Карантин - Влада Ольховская

Ее уволокли в одну из самых дальних частей парка. Официально эта территория входила в Объект-21, однако школа ее никак не использовала. Беженцы выбрали удачный вариант, обустроились в кабинке навеки застывшего аттракциона. Кабинка была выполнена в форме ракеты, сквозь ближайшие заросли плюща просматривались оптимистичные записи о том, что человек покоряет космос… Иронично.

Леони не только ранили, ее приковали к лавке, размещенной внутри аттракциона. Постелили под спину какие-то тряпки – заботливые какие! Еще обложили нож лекарственными травами, Леони некоторые знала, но на этом поблажки закончились.

Естественно, одну ее не оставляли, в кабинке собралось немало народа. Главным в этой группе явно был мужчина средних лет, к которому испуганно жалась совсем юная девушка. Чуть поодаль разместилась Лидия с детьми, угол кабинки заняла молодая пара, худые грязные мужчина и женщина, обнимавшие друг друга. Леони их всех видела, они проходили проверку в лазарете. Но пройти не успели, прогремел взрыв… Теперь уже Леони не верила, что он был случайностью.

Лидия первой заметила, что пленница пришла в себя, и поспешила к ней.

– Постарайся не двигаться! – предупредила она. – Рана, которую тебе нанесли, не смертельна, но только если ты ее не усугубишь!

– Зачем вы так? – тихо спросила Леони.

Лидия смущенно отвела взгляд, зато главный их, Назар Волков, ответил без тени стыда:

– Потому что так нужно! И не притворяйся, что не понимаешь. Я прекрасно знаю, что у операторов при ранении нейромодуль запускает программу по умолчанию: сохранение жизни. Которая, в свою очередь, мешает тебе нахватать роботов и убить нас всех!

– Я вас и так убивать не собиралась! Откуда вы вообще знаете такое? В вашем городе роботами не управляли.

– Назар служил в военной разведке, – пояснила Лидия.

– Ей не обязательно это знать! – рявкнул Волков.

– А что мне обязательно? Что со мной будет?

– Тебя это не касается!

– Меня не касается моя судьба?

– Сейчас лучше помолчать, – мягко произнесла Лидия.

Леони решила не нарываться, она и так все понимала. Похоже, Волков действовал импульсивно. На него повлияло то, как Марк убил зараженного мужчину. Он испугался, что с ним и его дочерью случится то же самое, поэтому устроил взрыв и удрал вместе с заложницей.

Теперь ему предстояло справляться с последствиями принятого в панике решения. Назар понимал, что исправить это уже не получится. Его точно в живых не оставят – не за прямое нападение на студентку! Да и взрыв этот ему не простят. Поэтому он искал другой путь к свободе, но пока не находил.

Остальные вляпались точно так же, как он. Может, они совсем не того хотели, когда убегали из лазарета. Может, даже осуждали Назара, когда он пробил Леони живот. Но противостоять ему никто не решился – да и кто бы смог? Второй мужчина? Он совсем худой, измученный, и не похоже, что он когда-либо умел драться. Его спутница, кажется, уже впала в апатию, она в сознании, но смотрит в никуда. Лидия беспокоится в первую очередь о своих детях, она не станет рисковать ими. Дочь Назара только ему и доверяет.

Они ждали решения от него, на Леони старались не обращать внимания. А он почему-то предпочел затаиться… Пережидает, когда закончится карантин? Это он зря. Или хочет проверить, кого пришлют на переговоры?

Только вот не прислали никого. Леони понятия не имела, почему. Даже при том, что Назар выбрал неплохое убежище, найти их все равно не составило бы труда! Получается, у остальных появились проблемы посерьезней… В то, что ее просто некому спасать, Леони верить не собиралась.

Беженцы тоже не готовились к долгому пребыванию здесь, теперь им пришлось подстраиваться. Назар первым отправился на поиски еды и воды, он прихватил с собой второго мужчину, Якова, а Лидию предупредил:

– Не вздумай отвязывать ее, слышишь?

– У нее нож в животе, – укоризненно заметила та.

– И что? Мы добыли сведения о том, что такие, как она, выздоравливают быстро… Но мы не знаем, как быстро! Не смей рисковать!

– Просто уйди, а?

Лидия не скрывала, что ей происходящее не нравится. Леони не позволила себе обмануться, приняв это за дружелюбие. Нож оставался на месте, вот и все, что важно. А то, что Лидия при этом ходила со скорбным видом, не особо утешало.

Хотя сама Лидия изо всех сил пыталась заключить сделку с собственной совестью. Когда Назар наконец убрался, она села поближе к пленнице, протянула в ее сторону фляжку с водой.

– Я могу тебя напоить, хочешь?

– У меня внутренности перерезаны, мне пить нельзя, – напомнила Леони.

– Прости за это… Ты, наверно, считаешь меня неблагодарной сукой?

– Это еще самое доброе, что я о тебе думаю.

– Ты, пожалуй, права, – грустно улыбнулась Лидия. – Но какой выбор у меня был?

– Даже и не знаю… Не похищать меня? Нож подальше держать?

– Это все Назар…

– Как будто ты его останавливала!

– Мы должны держаться вместе… Я надеялась, что территория Черного Города станет нашим домом. Но если нет, если и здесь мы чужие, разве не проще держаться со своими?

– Благородно звучит, – оценила Леони. – Но это если забыть, что Черный Город вас не звал. Стоит ли жаловаться, что прием был недостаточно теплым?

– Никто не хочет становиться беженцем. Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Но выбор невелик: бежать или умереть. И не просто умереть, а перед этим увидеть, как страдают твои дети! У меня была нормальная жизнь, Леони… Хорошая жизнь, очень хорошая! Был муж, которого я любила, был дом… Я сама красила этот дом, я подобрала мебель, я вырастила у его дверей цветы! Я не хотела все это оставлять… Но меня погнали прочь, как животное. Я знаю, что ни ты, ни Черный Город не виноваты в этом. А я разве виновата? И ответа я требую не у вас, а у судьбы. Что я сделала не так? И что должна была сделать?

Леони просто отвернулась, ответа у нее не было. Она видела, что Лидия в отчаянии, ее дети плачут – то ли от воспоминаний о доме, то ли из-за того, что плачет мать. Но в то же время, разве все это оправдание? Это дает им право похитить Леони, мучать и убить ее? Горе порождает горе… и ничего не оправдывает.

Ей нужно было хоть что-то исправить. Сбежать, спасти себя, в идеале – еще и задержать беглецов. Это не отмыло бы ее репутацию окончательно, так ведь уменьшило бы ущерб! Однако Леони не могла ровным счетом ничего. Боль в животе стала привычной, ноющей…