Жрец Хаоса. Книга IV - М. Борзых
В нос ударил запах микстур, травяного настоя и какой-то стерильности что ли, сразу подсказав мне моё место пробуждения.
Открыв глаза, я рассмотрел сидящую у моей кровати Юмэ. Кицунэ вышивала что-то лентами на тканевом шаре с кисточкой и тихо напевала песню-колыбельную. Кто бы мне сказал, что привычная к амплуа соблазнительницы лисичка будет мастерить детскую игрушку, не поверил бы.
— Т-тхы кхак здесь окхазалась? — прокаркал я и закашлялся. Горло саднило. Видимо, один из гарпунов проткнул и его тоже.
Кицунэ тут же отложила рукоделие и подала мне стакан с алхимией лимонного цвета.
— Выпей, легче станет, — японка поднесла стакан к моим губам.
Я попытался поднять руки, чтобы взять стакан самостоятельно, но те меня не слушались. К тому же боль огнём окатила всё тело. Осмотрев себя, понял, что больше похож на мумию — весь перебинтованный. Тяжкий вздох признания собственного бессилия отчего-то развеселил Юмэ.
— Пей уже, у тебя там очередь из посетителей, говорить придётся много.
Я несколькими глотками опустошил стакан и благодарно улыбнулся. Горло саднить перестало.
— Как бабушка?
— Жива и цела, насколько это возможно в её состоянии, — пожала плечами кицунэ. — Но раздавлена. Магическое средоточие из неё вырвали практически с корнем. По уровню развития энергоканалов она может считаться владельцем магии максимум второго ранга… и то…
Я тихо выругался сквозь зубы.
— А я почему в таком состоянии?
— Так на тебя же магия не действует. Сколько ни вливали — всё без толку. А так эликсирами залили по возможности, кое-как раны подзатянули, а остальное сказали самостоятельно заращивать.
— Как это не действует? На меня же Лемонс лечил не далее, как несколько месяцев назад.
— Ну, это с этими вопросами не ко мне, а к Эльзе. И да, готовься к разговору с принцем.
Представляю, какой предстоял нам разговор.
Кицуне бесшумно выскользнула из палаты, не забыв прихватить своё рукоделие. В палату же вошёл грациозной едва ли не танцующей походкой абсолютно незнакомый мне военный.
Ну как незнакомый… судя по форме — кто-то из охранного отделения, а по зрачкам — ещё и оборотень. Я перешёл на магическое зрение, чтобы понять, кто передо мной. Кажется, оборотень из клана Эраго; уж очень похож у него цвет ауры, практически как у Резвана, вот только насыщенность не такая яркая, послабее будет. Всё же в своё время Резван говорил, что он в должности военачальника у себя в клане, здесь был явно кто-то поменьше уровнем.
Прикрыв за собой дверь, темноволосый усач с хищной грацией уселся на стул и принялся изучать меня пристальный взглядом янтарных глаз. Минуту мы обменивались взглядами, прежде чем визитёр заговорил:
— Ваше сиятельство… Позвольте представиться, полковник столичного Охранного отделения Эраго Реваль Тимурович. Вынужден провести с вами беседу в связи с событиями на Алаиде. Вы в состоянии ответить на несколько вопросов?
Хорошенькое дело. Ещё в себя прийти не успел, а уже допрашивают. Или на это и был расчет, чтобы не успел мозги собрать воедино? В любом случае, подобные беседы всегда проходили в присутствии законников. С другой стороны, и не под протокол ведь беседуем.
Пока я колебался с ответом, полковник зашёл несколько с иной стороны.
— Князь…
— Княжич, — поправил я его.
— Увы, но нет. Князь. Взгляните на перстень.
Я обратил внимание на родовой перстень, некогда имевший у меня навершие в виде головы горга, а нынче дополнившийся гравировкой двух смерчей по бокам, как на церемониальном комплекте доспехов. Но кроме всего прочего горг обзавёлся княжеской короной.
— Но ведь княгиня ещё жива…
— Ваш род и ваши предки сами определяют главенство в роду по уровню силы, как и наши.
Дав мне осмыслить ситуацию, он снова заговорил:
— Не думайте, что я вас в чём-то подозреваю или не дай боги обвиняю. Напротив, — полковник поднял руки ладонями кверху демонстрируя мнимую чистоту намерений. — Мне нужна ваша помощь, что выстроить внятную картину и удобоваримую версию для международного сообщества. — Заметив мои приподнятые в удивлении брови усач добавил: — Да, у нас последние два дня приток иностранных делегаций не меньше, чем на именинах его высочества. Только эти прибывают за своими телами и за выжившими. Но и те, и другие хотят ответов. А дать их можете только вы.
— Если вы не возражаете, я бы сперва увидел Елизавету Ольгердовну. Делегации два дня ждали и ещё подождут, а бабушка у меня одна.
Эраго скривился, но не стал возражать.
— Я попрошу кого-то из персонала вам помочь.
— Я сам. В какой она палате?
— В соседней.
Было больно, безусловно, но позволить себя на каталке вести к бабушке, которой и без того сейчас было хреново, — это ещё больше усугубить её состояние. Нет уж, как-нибудь сам по стеночке дойду.
«Горг, ты уж помоги», — обратился я к внутреннему зверю.
Внутри раздался тихий рык, больше похожий на согласие, а следом я почувствовал приток сил. Не скажу, что магических, но хотя бы физических. Боль несколько притупилась и позволила мне опереться руками сперва о кушетку для того, чтобы сесть, а после спустить ноги на пол и, накинув на себя больничный халат, двинуться мелкими шагами к выходу, а после и к соседней палате.
Оттуда как раз выходила Эльза. Увидев меня на ногах, она тут же подхватила меня под руку и принялась распекать:
— Юра, зачем ты встал? Тебе нужно лежать!
— Я к бабушке.
Но тут взгляд Эльзы упёрся в полковника Эраго, который пытался слиться с больничными стенами. Сестра отпустила меня аккуратно, будто я был фарфоровой статуэткой, сама же встала перед усачом и упёрла руки в боки.
— Господин Эраго, я вам говорила, что не стоит беспокоить больного! Говорила⁈
— Говорили, княжна.
— Так какого чёрта вы здесь делаете? Не могли обождать? — Эльза наступала на полковника разъярённой фурией.
— Не будьте так строги. У каждого из нас своя работа… — попытался было тот заикнуться.
— Вот именно! И моя работа — чтобы он выкарабкался! Ваши же визиты я бы попросила перенести на несколько более позднее время.
Не скажу, чтобы Эраго стушевался, однако же отступил
