паузу, вернул оружие на место и как ни в чем не бывало, вещал:
«Отпустив несчастного, позволив снова принять лежачее положение, принялся сдергивать портянки с ног, быстро, остервенело наматывать на свои кисти. С каждым витком, ярость, кипевшая в нем, набирала градус, а вот координация, наоборот, страдала. Легкое головокружение, тошнота. Разгневанный воитель не обратил на изменения в самочувствии, внимания. Потом разберемся.
– Руки нужно беречь, дружок! – Нравоучительно молвил истязатель, – побью тебя твоими же тряпками! – Сев сверху, зафиксировав плечи коленями, решил превратить лицо подопечного в кашу. Первый же удар пришелся левее, столь ненавистного лика. Второй кулак ударил в землю над головой противника.
– Что такое? – Атакующий поймал себя на мысли о нарастающем нарушении координации, плывущей картинке перед глазами. Собрав волю в кулак, усевшись поудобнее на груди юноши, сжал кисти в молот. Хоть так разнесу ему голову. Но его плану не суждено сбыться. Подняв замок кистей вверх, ротный потерял сознание, камнем упал в бок, потеряв позицию на груди оппонента. Немного подергавшись, шумно подышал в лежачем положение, после затих. Глаза, полные коктейля гнева и злости, потускнели, застыли, остекленели. По штанам в районе гениталий быстро расползалось мокрое пятно.
Избитый воспитанник гильдии испытал такой стресс, что в мире не существует слов, дабы его описать. Ощущал разгоряченным туловищем, как быстро остывает труп офицера. Каждая клеточка побитого тела ныла, пульсировала. Поднявшееся пыль в компании с жаждой драла горло. Слезы появились в уголках глаз, стекали вниз, оставляя чистые дорожки на грязном лице. Его не столько мучила телесная боль, сколько душевная. Не каждый день такое случается. Тем более, сопровождается смертью шестерых.
Дальнейшее событие разворачивались стремительно, наш друг помнил их смутно. Собрался народ, воспитанники и офицеры после ужина, застали весьма неаппетитную картину. Закрывая носы тряпочкой с безопасного расстояния, чтоб ветер в спину дул, наблюдали, как заместитель главы гильдии пытается установить контакт с юношей, поставив недалеко от него пару ведер с водой. Вдобавок положил пахучее мыло и стопку чистой одежды. Потную форму, кроме накидки-одеяла, решили закопать в землю. Каков же стыд при всех переодеваться, мыться, а после понуро идти следом за руководством. Оно пребывало в шокированном состоянии, не зная, как поступить. Парня поместили в изолятор подальше ото всех, пока шло следствие…».
– Это-то все понятно, – Стригач махнул рукой, докуривая очередную троновскую сигарилу, – на шлюп-то он как попал?
– Ссылка… Вынужденная мера, дабы обезопасить сына или, вернее, окружающих от него. Родители отправили Парфюмера в открытое море, вдали от земли. В надежде что оно исцелит его недуг. Да и смерть стольких молодых людей не просто было замять. Как у них получилось все провернуть – отдельная история, поэтому в итоге отправили его в далекое плаванье.
– Так он же по-прежнему дурно пахнет? – сообразительный офицер сделал удивленное лицо, – в чем смысл?
– Морская диета уменьшила запах, но сделала сверхтоксичными выделения, и они гуще. Тем более, здесь, на калакеанских просторах, мы нашли применения его особенности. – Трон злобно улыбнулся, а потом искренне, гортанно захохотал. – Даже прозвище, соответствующее дали: Парфюмер.
– Хм, хм…. – Офицер о чем-то напряженно думал, пытаясь родить большую мысль при маленьком уме, – откуда ты то так осведомлен? – Поинтересовался Стригач.
– А я колдун! Ведаю прошлое, настоящее и будущее! – Отвечал абордажник.
– Как это – колдун? – Недоумевал офицер.
– Родился таким.
– Короче, спросил про шлюп, а как он называется и почему, такой вонючий только узнал. Эх, Трон, вечно не по делу трындишь. – Стригач запустил лапищу в свое темное каре, – опять мимо.
– Нужно знать всю историю, как не догоняете? – Трон уже готовился выдать обидно-саркастическую тираду по поводу его умственных способностей, как их прервали.
– Твоя доля, мой лучезарный друг! – Клаус Каракатица опустил мешочек перед Троном прямо на древние доски, – возблагодарим силы о том, что нам есть, что кушать, и есть, на что кушать, покупать. – Рядом с флибустьером стояла Малышка. Девочка, недавно так неожиданно свалившаяся им на голову. Кок Бог-дара за короткое время сшила ей настоящий пиратский костюм, только в уменьшенном виде. Благо, материал на галеоне имелся. Носить свои платьица она наотрез отказывалась. Белая рубашечка, черные штанишки, заправленные в маленькие сапожки. Ее маленькую голову защищала от палящего солнце алая бандана, из-под которой в некоторых местах торчали золотистые кудри. Один глаз пересекала алая повязка. Как заявила девочка, раз она вместе с пиратами, то и ей следует одеваться по-пиратски!
– Благодарю, Клаус. – Трон криво улыбнулся, поднял мешочек с парой-тройкой жемчужин и десятком среднего веса золотых самородков. Немного подумав о чем-то, спрятал его за пазуху, – не густо! Хотелось бы улов пожирнее!
– Все будет, только когда и у кого, неизвестно. – Клаус Каракатица сел на лафет рядом с абордажником, а Малышка продолжила стоять рядом, молча слушая разговоры взрослых. – Я вот хочу денег, женщин и власти, а у меня пока ни того, ни второго, третьего. И тем более. Думай о богатстве духовном, а не материальном!
– Одно без другого – явный перекос. То же самое относится и к воздаянию, уготованному каждому из нас. Рано или поздно мы всё получим того, чего заслуживаем.
