Спокойный Ваня 3 - Павел Кожевников
— А он точно Великий? — Костя выделил голосом последнее слово.
— Точно. У них там, похоже, все великие. — Моё настроение пошло вверх, несмотря на то что книга оказалась никчёмной. Я для очистки совести пролистал несколько страниц, но никакого намёка на руны не нашёл. Только аккуратные строчки стихов. — На, глянь. Можешь прочесть?
— Бессмыслица какая-то. — Попытавшись разобрать первые строчки, произнёс Костя.
— Ну не скажи. — Я тоже пробежался по тексту. Весьма необычному, но цепляющему, что-то глубоко внутри. — Слушай:
Чуть-чуть…потихонечку…ближе и ближе…
Минутками…робко…шажочек к шажку…
Коснуться губами…ладонями…ниже…
Пить нежность…по капле…любовь…по глотку…
…
(Автор: Кристина Высоцкая.)
— В этих стихах точно магии нет? — Костя словно вынырнул из транса. — До мурашек пробирает. — Будто в подтверждение, его передёрнуло. — Надо переписать этот сборник. Обязательно надо. Пусть Татьяна перепишет в свободное время.
— Костя, вернись в реальность. — Я пощёлкал пальцами у него перед носом. — Вместе с Таней мы этот сборник будем полгода переписывать из-за частых перерывов на постель.
— Тоже, верно. — Улыбнулся он, поняв мой намёк. — Тогда мне будешь диктовать.
— Сделаем проще. Ты выпьешь зелье памяти, а я тебе быстренько зачитаю книгу. Чтоб времени на обдумывание не оставалось.
— Жалко на ерунду тратить зелье. — Костя замялся, ища другой выход. Тратить драгоценное зелье на стихи ему не хотелось.
— Поверь моему опыту. Будет у тебя в жизни ситуация, когда за знание таких стихов, ты готов будешь полцарства отдать. А тут всего одна бутылочка зелья!
Пока уговаривал Костю, подошёл к тиглю и откачал из него лишнюю энергию. Металл расплавился. Опять предстояло ждать, когда он остынет. Я вернулся к столу и открыл вторую книгу.
Ради интереса посмотрел название. «Запретная магия и почему она таковой считается. Рассуждения святого Апофита.» Пролистал книгу в поисках рун, но ничего не обнаружил. «И здесь пустышка.» — констатировал я. Хотя глупо надеяться, что из библиотеки сопрут исключительно полезные для меня книги.
Начал отрывать кожу с обложки. Действуя автоматически, задумался. Мне не давало покоя чувство досады, возникшее в прошлый раз. Чем больше я о нём размышлял, тем крепче была уверенность, что это не моё чувство. Принадлежать оно могло только Фырклу, висящему на другом конце магического канала. Так. А если…
Я быстренько закончил возиться с переплётом и подсоединился к рунам. Поток энергии, идущий от меня, прерывать не стал. Прислушался к эмоциям. Предвкушение и надежда. Можно принять за свои эмоции, но окраска у меня другая. Оттенки совсем не те, что присущи мне.
Если через эти руны передаётся не только энергия, но и эмоции, то Фырклу вряд ли интересно каждый раз ощущать агонию жертв. Должен стоять блок, отсекающий мысли и эмоции, идущие от книг-ловушек. Надо этого Фыркла заинтересовать. Пусть отключит блок.
Я начал плавно раскачивать отток энергии. При этом старался не допускать её откачку у Фыркла. Сразу решил использовать нечто вроде азбуки Морзе, но соблюдая ритмичность. Пульсации потока не должны напоминать судорожные подёргивания жертвы.
Войдя в определённый ритм, я начал просматривать труд святого Апофита. На звание «Великий» он уже не тянул, но до «святого» добрался. А может, наоборот? Неважно.
Читал я через страницу и по диагонали. Интересного для меня попадалось мало. В основном шли рассуждения о борьбе всего хорошего со всем плохим. Часто встречались отсылки к Священному Писанию. К тому же книгу нельзя было нормально раскрыть. Мне приходилось сохранять контакт с рунами.
Выходило, что в мире Фыркла рунная магия не попадала под запрет, а была широко распространена. Запретной считалась магия жизни! Лекари находились под строжайшим запретом, так как лечить они могли, только используя заёмную жизненную силу. Причём выявлялось такое лечение очень легко с помощью церковного ритуала.
Нахлынувшие эмоции заставили меня оторваться от книги. Любопытство, опасение, обречённость, и, как ни странно, равнодушие. Невозможная смесь.
— Кто ты и что тебе от меня нужно? — Словно через вату услышал я голос с ярким акцентом.
— Привет, Фыркл. — Поздоровался я. — Меня зовут Иван.
— Что тебе нужно, Иванн? Как ты смог обойти защиту на книгах? На украденных у меня книгах.
— Я их не крал. Это сделали другие. Вряд ли кто-то из них остался в живых. Предлагаю сейчас не выяснять, кто из нас прав, а кто виноват. Толку от этого не будет, разве что принесёт моральное удовлетворение.
— А тебе нужно материальное? — Рассмеялся Фыркл. — Зря надеешься. Прошли те времена, когда я был богат. Теперь я стар и беден.
— Пусть так, но Всемогущим тебя прозвали не зря. Значит, что-то можешь и умеешь. Голова у тебя никуда не делась.
— Знания и опыт ничего не стоят, если нет силы и здоровья. — Проворчал Фыркл. — Так кто ты такой и чего хочешь от меня? — Повторил он вопрос.
— Я из другого мира. Недавно ко мне в руки попали твои книги. Защита, установленная на них, оказалась несложной. Для меня несложной.
— Я заметил. — Вставил маг.
— У меня осталась единственная книга, привязанная к тебе. Как я понимаю, после разрушения канала, дистанционно восстановить его невозможно?
— Зачем тебе это нужно?
— Это нужно нам обоим. Тебе хочется вернуть молодость или хотя бы здоровье, а мне нужна информация о рунной магии.
* * *
— Иван, что-то нехорошее произошло. — Костя стоял напряжённый и на моё появление из-за пелены прореагировал с явным облегчением. — Давай выйдем наружу.
У меня раскалывалась голова после плотного общения с Фырклом. Хотелось сесть и просто посидеть в сторонке, пока мозги не перестанут плавиться.
— Что случилось? — Пролепетал я, чувствуя, что язык словно распух и не помещается во рту.
— Ты как себя чувствуешь? — Костя, наконец, обратил внимание на моё состояние.
— Пройдёт. Надо просто отлежаться. Пойдём. Расскажешь, что случилось. — Я подхватил его под руку и вывел наружу.
К нам сразу подбежали дед Степан и Татьяна. Вид у обоих был встревоженный.
— Иван, Катю похитили. — Первый заговорил дед, жалобно глядя на меня.
— Турки. Они записку оставили. — Таня протянула мне листок, исписанный на латинице. — Это турецкий язык. Они требуют, чтобы я сама приехала в Стамбул в антимагических кандалах, или её начнут пытать и высылать к нам по частям.
— Архимаг? В кандалах? — Я попробовал улыбнуться, но схватился за голову.
